— Здесь пятьдесят сакийских динариев, мой Перстень Доверенного и договор на владение небольшим особняком в одном из западных графств Сакии. На этом вот листе подробно расписано, к кому тебе следует обратиться, дабы выбраться из страны. В случае, если завтрашний день кончится для меня печально — воспользуйся всем этим.
Говоря откровенно, упади он передо мною на колени и начни признаваться в большой и чистой любви, я изумилась бы меньше. В тот момент, глядя в серьёзные серые глаза, я чётко осознала, что пойду за этим человеком и в Бездну — если он того пожелает.
— Кирени, ты поняла меня?
Ни слова не говоря, я поднялась с кровати, подошла к нему, неловко обняла перебинтованными руками и впилась поцелуем в губы. Тем вечером нам больше нечего было сказать друг другу.
— Омали, проснись, — смутно знакомый женский голос прорывался сквозь сладкую дрёму, — Уже бьёт второй колокол.
— Да, Мари, иду, — пробормотала я сонно, силясь понять, о каких колоколах бредит подруга. Спустя несколько секунд, правда, способность воспринимать окружающую обстановку вернулась вместе с последними воспоминаниями. Подскочив на месте, я дико заозиралась по сторонам, не обращая внимания на боль в потревоженных ладонях.
Сваха стояла возле кровати и наблюдала за мной, прищурив свои светлые глаза. Эйтана рядом не было.
— Второй колокол? — переспросила я онемевшими губами. В голове не умещалась мысль, что я могла просто не услышать, как он ушёл, и спокойно спать, пока Змей, возможно…
Сцепив зубы, постаралась взять себя в руки. Если смотреть объективно, то моё присутствие действительно ничего бы не изменило, так что, по сути, выспалась — и хорошо. Всё равно лучше восстановить силы после вчерашнего утомительного рандеву, чем переживать попусту, не имея возможности повлиять на ситуацию.
Второй колокол означал, что до Церемонии Принятия оставалось всего четверть часа. Молниеносно подскочив, я, не стесняясь присутствия Матроны Джиады, заметалась по комнате, одеваясь.
— Ну, и как тебе снадобье? Сны не снились? — уточнила женщина, наблюдая за моими лихорадочными сборами, — С дозировкой ты, правда, переборщила: я тебя несколько минут разбудить не могла…
Замерев на мгновение, я выругалась сквозь зубы. Перед глазами проплыла, словно в дурмане, прошлая ночь.
… Я лежала на животе поперёк кровати, и, чуть приподняв голову, наблюдала, как Змей накидывает халат.
— Куда ты? — вопросила я рассеянно. Эйтан, затянув широкий пояс, отозвался:
— Принесу нам вина. Не откажешься?
— Не откажусь.
Я сладко потянулась и тут же поморщилась, в очередной раз за последний час потревожив руки — все же, некоторые физические упражнения заставляют на время забыть о сопутствующих обстоятельствах.
Змей нахмурился, заметив, что раны на моих ладонях снова начали кровоточить, и, казалось, о чём-то задумался. К сожалению, я не обратила на это внимания, качаясь на волнах сладкой истомы.
Исчез Змей надолго, я уже успела задремать, когда он вернулся с подносом.
— Пей! — бокал с золотистым напитком, недвусмысленно поднесённый к самому моему лицу, был большим искушением. Не сомневаясь, я сделала несколько больших глотков чудесного напитка — и упала на подушки, погружаясь в крепкий сон без сновидений…
Многое стало мне понятным.
— Он давно ушёл? — уточнила я у Матроны. Джиада передёрнула плечами:
— Два часа как.
— Ясно, — тон у меня был спокойным и отстранённым, внутри, однако, всё клекотало. «Только выживи, скотина! — промелькнула в голове крамольная мысль, — Уж я-то тебе все припомню! Только выживи…»
— Омали, время, — напомнила Джиада чуть раздражённо, — Все мои девочки уже на площади!
— Иду, — кивнула я, набросив на небрежно собранные волосы капюшон плаща. Матрона, неодобрительно покосилась на мой расхристанный вид, но, встретившись со мной глазами, от комментариев благополучно воздержалась.
Должна сказать, это было весьма мудро с её стороны.
Павильон Цветов был соединён с Площадью Суда отдельным изолированным коридором, в обычное время закрытым. Но с первым ударом колокола все менялось, и женщин, правда, под строгим надзором евнухов, выпускали из Сада, дабы они тоже смогли внять Императорской воле. Низко опустив голову, я присоединилась к внушительной толпе, состоящей из жён, наложниц и нескольких сыновей старого Императора, не достигших совершеннолетия. Должна признаться, грустно было осознавать, что вскоре эти ни в чём не повинные дети, скорей всего, будут убиты или сосланы — на усмотрение нового Императора. Однако, ещё печальнее было бы вырастить потенциальную угрозу у себя под носом — потому вынуждена признать, что сожаление моё было мимолётным.
К тому моменту, как я подошла, площадь наполнилась жителями Тальи под завязку. Казалось, что неспокойное людское море колышется, волнуется и стремится выплеснуться на Дворец приливной волной — недавние недовольства, пусть и подавленные властью, не прошли бесследно.
Следует пояснить, что Площадь Суда находилась намного ниже основных дворцовых построек. Посредине её пересекала, словно луч, Дорога Императора — возвышение, на котором проводились торжественные шествия; сейчас оно, как и крыши близлежащих дворцовых построек, было занято лучниками и магами, призванными, в случае осложнений, успокоить разбушевавшуюся толпу. Следует отметить, что власти подошли к задаче серьёзно: наконечники стрел поблескивали от силовых плетений, а артефакты недвусмысленно сияли, выдавая полную боевую готовность.
На специальных выступах, предусмотренных на высоте в два человеческих роста, расположились барабанщики. Стоя наизготовку, они ожидали знака от Верховного Советника. Звонарь уже трудился, не переставая, и звук колокола разносился над Тальей рокотом.
До Слов Принятия остались считанные минуты.
Я, как, впрочем, и большинство присутствующих, принялась жадно всматриваться в происходящее на балконе, пытаясь понять, успел ли Змей.
Увиденное не радовало: его не было.
Чувствуя, как ширится вязкий, неприятный ком в горле, я опустила голову, дабы не видеть шепчущихся принцев: Эвар, судя по широким жестам, уже поздравлял брата с победой.
— А принца Эйтана нет, — услышала я язвительный женский голос за спиной, — Кто бы сомневался.
— А то, — хихикнул другой, — Радуйся! Экис станет Императором и возьмет меня Старшей Женой. Я стану Императрицей!
— Ты что, обезумела? — вопросил первый голос, и я была абсолютно солидарна с его обладательницей ровно до того момента, как она зачастила: