Читать интересную книгу Кремлевская пуля - Алексей Макеев

Судя по мимическим морщинкам, по подвижности некоторых мышц лица, она женщина эмоциональная, но не истеричка. Не чужда ей и романтическая окраска жизни. Вон на куртке у нее что-то из бижутерии приколото, какой-то загадочный цветочек.

По кое-каким признакам можно сказать, что дама сексуально возбудима. Такие на вечеринках, когда подопьют, начинают прижиматься к мужчинам. Если он ей нравится, то у него есть все шансы затащить ее в постель. У подобных дамочек часто бывают неприятности в жизни, если они замужем. Причин для ревности у супруга хоть отбавляй. Они и любят, и запросто изменяют.

– С ним случилась беда? – ровным сухим голосом спросила Галина, когда Гуров замолчал.

Взгляд ее был устремлен не на собеседника, а куда-то сквозь него. Женщина ждала ответа. Она догадывалась, каким он будет, но частичкой своего сознания пока еще надеялась на то, что этот мужчина рассмеется и скажет волшебное слово «нет».

Но мужчина ничего такого не сказал. Он смотрел на нее внимательным, оценивающим взглядом. От страшного напряжения, которое она всеми силами старалась скрыть, в глазах женщины стали набухать слезы.

– С ним? – спросил Гуров. – Мы ведь говорим об Олеге Россихине, так?

– Вы же за этим меня позвали? – еще тише ответила Щуклинова.

Гуров еще раз взвесил в голове все «за» и «против». Надо решать прямо сейчас. От этого зависит весь дальнейший ход разговора. Замкнется или раскроется эта женщина.

– Да, за этим. С ним случилась беда, Галя. Он погиб.

Щуклинова судорожно сглотнула, опустила голову и часто заморгала. Каким-то чудом ей удавалось не заплакать. Или она просто неплохо играла свою роль?

– Олег должен был приехать к вам в субботу? Вы договаривались?

Женщина кивнула, потом дрожащей рукой полезла в сумочку, достала из упаковки салфетку и приложила к глазам. Она стискивала кулачки, ее колени были напряжены. Гуров почувствовал, что сейчас последует откровение.

– Это его нашли в подвале? Люди говорили, что там было тело убитого мужчины.

– Да, это его тело. Вы что-нибудь знаете о том, угрожал ли ему кто, были ли у него враги? Он с вами делился какими-то подозрениями?

Она стала говорить. Чувствовалось, что внутри у женщины все сжалось как пружина. Если она не выговорится, то эта пружина может распрямиться в истерическом припадке, в сердечном приступе. Галина чуть покачивалась на стуле взад и вперед.

Смотрела она в это время не на полковника, приехавшего из Москвы, а куда-то в стол. А может, и никуда. В ее взгляде были боль, отчаяние и пустота. Прямо сейчас и на долгие годы.

Они познакомились случайно, в клубе. Эта ночь закончилась в ее постели. Их взаимное притяжение очень быстро переросло в привязанность. Он жил и работал в Москве, и в Видное дела его больше не приводили. Но Олег ездил к ней. Бывало, и по два раза за неделю, иногда оставался на все выходные или же не мог вырываться по месяцу.

Как-то сразу так у них сложились отношения, что никто не говорил о будущем. Она истосковалась по настоящей любви, он – по покладистой, понимающей женщине, которая ничего не требует. Им нужны были только жаркие объятия и безумный секс на всю ночь. К утру они, потные и уставшие, засыпали рядом. Мир вокруг них переставал существовать.

Никаких особенных подарков он ей не преподносил. Цветы, безделушки, колечко вот за пять тысяч. Ни машин, ни квартир. Да Олег и не был богатым человеком. Хотя, может, она просто не понимала размеров его бизнеса и доходов. В них просто пылала какая-то страсть друг к другу, которая вернула обоих в юношеские годы, когда все это было в новинку.

А потом он не приехал. Она не знала почему, но не звонила. У них не было принято, чтобы Галина сама его беспокоила. Всегда звонил он. Она почему-то проплакала всю ночь, а утром ходила по квартире, как сомнамбула, стукаясь плечами о косяки.

Потом ее вынесло из дома. Наверное, не могла больше оставаться одна в четырех стенах. Воздуха не хватало.

Галина пошла в магазин, накупила какой-то еды, макарон зачем-то, которые никогда не ела. Тут она услышала, что в подвале этим утром нашли тело убитого мужчины, и сразу все поняла.

Вокруг зазвенела тишиной пустота. Телефон больше не звонил, и ей чудилось, что он вообще уже никогда не оживет. Никто не подойдет к домофону, не нажмет кнопку дверного звонка. Вообще уже ничего не будет.

