– Жано, дай мне границы потока по отношению к ледовому полю, – негромко приказал он, – яма уже где-то рядом, я ее чувствую тягой.
Пальцы майора пробежались по сенсорам панели управления. В верхнем правом углу экрана запрыгали колонки алых цифр.
– Ага, – кивнул Детеринг, – все понятно… нас начинает подтягивать. Радарная, что вы там, спите? Тип корабля противника определить можете?
– Пока нет, – неуверенно ответил интерком, – слишком много там всякого хлама. И искажения идут… Мы по-прежнему видим только пульсацию. Больше ничего.
– Если что-то появится, сразу докладывайте.
В рубке вновь повисла тревожная тишина, прерываемая лишь позвякиванием и попискиванием индикаторов. Липко текли минуты. Субрейдер упрямо пробирался среди камней, двигаясь почти в центре потока. Никакой более крупный корабль здесь пройти не смог бы – да и не всякий пилот субрейдера решился бы на подобное. Милорд Детеринг, однако, к числу «всяких» не относился. Нет… Сейчас хрупкая «Газель» трепетала под холодными и умелыми пальцами смертоносного демона, прямого потока тех исчадий ада, что несколько столетий назад завоевали половину Галактики, вырвав ее из скользких лап негуманоидных рас.
Маринина, похоже, успокоилась и перестала заниматься самопожиранием. Она и так уже успела отъесть себе полногтя. Жано, расслабленно откинувшийся на спинку своего кресла, все так же безучастно взирал на экраны. Мне нравилось его спокойствие. Я достал из нагрудного кармана сигарету, клацнул зажигалкой.
– Кто курит? – спросил Детеринг.
– Флаг-майор Королев, – ответил я. – Погасить?
– Кури, флаг-майор. Вибрируешь?
– Ни в коем случае, милорд.
– Это правильно. Все еще впереди. Радарная, мать вашу через тридцать три ноги и сверху налево! Ну неужели вы его не видите?
– Теперь видим, – отозвалась связь. – Вот только сейчас и увидели…
– Ну? И что вы там?
– Тип – тяжелый охотник, производство – Росс, серию определить трудно. Корабль сидит на глыбе льда около ста километров в поперечнике.
– Браво! Что с ним происходит, с этим кораблем?
– Ничего не происходит. Генераторы тянут на холодной, и больше ничего.
– Все ясно, Жано, тормози и врубай автокоррекцию. Штурманы, вы меня слышите?
– Так точно, слышим.
– Автокоррекция. Вопросы имеются?
– Никаких вопросов, полковник.
– Работаем… Ариана, принеси пожрать на всех. Боевые посты никому не покидать!
Детеринг выбрался из кресла и подошел ко мне.
– Будет здорово, если они так и просидят до подхода наших… А?
– Да уж, – я постучал ногтем по передним зубам. – Хотелось бы. Да вот только…
– Что – только?
– Хрен поймет, не знаю.
– Ты серьезно?
– Вполне… очень смутно, но, по-моему, они куда-то собрались. С какого хрена они гоняют генераторы? Холодно им, что ли, на льдине?
– Гм. Верно… Ну, поглядим. Один черт они уже почти у нас в прицеле.
– Полковник, а они нас не увидят? – подал голос Жано.
Детеринг повернулся к нему и задумчиво хмыкнул:
– Увидят… не увидят… Я, конечно, не в курсе, какая техника стоит конкретно на этом корабле, но вообще штатные системы тяжелого охотника в такой сумятице собственного носа не видели. Ты вспомни, сколько ему лет и где он был, собственно, сделан. Когда это россы умели делать умную технику? Надежную, долговечную – не спорю, но вот хитрую – увольте. А вообще у всех тяжелых охотников было две беды – относительно низкая для своего времени энерговооруженность и врожденные дефекты исполнительных систем. Хотя в целом корабль весьма удачный, по огневой мощи он превосходил все наши фрегаты того времени, а по дальности ему по сей день нет равных среди серийных кораблей.
– Интересно, – поднял брови Жано, – я этим как-то не интересовался.
– Зря, дружище. История звездоплавания – вообще штука прелюбопытная, жаль только, что наши знания начинаются и заканчиваются на нашем культурном витке.
– Это смотря чьи, – заметил я.
– Смотря чьи, да… тут ты прав. Ну ничего, посмотрим, посмотрим…
В рубку вошла Маринина с ворохом подносов.
– Я вообще-то здесь не официантом работаю, – мило улыбнулась она, сгружая их на пустующее кресло штурмана наведения.
– Никогда не поздно освоить новую профессию, – ехидно осклабился Детеринг.
Ариана метнула в его сторону испепеляющий взгляд, но тут же расплылась в улыбке, увидев его деланно-довольную физиономию.
