была одна тварь, считавшая себя непобедимой. Время продолжить счет.
Оттащив Макото, который потерял сознание то ли от удара макушкой о пол, то ли от кровопотери, за ближайшую колонну, подальше от эпицентра основной схватки, Кенджи бросился за своим мечом, чтобы помочь незнакомцам. Но когда он поднял клинок и развернулся, бой практически закончился.
Рядом со Жнецом уже лежал один противник, разрубленный почти напополам. От вывалившихся кишок еще поднимался горячий пар, когда Жнец ударом древка проломил висок второму неприятелю, отрубил руку его другу и снес череп еще одному — так аккуратно, что тот потерял часть головы, лишь упав на пол. После этого Жнец добил державшегося за культю воина и замер. В тот же миг зеленоватое пламя, отплясывающее вокруг кривого лезвия, погасло. Оставшиеся в живых бойцы — тот самый кряжистый муж и его высоченный, чуть сгорбленный приятель — отпрыгнули назад, кидая на поверженных соратников быстрые взгляды.
— Самонадеянные идиоты. — Голос Жнеца проскрежетал лезвием ножа по шершавому камню. — Я знал учителей ваших учителей и убивал мастеров, обучавших тех, кого вы почитаете за легенды. Я бы мог прикончить вас всех голыми руками.
Пользуясь моментом, Кенджи сорвал с плеча Песнь, присел на одно колено и выложил рядом с собой оставшиеся стрелы. Да, Жнеца не взяла даже пуля, но, быть может, зачарованное оружие сумеет хотя бы пробить брешь в его защите, дав возможность нанести смертельный удар.
Одна за другой стрелы засвистели в воздухе. Правда, Жнец все же сумел заметить их краем глаза. Он резко крутанулся на месте, подняв пыль плащом, чьи взметнувшиеся полы походили на крылья летучей мыши, — и первые три снаряда застряли где-то в складках тонкой, но, похоже, весьма прочной ткани. Следующая стрела прошла мимо, почти задев наконечником уцелевший рог. А вот последняя…
Перед тем как отпустить ее вслед за остальными, Кенджи на миг замер, чувствуя, как дрожит под пальцами тетива, которой, казалось, просто не терпелось спеть еще раз; слыша, как сердце тяжелыми толчками прогоняет кровь по венам; ощущая, как за шиворот сползла капля пота. Жнец стоял не шелохнувшись. Но потом медленно поднял свободную руку и сделал приглашающий жест, словно бросая вызов.
Кенджи разжал пальцы. Стрела летела прямо в сердце Жнеца — если, конечно, оно у него было. Но за мгновение до того, как стальной наконечник должен был впиться в его плоть, он перехватил косу — и разрезанная вдоль стрела упала на пол. Невероятно. Он смог отбить ее в полете.
Оставшиеся двое воинов бросились в атаку, однако путь им преградил маг, владеющий тьмой. Он сделал несколько пассов руками — и перед ними разлилась огромная лужа, походившая на смолу. Длинный боец рискнул ступить в нее — и через миг жижа поползла по его ноге. Запаниковав, он попытался сбросить эту мерзость, как вцепившегося в кожу клеща, но его пальцы увязли в густой жидкости. Его товарищ на миг задумался, спасать ли друга или атаковать колдуна, и, выбрав второй вариант, кинулся на магика с топором наперевес.
Жнец же запрокинул голову, тряхнув длинными волосами, и над залом разнесся его громкий хохот. Отсмеявшись, он перехватил косу, лезвие которой вновь запылало зеленым свечением, и произнес:
— Что ж, могу лишь поблагодарить вас. Давно, очень давно я не получал столько удовольствия, сколько от сегодняшней ночи. Никчемные людишки, идущие на убой, словно овцы, уже порядком приелись. Но даже хорошее рано или поздно приедается. Так что…
Договорить Жнец не успел, так как в него вдруг врезался бурлящий водяной столп, сбивший его с ног и протащивший за собой по полу. Он попытался подняться, но поток не утихал, напротив — с каждым мгновением становился все сильнее. Стена под напором воды треснула, а потом и вовсе осыпалась обломками камня, впуская вовнутрь свежий воздух и открывая взору пестрящее звездами небо. Любого другого столь грозная сила убила бы на месте или как минимум переломала бы все кости. Жнец же сопротивлялся до последнего, но даже его медленно, но неумолимо несло к зияющей дыре.
Поток был делом рук Шуноморо. Сжимая в кулаке сияющий кристалл, он будто бы выкачивал из него энергию, приумножая собственный потенциал Воли в десятки, нет, сотни раз. Второй же рукой он направлял всю мощь стихии против Жнеца. Судя по всему, это ему дорогого стоило. Шу заметно потряхивало от переполняющей его силы. Загривок его покраснел, с него ручьями лился пот, вены вздулись так, что стали походить на канаты, а из ноздри потекла струйка крови.
Но вот, будучи уже за несколько шагов от полета в пропасть, Жнец сумел вонзить косу в камень, зацепиться и подняться на ноги. Потом он достал из кармана какой-то амулет и сжал его в кулаке. На пол упали лишь мелкие осколки, но вокруг Жнеца образовался некий красноватый щит, настолько прозрачный, что был едва заметен взгляду. Он хоть и не до конца защищал своего хозяина от подобной силы, но помогал ей сопротивляться.
Потом Жнец сделал шаг в сторону Шу. За ним еще один. И еще. Сияние кристалла мощи становилось все более тусклым, вытянутая ладонь Шу затряслась, а поток воды иссякал. Письмена на черном лезвии загорелись ярче прежнего, Жнец сделал широкий взмах — и зеленоватый диск размером с большое блюдо понесся прямо в сторону Шуноморо, разрезая фонтанирующий столп.
Шу пришлось отбросить кристалл и отпрыгнуть в сторону. Удар задел его лишь по касательной, но зато встретился с едва мерцающим кристаллом. Однако даже малой толики силы, оставшейся в нем, хватило, чтобы при столкновении с заклятьем устроить взрыв, тряхнувший зал и отбросивший Шу в сторону, где он и затих на полу. Кинув на него последний взгляд, Жнец тряхнул мокрыми волосами, осыпав все вокруг брызгами, и повернулся к Кенджи.
— Похоже, трюки у вас закончились.
— Погодите, я кое-что припас на дне кармана! — послышался знакомый голос, и рядом с Кенджи встал Сато, откуда-то доставший меч.
Пускай он все еще походил на собственную тень, едва стоявшую на ногах. Пускай руки его заметно тряслись, слова перемежались тяжелым кашлем, а на лице и шее выступали лихорадочные красные пятна. Но вот только смотрел он на Жнеца без какого-либо страха или сомнений. Словно бы перед ним стоял не опаснейший убийца и чернокнижник, способный прикончить всех их в одиночку, а простой задира, изрядно перебравший и теперь ищущий повод помахать кулаками.
— Наш общий друг многое о вас рассказывал, — учтиво склонил голову Сато, для которого, похоже, вежливость была синонимом чести. — И я рад, что мы наконец-то встретились