Утром в понедельник женщина долго сидела за столом и думала о том, надо ли ей теперь идти на работу. Или мир изменился до такой степени, что уже ничего привычного там не осталось?

На работу она пошла. По привычке занималась своим делом, разговаривала. Ее замучили вопросами, но она почти не отвечала на них.

Галина проснулась, вышла из этого ватного состояния, когда позвонил участковый Сергушенко и сказал, что с ней хотят поговорить работники уголовного розыска из Москвы. Теперь все стало на свои места.

Но Галина решила не пускать в квартиру посторонних людей вовсе не из боязни. Она не хотела лишать себя остатков того мира, который рухнул. Придут чужие полицейские, скажут, что он мертв, и в доме все изменится. А так все разговоры пройдут здесь, а в свой мир она вернется без них, без чужаков, этих вестников смерти.

– А вот и я! – запыхавшийся Крячко ввалился в кабинет и вывалил на стол два пакета с пирожками, бутербродами и сахаром. – Что-то вспомнилось мне, что пустовато у нас в шкафу. Ну-ка, мальцы, Серега, Владик, подсуетитесь с чайком. Честное слово, жрать охота.

Гуров терпеливо наблюдал, как оперативники поднялись помогать Станиславу Васильевичу, как Сергушенко взял чайник и стал наливать в него из бутылки отстоявшуюся воду. Все, рабочая атмосфера по боку. Шум, гам, все отвлеклись.

Но Крячко не был бы самим собой, если бы не успевал всего сразу. Он несколько секунд постоял на манер орла с раскинутыми крыльями, понаблюдал за процессом, затем потер руки и плюхнулся на стул рядом с Гуровым.

– Так, теперь дела, – сосредоточенно заявил Стас и тут же прикрикнул на помощников: – Парни, брэк! Чайник вскипит, тогда все остальное доделаем. Там все порезано и готово к употреблению. Дуйте сюда, пора получать новую информацию.

Молодые офицеры расселись за свободными столами и замолчали в ожидании.

– Значит, так. Доведу, что мы с Владиком нарыли по семье Россихина. Живет он один, женат не был, но бабы к нему заглядывали. По отзывам людей, знавших его, человек он в этих вопросах осторожный. В его квартире ни одна из них не прожила и дня. Мы так поняли, что все они были приходящими любовницами. Последние полтора года у него, наверное, ничего такого не было, потому что в квартиру он никого не приводил. Надо понимать, что у него как раз в этот период сложились отношения с Галей из Видного, не так ли?

– Да, – ответил Гуров. – Примерно в это время у них и начался роман.

– Отлично. Вот Владислав у нас активно настаивал на любовных отношениях Россихина на работе, но таковых выявить не удалось. Ни с кем он там не спал, что с его стороны очень мудро. Заруби себе, Владик, это на носу. Из близких родственников у него есть только мать, пожилая больная женщина, которую следователь уже допросил. Я взял на себя смелость, Лев Иванович, во второй раз ее не беспокоить, потому что она и так лежит в больнице с сердцем. И врач не разрешит, и самому совестно. Из протокола допроса и так понятно, что она о делах и личной жизни сына ничего не знает.

– Согласен, – поддержал его Гуров. – Не стоит ее пока без особой нужды допрашивать. Ей еще горе пережить надо.

– Значит, дальше-то у нас что?.. – Крячко перевернул страничку в своей записной книжке. – Отец. Тут не все стандартно. Отец Олега Россихина умер девять лет назад, это нам его мамаша поведала еще на допросе у следователя. А вот о чем никто ее не спрашивал и чего она нам в состоянии горя не сказала, так это о еще одном сыне.

– Еще один сын? – Гуров выпрямился в кресле. – Это интересно!

– Очень, – заверил Крячко. – Это некий Михаил Астахов, ее сын от первого мужа. Так что Астахов с Россихиным – сводные братья. Ну? Появилась масса вопросов? Задавайте в порядке субординации.

– Стас, прекрати, – строго сказал Гуров. – Где этот первый муж, какая разница в возрасте, их взаимоотношения?

– Понял. – Крячко улыбнулся. – Засыпали вопросами! Значит, разница в возрасте у них десять лет. Любящий муж сбежал от молодой жены в первый же год. Практически сразу, когда родился ребенок. Он завербовался то ли на целину, то ли на БАМ. Я велел объявить его в розыск, но думаю, что это бесполезно. А вот личность первого сына Россихиной – она взяла фамилию второго мужа – весьма примечательна. Кстати, как раз в свете твоей теории, Лев Иванович. Этот парень прошел две чеченские войны. Он только по контракту отбухал в спецназе десять лет. И все время на Северном Кавказе.

– Вот это подарок! – У Гурова загорелись глаза. – Черт, Стас, ты как змей-искуситель подносишь спелое сочное яблоко. Только вот…