Трифилий съел орех, запил вином. Разбросал по веранде скорлупу. Не жалея, плеснул на стол вина. Прицелившись, плюнул в светильник и попал. Сбегал к пляжу и жестом сеятеля разметал по полу пригоршню песка. Ворвался в спальню и расшвырял вещи. Задумался, не высморкаться ли в занавеску, но решил, что для чистоты эксперимента сделано уже достаточно, и отправился к морю.
На этот раз он не плескался и пяти минут. Возвращаясь, он заметил с десяток восьминогих макак, брызнувших из бунгало во все стороны при его приближении. Та-ак.
Пол выметен. Ни песчинки. Скорлупа убрана. Плевок исчез. Вещи аккуратно разложены.
— Класс, — охнул Трифилий. — С такой обслугой не пропадешь.
Как быстро управились макаки! И как тщательно!
— Простите, — послышалось за спиной.
Трифилий резко обернулся. Гиперкабина зияла распахнутой дверцей, а перед ним стоял молодой парень в почтовой униформе. Судя по отсутствию особых примет и чересчур дружелюбной улыбке, его единственным родителем был конвейер на биофабрике по производству андроидов средней сложности.
С видом человека, оторванного от больших и важных дел, Трифилий оглядел незваного гостя. Ну, хотя бы почтальон, а не торговый агент, и на том спасибо…
— Галактическая почтовая служба к вашим услугам, — подтвердил андроид догадку Трифилия. — Бываю здесь дважды в месяц, первого и шестнадцатого числа, точно в это время. Плюс доставка сверхсрочной корреспонденции. Прошу прощения, я говорю с господином Клюге?
Трифилий кивнул.
— Вам сегодня корреспонденции нет. Быть может, вы желаете отправить письмо на одну из шести тысяч доступных нам планет? Открытку с фотографией, которая будет сделана немедленно? Посылку в пределах двух тонн? Видеозапись? Галактическая почтовая служба рада выполнить ваш заказ. Я могу подождать полчаса.
Трифилий помотал головой, и в ней от этого движения родилась мысль.
Почему бы не написать тетушке Октавии или ее поверенному и не потребовать решительных объяснений? Чего ради, спрашивается, тетушка сбежала отсюда, как ошпаренная? Из ума выжила или как?
— Сколько стоит послать письмо?
— Четыре тысячи девятьсот космоюаней за доставку в один конец, — незамедлительно ответил почтальон. — И никаких чаевых.
— Ско-о-олько?! — возопил Трифилий.
— Четыре тысячи девятьсот. Льготный тариф. Первого и шестнадцатого я прихожу сам. Если вам понадобится экстренная доставка, вы можете вызвать меня через гиперкабину, однако в этом случае тариф повышается вдвое. Плюс две тысячи за вызов…
— Сгинь! — заорал Трифилий, и почтальон, по-прежнему улыбаясь, повернулся и исчез в гиперкабине. Лязгнула дверца.
Бормоча себе под нос разные слова, Трифилий пересчитал наличность. Чуть меньше пяти тысяч. Это что же получается?.. Это получается, что он, Трифилий Клюге, полноправный владелец оранжевой звезды, которая висит над головой и не в меру раскаляет пляж, хозяин этой и еще двух планет, не считая астероидов, может оплатить доставку всего-навсего одного письма? Нет, строго говоря, не одного, а трех, если почта удовлетворится чеком на банк «Цербер Магнум». Три несчастных писульки — и прощай финансовый резерв?! Веселенькая перспектива…
Отведя душу бранью, Трифилий в конце концов махнул рукой на эту проблему. В крайнем случае галактическую собственность можно заложить. Можно сдать в аренду одну из неудобных планет или обе сразу — вдруг там обнаружится какой-нибудь ценный минерал? Можно… да многое можно, в конце концов!
Он хихикнул, вспомнив свою прежнюю жизнь. Вряд ли у него в карманах хоть однажды побывала сотня космоюаней зараз. Зато не было и беспокойства, как бы их не потерять. Живи себе…
А что? Кто помешает и тут жить точно так же? Климат — райский, хотя сегодня немного жарковато. Море — под боком. Деликатесы — с доставкой. А модный курорт… да успеется, когда надоест одиночество! И непременно казино тут устроить, ставить иногда по маленькой…
На веранде, прижавшись к полу, застыли три лохматых зверька. Паучьи лапы осьминожек были раскинуты во все стороны, как у экспонатов энтомологической коллекции. Не хватало булавок и этикетки с названием.
«Сдохли», пришла первая неприятная мысль, но тут средний зверек, самый большой из троицы, с пролысиной на спине, поднял обезьянью мордочку. Тут до Трифилия дошло, что зверушки (или туземцы?) попросту распростерты ниц.
— Бог? — чирикнул тот, что с пролысиной.
— А? — переспросил Трифилий.
— Бог?
Трифилию стало весело.
— Ну. Кто же еще! Твой бог, макака.
Зверек, казалось, задумался.
— Тепло, — сказал он. — Слишком.
— Да, — легко согласился Трифилий. — Жарковатый денек выдался. Ничего, к вечеру посвежеет.
Зверьки переглянулись. Затем оба крайних метнулись куда-то за угол веранды и минуту спустя появились снова. Каждый прижимал к животу два ореха. Сложив подношение к ногам Трифилия, они улеглись в прежнюю позицию.
— Не к вечеру, — проскрипел средний. — Сейчас. Прохлада.
— Как я тебе сейчас прохладу сделаю? — изумился Трифилий. — Сказано: вечером.
— Ты бог, — напомнила настырная осьминожка. — Прохлада. Сейчас.
— Кыш! — возмутился Трифилий. — А ну, пошли отсюда! Надоели!
Зверьков как ветром сдуло с веранды. Посмеиваясь, Трифилий подкатил ногой их подношение к горке орехов, принесенных макаками ранее.
На целую минуту чело Трифилия омрачилось: он вспомнил тетю Октавию, панически бегущую, увешанную какой-то паутиной… От та-кой-то житухи — бежать? Тут надо крепко повредить извилины… Наверное, и впрямь повредила. Голову напекло.
Вечер принес прохладу — не такую, как накануне, но по контрасту с дневным пеклом приятную. Климатизатор в бунгало был, впрочем, иного мнения и не отключался всю ночь.
Наутро Трифилий принялся мозговать, какую бы посуду приспособить под бродильный бак. Еще не покончив с этим делом, он совершенно вспотел. Было жарче, чем вчера. Распухшее рыжее солнце, казалось, приблизилось и жарило вовсю.
Страшно было даже подумать ступить на песок босой ногой. Как и вчера, Трифилий пересек пляж в ботинках. Выкупался. Вернулся, позавтракал без аппетита. Даже в тени веранды было жарковато.
— Тепло, — укоризненно раздалось поблизости.
— Сам вижу, — пробурчал Трифилий, но голову все же повернул. У ступеней веранды, держась тени, распластались пять восьмилапых зверьков — ну не мог Трифилий даже в мыслях назвать их туземцами! Перед каждым лежало по два ореха. Хорошие орехи, отборные.
— А-а, — зевнул Трифилий. — Вы это… Вы вон туда их сложите, где куча. И — свободны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});