— Оставь, — раздался позади незнакомый хриплый женский голос. — Я столько лет не видела света. Пусть хоть так…
Фраза оборвалась тяжёлым вздохом. Я резко обернулась и увидела во мраке силуэт женщины в кресле. Она сидела в той же позе, что и портальщица у окна.
— Эйра Майгорс? — спросила я дрогнувшим голосом.
Неужели это она?! А что это тогда за комната? Или снова мысленный образ, подкинутый воображением, как с междумирьем? В учебниках я ни о чём подобном не читала. Впрочем, в них вообще мало толковой теории — всё написано как-то слишком обтекаемо и туманно.
— Кто здесь? — требовательно спросила женщина, приподнимаясь и пытаясь меня разглядеть.
Я стала ближе к полоске света, не зная, как лучше представиться и что сказать. Ситуация была более чем странной: там, в комнате, эта женщина казалась живым трупом, а здесь в тёмной, тесной коробчонке она говорила и двигалась.
— Адела! — удивлённо воскликнула эйра Майгорс, видимо в полумраке приняв меня за маму.
Ох уж это фамильное сходство! Я собралась было её разубедить, но потом передумала. Времени на объяснения мало. Вдруг с мамой она будет откровеннее.
— Да, это я. Что с вами случилось? — Осторожно подошла ближе и остановилась возле кресла. Я не видела её лица, только слегка обрисованные контуры. — Почему вы здесь, в темноте?
Женщина внезапно схватила меня за руку и резко дёрнула на себя, причитая:
— Как же так? Они уверяли, что ты умерла и требовали сказать, куда вели порталы, что я для тебя сделала!
Я с трудом удержалась на ногах, ухватившись за подлокотник кресла. Так, значит, мама всё же что-то у неё заказывала!
— Кто они?! — уточнила взволнованно, надеясь, что сейчас хоть что-нибудь прояснится, а то всё только запутывается!
— Королевские каратели, — выдала собеседница шокирующий ответ. — Во всяком случае, они были в форме. Да и в мозгах ковыряться так, как они больше никто не умеет.
Вот это новости! С чего бы стражам порядка интересоваться моей мамой? Или они так расследовали их с Блордраком убийство? Но ещё больше удивило другое.
— Ковыряться в мозгах?! Они просматривали ваши воспоминания?! — Разве это возможно вот так сразу без специального разрешения?
— Да, не поверили, что порталы самонастраивающиеся, и я не знаю, куда они вели.
— А как они вообще про них узнали?
— Нашли. Трясли у меня под носом одним из тех зелёных кристаллов, — устало отмахнулась Эйра Майгорс, — долго в голове копошились, а потом… я оказалась здесь. Даже не знаю, сколько времени прошло, неделя, две, месяц?
Ага, тринадцать лет вообще-то. Я тяжело вздохнула, не зная, как ей об этом сказать, да и стоит ли? А в следующую секунду меня завертело, словно в воронке водоворота и выбросило обратно. По глазам резанул свет заходящего солнца. Даже приглушённый шторами, после той темноты он показался мне ослепительным.
Сначала перед глазами всё расплывалось, а когда получилось сфокусироваться, в поле зрения появился встревоженный Блордрак. Он был бледным, а из носа почему-то стекала тоненькая струйка крови. Я машинально достала платок и протянула ему, осторожно поинтересовавшись:
— Что произошло? У тебя кровь.
Он так же на автомате убрал следы крови и сунул платок в карман, сердито проворчав:
— Что случилось? Ты там застряла почти на десять минут, я тебя еле вытащил! Что ж, сам дурак, не нужно было тебя слушать!
Десять минут! Удивительно, а мне показалось, что прошло не больше двух. Я прислушалась к себе, оценивая общее состояние. Есть небольшая слабость и лёгкое головокружение, но это не критично. Целителю сейчас явно приходится хуже, наверное, из-за проблем с принятием дара.
— Правильно сделал, что послушал. Мне удалось с ней поговорить. Правда, недолго.
— С эйрой Майгорс? — Никей недоверчиво посмотрел на женщину в кресле, по-прежнему не подающую признаки жизни.
