Ей было до жути обидно, и эту боль Тейлор пыталась вылить на саму себя, со всей силы ударяя ладошкой по и́крам в попытке убрать снег, прилипший к тёплым колготам.
Ну почему? Почему, когда Лив пытается упрекнуть Тома в его заигрываниях с учительницей химии, тот сразу уверяет её, что всё хорошо и переводит тему, а если Лив общается со своими знакомыми или друзьями, то сразу становится предателем? Ну разве это справедливо?!
Девушка даже не заметила, как вскоре мужчина сел рядом на ту же самую несчастную ступеньку, устроив локти на широко расставленных ногах и тяжело вздохнув.
Они так и сидели там на холодном крыльце, глядя вдаль пустынной улицы, на которой уже вовсю заправляла зима: небо было беспроглядно пасмурным и серым, а на землю беспрестанно падал снег, создавая всё бо́льшие и бо́льшие сугробы.
— Мы же договаривались о доверии, — спустя две мучительно долгих минуты произнёс Том.
— Договаривались, — буркнула в ответ девушка, громко швыркнув носом.
Мужчина аккуратно дотронулся до руки Лив, коей та уже изрядно избила свою ногу, и сжал в своей ладони.
— Прости меня, — искренне раскаялся шатен, — я был не прав. И я не имел права повышать на тебя голос.
В ответ на это Тейлор лишь часто закивала головой в знак согласия. Девушка даже толком и не знала, как реагировать, ведь раньше перед ней никогда не извинялись.
Тогда мужчина ласково дотронулся до ног Оливии, принявшись их отряхивать, совершенно аккуратно и даже нежно.
— Давай пообещаем друг другу не упоминать в разговорах мисс Андерсон? — совсем тихо, практически шёпотом, произнёс мистер Хиддлстон. — Нам обоим становится от этого плохо.
Ничего не ответив, Тейлор лишь неопределённо хмыкнула.
Удобная тактика. То есть, если они снова будут любезничать, Лив даже не сможет ничего возразить?
— Обещай, — вновь попросил шатен, уткнувшись своим лбом в лоб девушки.
— Я постараюсь, — нехотя согласилась та.
— Отлично. Вот увидишь, тебе станет легче, когда она уйдёт из твоей головы.
Она не уйдёт из моей головы ещё как минимум полгода!
Просидев так на крыльце колледжа ещё некоторое время, Томас первый отстранился от Лив и, вызвав такси, они по привычке устроились на заднем сидении.
— Конан Стрит, двадцать восемь, пожалуйста, — галантно улыбнулся водителю Том.
Кратко кивнув, таксист перевёл взгляд со стекла заднего вида на дорогу и включил зажигание.
— Конан Стрит? — нахмурилась Оливия. — Это не адрес гостиницы…
Ничего не ответив, Том лишь прислонил указательный палец к губам и заговорщически улыбнулся, отвернувшись к окну.
Тогда Лив ничего не оставалось, как сделать то же самое и приступить к молчаливому изучению серых улочек города, семенящих в окне проезжавшего мимо автомобиля. То были и различные кафе, и парикмахерские, и языковые центры для детей. Все здания были украшены разноцветными декорациями, переливающимися гирляндами, миниатюрными ёлочками с рождественскими игрушками, напоминая местным жителям о приближающемся празднике. Пускай, в жизни Лив уже давным-давно не было полноценного празднования Рождества, ей всё равно нравилась эта всеобщая предпраздничная суматоха, когда, казалось, все жители Секима разом устраивали набег на местный супермаркет в поисках шампанского, индейки и бенгальских огней. И, кто знает, может быть, в любой другой день Лив бы и смогла насладиться этой атмосферой, но не сегодня. Не сейчас, когда она запуталась в себе, в своих чувствах, в своём будущем и в Томасе. Порой Тейлор его искренне не понимала, порой он её нервировал, удивлял, делал самой счастливой на свете, и всё это было так сложно, но одно Оливия знала точно — этот мужчина притягивал её так, как не притягиваются ни одни магниты на Земле.
