– Конечно. Лондон окружен. Немцы его без конца бомбят. Лондон сдастся очень скоро.
– Ты хочешь сказать, что весь мир будет немецкий?
– Конечно. И мы должны будем к этому приспособиться.
Решительно отодвигаю свою тарелку.
– А Красная армия?
– А что с ней? Она продвигается очень медленно!
– Пава, – говорю. – Красная Армия захватит Румынию через несколько дней. Может быть месяц. Красная армия победит и Германию. Американцы совсем разбомбят Бухарест. Я уверенна, что единственный выход для меня это удрать в Палестину.
– Палестину тоже будут бомбить. Там же англичане.
– Будь что будет! Тут я не останусь!
Он молчит.
– Таня, я страшно жалею о том, что произошло с тобой, когда мы уехали. Я понимаю, что ты на нас сердита.
– Пава, все забыто. Я знала, что будут проблемы. Я взяла на себя обязанность прикрыть тебя. Но сейчас ты не будешь больше управлять моей жизнью.
– Таня, я перестану только, когда тебе будет двадцать один год. Я самый близкий человек, который у тебя остался, перестань протестовать.
– Забудь все это, Пава, забудь все! Я совершенно самостоятельна. Я живу, так как я хочу, и никто меня не заставит делать то, что он хочет. Ты наверно забыл, что из-за твоей дурацкой любовницы, ты уничтожил нашу семью?!
Я слышу себя говорящей такие слова, я вижу смятение на его лице. Хочу удрать из этого ресторана и пойти опять к детям. Было уже темно и поздно вытаскивать детей на улицу. Я быстро побежала к тете Рае. Я шесть раз поднималась и спускалась на лифте, а когда позвонила в дверь, ответа не было. Я села возле двери и заснула. Я могла спать всюду. Рая вернулась поздно. Разбудила меня и начала расспрашивать. Напоила меня чаем и даже раздела. Я легла спать и спала двенадцать часов подряд. Разговор с дядей меня измотал. На следующее утро я повела детей к часовщику, купила Элиэзеру часы. Все были очень довольны. Потом опять пирожные и фотограф. К счастью у меня осталась фотография. Элиэзер посередине, мы с его сестрой с одной стороны, а девочка чье имя я не помню с другой. Мы вернулись в обеденное время. Я оставила детей, вышла и села на трамвай. Показала контролеру адрес моей тети Дони. Спросила, как мне туда попасть. Оказалось очень просто.
– Поезжай со мной до конца и я тебе объясню.
Через полчаса он меня подозвал и спросил:
– Ты не из Бухареста?
– Нет, я из Кишинева.
– Ты очень скоро сможешь туда вернуться.
– Почему?
– Сегодня русские вошли в Кишинев.
– Откуда ты все это знаешь?
– У меня есть источники, девочка.
– Как ты понял, что я не из Бухареста?
– Это слышно когда ты говоришь по-румынски. Ясно, что ты русская.
– Ты рассказываешь красивые истории. – Я смеюсь и выбегаю.
Бегом я влетаю в комнату и вижу, что мои все сидят на чемоданах.
– Иди сюда, иди. Иди, Таточка. Мы уезжаем. Нам предложили «отдых» в деревне у друзей. Если ты хочешь остаться здесь в квартире, то мы дадим тебе ключи и живи тут, пока мы не вернемся. Здесь все твое. Есть еда, в холодильнике, вода, молоко, сметана. Все что тебе нужно. Деньги лежат на столе в комнате Анжелы. Ты можешь спать в ее кровати. Идем, я покажу тебе, как зажигать котел для нагрева воды в ванной.
Котел в ванной комнате работал на газе. Я первый раз в жизни это видела. Зажигаешь спичку, подносишь ее в нужное место и, через некоторое время, вода закипает. Фантастически, фантастически!
– Но его надо потушить, не забудь это! Иначе котел может взорваться!
– Изумительное открытие, тетя Доня! Просто так, и есть горячая вода! Когда вы вернетесь?
– Я думаю, что мы там пробудем месяц. Если ты захочешь с нами поговорить или что-нибудь рассказать, то позвони по этому номеру.
Мне дали номер телефона. Меня все поцеловали, тетя Доня, дядя Боря и Анжела. И исчезли.
В некотором смысле, я даже была довольна. Я прекрасно поняла, что это не проездка на отдых, а побег. Который был давно приготовлен. Рассказ водителя трамвая, ужасные опасения детей в сиротском доме, забота, которую я видела в глазах тети Раи – все это составила очень ясную картину военной ситуации и будущего Бухареста.
В этот вечер я решила остаться в доме тети Дони. Я уже собиралась раздеться и лечь в кровать Анжелы, когда, вдруг, я слышу ужасный шум. Тяжелый шум. Этот шум сопровождается визгом сирены. Я затыкаю уши. Самолеты! Самолеты! Я забираюсь в кровать и накрываю голову, чем могу, чтобы не слышать этот шум. Напрасно. Вдруг начинают падать бомбы. Тысячи бомб. Тысячи самолетов! Каждая бомба сопровождается воем кричащим женским голосом. Падая, взрываясь. Это самый жуткий звук, который я помню с тех пор. Появляется еще звук. Еще хуже. Еще сильнее. Это все падает мне на голову. Я спрашиваю себя: выйти ли мне наружу, когда все закончится, чтобы посмотреть что случилось?
Но когда все закончилось, я крепко заснула.
Это начало конца моих приключений в Бухаресте.
56.
На следующий день солнце встало, как и раньше. Был красивый день. Люди стали выползать из дыр, в которые они забрались во время ночной бомбежки. Они пытались вернуться к своим обыденным занятиям. Я вижу, что и трамваи ходят. Смелые люди! Я сразу же поехала к тете Рае. К моей радости я увидела там ее мужа, дядю Милю, сидящим у стола. Дядя Миля ест, ест и ест, без конца. Бедный дядя Миля.
– Где ты был, дядя Миля? Я не видела тебя в Тирасполе с тетей Лялей. Где же ты был?
– Далеко. Я был в гетто Бершади. Меня взяли на каторжные работы прямо из Кишинева.
– Не может быть! Тебя взяли на каторжные работы, дядя Миля?! Это невозможно!
– Таточка, я должен показать тебе мои руки и ноги. Ты мне не веришь… Рая послала туда людей, которые меня вытащили. Мы проехали Тирасполь и остановились у тети Ляли. она меня лечила и помогала. Ты знаешь кто такая тетя Ляля? Это жена моего покойного брата.
– Где же тетя Ляля сейчас? И Муся?
– Муся заболел и Ляля не могла выехать. Но Рая вытащит их оттуда в Бухарест.
– Мне кажется, что Ляля сама поедет в Бухарест с Красной Армией.
– Что за глупости ты говоришь?! Ты еще маленькая девочка, еще не разбираешься в политике!
– Маленькая или не маленькая, сам потом увидишь.
– Мы с Раей решили, что ты должна поскорее уехать в Палестину. Там тебя ждет моя сестра Люба с мужем и со своим сыном Сержиком.
– Откуда ты знаешь, что они там?
– Таточка, не спрашивай слишком много вопросов. – Улыбается тетя Рая. – У нас есть связь через Париж с Альбертом, мужем Любы. Они живут в Хайфе. У Альберта есть связь с банком. Поняла? Больше не будем об этом говорить. Теперь я хочу сказать тебе одну вещь. Необходимо, чтобы ты уехала первым пароходом. Я хочу, чтобы ты поинтересовалась, когда есть пароход.
– Где я могу спросить? В детском доме ничего не знают.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});