— Или с её душой, точно не знаю. Она сказала, что мама заказала у неё какие-то самонастраивающиеся порталы, а каратели хотели узнать, куда они вели и залезли ей в голову, чтобы добраться до воспоминаний. После этого она стала такой, — коротко изложила я суть услышанного.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А это точно были каратели? — не поверил Блордрак. Вот и у меня возникли сомнения, но, как говорится, за что купила, за то и продаю.
— Она так сказала. А ещё я вспомнила, что того ребёнка передал моей маме твой отец, — тут я немного слукавила, потому что стопроцентно в подлинности воспоминания уверена не была. — И мне кажется, всё дело именно в этом младенце.
— Ерунда какая-то получается, — Никей устало потёр переносицу. — Каратели, ребёнок, отец, порталы…
Он вдруг побледнел ещё сильнее, словно озвученный ассоциативный ряд привёл его к внезапной догадке.
— Что?
Жених помолчал, глядя куда-то сквозь меня, потом отрицательно покачал головой, уверенно заявив:
— Нет, это невозможно.
— Что именно? — Я снова начала терять терпение.
— Той ночью пропал один ребёнок. Но он никак не может иметь отношение к нашей истории. Это самое бредовое предположение из всех возможных, — неохотно отозвался Никей.
— Какое? — Так и хотелось хорошенько встряхнуть этого долговязого зануду, чтобы перестал, наконец, говорить загадками.
— Неважно, говорю же, ерунда, — пожал он плечами и, выглянув в окно, резюмировал: — Пора уходить, пока совсем не стемнело. Иди первой, нас не должны видеть вместе, и в академии тоже никто не должен знать, что мы не в ссоре.
Глава 42
— А мы не в ссоре? — уточнила язвительно, вспомнив «спектакль», который он устроил в академии.
Никей снова промокнул выступившую кровь платком и, прислонившись к стене, устало сказал:
— Это тебе решать. Я думал, ты обиделась и сама больше не захочешь со мной общаться.
— Я прекрасно понимаю, что любой нормальный человек выберет семью, а не девушку из другого мира. Так что обиды нет. Я просто перестала на тебя рассчитывать. Совсем, — объяснила, зябко передёрнув плечами. — В какой-то мере это даже пошло мне на пользу. Теперь я надеюсь только на себя.
— Лучше бы просто обиделась или разозлилась, — невесело усмехнулся собеседник, не сводя с меня внимательного изучающего взгляда и, помолчав, добавил: — Ты странная.
— Ага. Плебейское мировоззрение, забыл? — напомнила его же фразу, изобразив искусственную улыбку.
— Извини, — целитель отвёл взгляд. — Так было нужно.
Его цель в принципе была понятна, но мне не нравились методы её достижения.
— То есть ты и дальше намерен меня унижать, если так будет нужно?
— Если мы не будем видеться, этого не понадобится, — не слишком уверенно сказал Никей.
Я вспомнила недавнюю беседу с Санрой и сочла нужным кое-что уточнить:
— Слышала, ты недавно где-то с некой Вэйзой танцевал. Только не говори, что это тоже часть твоего коварного плана?
— Да, и он вполне действенный, — ничуть не смутившись, удовлетворённо кивнул жених. — Раз ты уже знаешь, значит и Дорган в курсе. Пусть думает, что… — тут он запнулся и замялся, подбирая подходящее выражение.
— Что ты нашёл себе новую пассию, — подсказала я, не скрывая недовольства.
— Да, что-то в этом роде, а что не так?
Он ещё спрашивает?! Заметив мои нахмуренные брови, целитель сделал какие-то выводы и поспешно заверил:
— Это ничего не значит. Правда. Просто хотел привлечь внимание.
Я почувствовала облегчение и раздражение одновременно.
— То есть ту девушку ты тоже используешь в своих целях? А ничего, что это как бы подло?
Никей тоже нахмурился и перевёл взгляд на окно, устало проворчав:
— Ах да, я и забыл, что в твоём мире мужчины идеальны и поступают исключительно благородно. Скажи, у них всегда получается?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Что?
— Добиваться своей цели, выживать и защищать близких, никого не обидев, не задев ни чьих чувств?
На этот вопрос ответа у меня не было. Разговор зашёл в тупик, благо в дверь деликатно постучали, избавив от необходимости его продолжать.