Правильно ли это? Может ли вообще школьница испытывать подобное к своему учителю? А преподаватель к своей ученице? А вообще, чувствовал ли Том то же самое? Теперь уже понятно, что симпатия Лив взаимна, но… насколько? Томас старше, опытнее. Он настоящий ловелас с целой толпой фанаток — любая из увидевших его женщин не могла отвести взгляда: всех цепляла его привлекательность, галантность, уверенность в себе, и наверняка за всю жизнь у него было немало любовниц. А что Лив? Её первый поцелуй произошёл лишь днём ранее, когда все девчонки в школе перецеловались уже в седьмом классе. Чем она вообще могла его зацепить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Совершенно точно Лив не могла бы назвать себя выдающейся красоткой — почти всё в себе она ненавидела: худощавое долговязое тело с проглядывающимися рёбрами, костлявыми коленями, сухими руками и многочисленными шрамами. Миниатюрная грудь, тонкие губы. Единственным, что ей нравилось в себе, были глаза, так похожие на глаза матери.
Она не была интересной, не могла поддержать беседу на тему какого-нибудь популярного фильма или сериала, ведь всё время проводила на работе.
И Лив не была опытной, уверенной, соблазнительной, все эти качества были у Кэти, Шарлотты, любой другой девчонки из класса, но почему-то Том выбрал её. Почему?
Так и не успев найти ответ на мучивший её вопрос, Оливия заметила, как такси остановилось возле небольшого, даже неприметного здания овальной формы. Шатен быстро расплатился с водителем, и они вышли из авто.
— Где это мы? — наконец подала голос светловолосая.
— Тш-ш, — вновь остановил её расспросы мистер Хиддлстон. — Это сюрприз.
И, встав позади девушки, закрыл её глаза своими ладонями.
— Доверься мне, — прошептал Том, обдав ухо Лив горячим дыханием.
Поначалу Тейлор испытала лёгкую панику, на мгновение потеряв даже минимальную ориентацию в пространстве. Но затем, осознав, что Том был совсем рядом, буквально упираясь своей грудью в лопатки девушки, аккуратно вёл её вперёд, не давая упасть и тут же предупреждая о любых препятствиях на пути, светловолосая успокоилась, решив полностью довериться мужчине.
Так они зашли внутрь. Оливия никак не могла понять, где они находились: в здании было тепло и шумно; где-то в углу по телевизору показывали футбольный матч с криками спортивных комментаторов, что навевало неприятные воспоминания об отце. Повсюду переговаривались какие-то люди, слышался радостный лепет детей и даже ликование болельщиков.
Наконец, когда они поднялись на второй этаж, вновь послышался голос Тома.
— Готова?
Девушка лишь неуверенно кивнула и, когда мужчина отнял руки от её лица, разместив их на плечах, чуть было не ослепла от невероятно яркого освещения. Когда же глаза привыкли, Тейлор сумела разглядеть огромное помещение, похожее на заледеневшее поле.
Спортивный комплекс!
— Каток? — искренне поразилась Лив.
— Да! — радостно хлопнул в ладоши шатен. — Я подумал, было бы неплохо развеяться. В конце концов, ты проделала тяжёлую работу: подготовила доклад, выступила на конференции. Тебе нужно отдохнуть.
— Да, это верно, — смущённо улыбнулась светловолосая, поддерживая инициативу мужчины.
— Надеюсь, ты не сильно расстроилась, когда первое место дали этому несносному…
— Нет! — прервала его Тейлор. — Нисколько! Я получила сертификат и рада этому. Теперь я смогу уехать в Сиэтл. Спасибо вам за эту возможность!
Взгляд Томаса мгновенно смягчился. Ещё некоторое время он смотрел прямо в её глаза. На какую-то долю секунды Лив даже показалось, будто что-то могло опечалить его.
— Ну конечно, — понимающе кивнул шатен. — Ты так добра.
Смутившись, светловолосая лишь неопределённо пожала плечами.
Вскоре, когда Том оплатил билеты и прокат коньков, они вместе вышли на лёд.
Раньше Лив никогда не была на катке: она совершенно не умела кататься ни на коньках, ни на роликах, ни на скейтборде, что был так популярен среди сверстников, ни даже на велосипеде. Откровенно говоря, с равновесием у девушки были явные проблемы.
Именно поэтому, когда острое лезвие на подошвах её коньков впервые коснулось гладкой поверхности льда, Тейлор едва не упала, тут же схватившись за бортики стадиона.
— Ты идёшь? — счастливо рассмеялся Томас, грациозно проехав чуть ли не до самого центра катка.