– Ну, что там у нас? – Детеринг взял один из подносов. – Чем кормят на этом гостеприимном ковчеге? О-о, мадам, я в экстазе. Триста лет не ел крабового салата. Точнее, последним в нашем роду его ел мой дедушка.
Маринина хихикнула в ответ. Хихикнула игриво, совсем по-девчоночьи. Детеринг ей нравился. Впрочем, было бы странно, если бы он не нравился. Подтянутый, чуть седоватый полковник СБ, легендарный воин, овеянный славой сотен битв, – даже этого набора вполне хватало, чтобы заставить трепыхаться сердца самых неприступных красавиц. А если еще и приплюсовать ко всему прочему совершенно уникальную личность милорда Йорга Детеринга оф Сент-Илера, то…
За едой меня традиционно посетили мысли. Я лениво ковырялся вилкой в салате и размышлял. И мысли мои были довольно странными. Если у милейшего мастера Курлова случилась крупная бедулька, то – ежу понятно – никаким оружием ему не поможешь. Разве уж совсем экзотическим. Нет, не то… все не то, не верю я в сказки про супероружие, способное поставить всех на колени, – слишком хорошо я представляю боевой потенциал одной лишь Империи, даже после всех чисток и сокращений. Не говоря уже о прочих… Что же мог предложить ему Ройтер? Бегство? Но куда? К черту в зубы на сверхдальнем корабле? Странно. Опять не то. Олаф нашел какие-то архивы Эйзе… о чем в них могла идти речь? Гм-м… и сколько, интересно, людей вообще представляют себе, что происходит? Экипаж свой он угрохал, понятно. Но… если предположить себе, что милорд Майкрофт действительно что-то узнал, то от кого, скажите на милость? Как много всякого дерьма-то, а… А если, к примеру, Олафа уложат в абордажной атаке? Или он сам снесет себе голову? Хотя нет. Юнг Ройтер в себя стрелять не станет. Он будет торговаться, торговаться до конца, он умница, толстый Ройтер, он всегда был умницей и торгашом – не будь он ублюдком, цены б ему не было. И он, верно, сразу понял, чем дело пахнет, оттого и смылся с Кассанданы. Все эти Миллеры с Лембергами ему уже не нужны – и его уже где-то ждет Курлов. Или будет ждать. С чем же?
Детеринг допил сок, посмотрел на часы и достал сигару.
– Семь часов, – сообщил он. – Или меньше того.
– Послушайте, шеф, – позвал я. – Мне пришла в голову довольно простая идея.
– Я весь внимание.
– Почему бы нам не связаться с самим Брандом и не предложить ему сделку?
– Какую?
– Он отдаст нам Ройтера и спокойно отвалит куда глаза его глядят.
– Саша, – пыхнул дымом Танк, – ты не знаешь Бранда.
– Не знаю. Но, по-моему, это было бы разумно. Что ему Ройтер?
– Разумно, не спорю. Но Бранд – человек по-своему благородный и вообще… с принципами. Своего он не сдаст никогда. Я-то его лично знаю и, в общем-то, даже уважаю. Знаешь, есть люди, просто неспособные ударить в спину… Вот Бранд из таких. И драться он будет до последнего человека. Нет, Саша, нет. Будь это не Бранд, а кто-нибудь другой, тот же, к примеру, Маркос – я бы так и сделал. Уже давно. А с Брандом эти номера не проходят, уж ты поверь мне.
– А если Ройтера свалят в абордаже?
– Будем надеяться, – пожал Детеринг плечами, – будем надеяться, что не свалят. На фрегатах идут крепкие специалисты, и я им верю. По крайней мере это одни из лучших специалистов в Империи. А Ройтера они уже знают в лицо, мы подняли все материалы, какие только смогли найти.
Я глотнул сока и повертел стакан в пальцах.
– Если Ройтер попадет нам в руки… хм.
– Что – хм?
– Да так… тут начнется такая торговля – не приведи Боже! Не забывайте, что Ройтера все-таки восемь лет учили всяким штукам и «посадить» его ментально будет очень сложно.
– Торговля? Что ты имеешь в виду? Ты стал странно изъясняться в последнее время.
– Прошу прощения. Я имел в виду, что Юнг станет выторговывать для себя более-менее приемлемый вариант. Я-то его знаю. Он торгуется всегда и со всеми.
– Приемлемым вариантом может быть только жизнь под клятву о молчании.
– Не думаю, шеф. С ним не все так просто. О да, если вам удастся «посадить» его – тогда конечно, тогда вообще не потребуется никаких вариантов. Но вы еще учтите вот что – вся наша химия ему до задницы, он ведь на коде, вы помните?