На этом же поприще создания антисоветских фильмов отметился и знаменитый герой вестернов Клинт Иствуд – в картине «Огненный лис» (1982), где он выступил сразу в трех ипостасях: продюсера, режиссера и исполнителя главной роли. А играл он ветерана вьетнамской войны Митчелла Ганта, который соглашается выполнить специальное задание американской и британской разведок. Гант должен был проникнуть в СССР и угнать оттуда новый военный самолет, способный мгновенно прицеливаться и вести огонь по ракетам противника, как только пилот принимает мысленное решение. В Москву этот агент попадает, замаскировавшись под… торговца наркотиками. Отмечу, что «Огненного лиса» толкали в массы сразу три крупнейшие кинокомпании: «Колумбия пикчерз», «Уорнер бразерс» и «ЭМИ». Естественно, прокат у фильма был всеохватный: Америка и вся Западная Европа.
Оседлав антисоветского «конька», рейгановская администрация сорвала огромный куш. Оказалось, что подобная политика устраивает большинство американцев, поскольку жизнь без внешнего врага, которую им навязывал Картер, казалась им бессмысленной. А как только этот враг вновь появился, все сразу встало на свои места: и жизнь обрела свою осмысленность, и мир стал восприниматься в привычных тонах – в черно-белых, без каких-либо оттенков. Поэтому Рейган возродил в американцах не только антисоветизм, но и почвенничество – ту самую державность, которой тоже так не хватало при прошлой администрации. Оказалось, что большинство американцев все предыдущее десятилетие (годы правления президентов Никсона, Форда и Картера) считали потерянным временем и характеризовали его одним словом – поражение.
«Мы сдали свои позиции по всем направлениям, – писали американские газеты. – Мы уничижительно отзывались обо всех институтах своей власти, тем самым едва не разрушив их». Под этими институтами американцы имели в виду Конгресс, ЦРУ, ФБР, Пентагон и так далее. В сущности, это было правдой: такого вала критики этих учреждений, который обрушился на них в 70-х годах, они до этого еще никогда не знали. Долго так продолжаться не могло, поскольку американцы не та нация, которая способна до бесконечности ковыряться в собственных ранах и посыпать голову пеплом. Поэтому первый же человек, который заявил, что, став президентом, он возродит в американцах чувство национальной гордости, был незамедлительно избран ими на место «пораженца» Картера. Этим человеком и стал Рональд Рейган.
Тридцать лет назад, во времена разгула «маккартизма», в Америке были в ходу «черные списки» книг, которые насчитывали порядка 300 наименований. При Рейгане эта цифра увеличилась вдвое. Среди запрещенных при нем в США произведений значились: «Прощай, оружие» Э. Хемингуэя, «Гроздья гнева» Дж. Стейнбека и даже «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна» М. Твена. По данным комитета против цензуры, только в течение 1982 года в более чем половине американских школ были проведены «чистки» библиотек. К числу «антиамериканских» были отнесены в первую очередь учебники, содержавшие правдивую информацию об агрессии США во Вьетнаме, «уотергейтском скандале» и т.д. Все эти книги были названы «пораженческими» и запрещались к распространению в США.
Именно в первые годы правления Рейгана американский кинематограф родил на свет своего знаменитого героя Рэмбо в исполнении Сильвестра Сталлоне. В первом фильме о похождениях этого бравого вояки, который увидел свет в 1982 году («Первая кровь»), речь шла о том, как власти всячески третируют и унижают героя вьетнамской войны (именно так и было в 70-е, когда вьетнамские ветераны чувствовали себя изгоями в обществе), а он в ответ берет в руки оружие и буквально в пух и прах разносит и регулярную армию, и полицию. Ура-патриотичней фильма в США давно уже не выходило.
Естественно, при той политике, что проводила администрация Рейгана, контакты советских и американских кинематографистов были сведены практически к нулю. Причем если в советский прокат еще выходили какие-то американские картины, то в американском советских лент встретить было нельзя. Только изредка в США устраивались Недели советского кино в каких-нибудь городах с прокатом картин в одном-двух небольших кинотеатрах (например, в Балтиморе фестивали советских фильмов проводила русская кафедра квакерской школы). Так вышло и в ноябре 1982 года, когда в Бостоне была устроена Неделя советского кино в честь 60-летия СССР. О том, какая атмосфера царила тогда в США, рассказывает один из членов советской делегации – тогдашний заместитель председателя Госкино СССР М. Александров:
«Нынешняя американская администрация сделала все, чтобы самолеты Аэрофлота не могли приземлиться на аэродромах США. Вот и пришлось в Бостон, где открывался фестиваль советских фильмов, добираться из Монреаля. Но, наконец, прибыли…
Уже через час после прибытия в Бостон нас окружили корреспонденты, которые буквально забросали вопросами о современном советском кино. В зале кинотеатра, где демонстрировались наши фильмы, ни одного свободного места не было. То же было в Гарвардском университете, где состоялась встреча со студентами и преподавателями. Первый же разговор здесь выявил то, в чем мы потом убеждались неоднократно: американцы не знают советского кино. В Бостоне преподаватели жаловались на сокращение ассигнований для нужд образования, принятое администрацией Рейгана, в результате чего университет просто не имеет средств для аренды кинозала, для оплаты кинодемонстраций. Даже весьма редкие просмотры для студентов приходится делать платными…
Наши картины не попадают на американский экран. Пропагандистский аппарат, правящие круги страны сознательно укрывают их от зрителей. Причем не только от широкой аудитории любителей кино, но даже и от тех, кто по роду своей профессии должен был знать советскую культуру.
Так, через несколько дней после бостонских встреч мы оказались в Русском институте Колумбийского университета, который готовит специалистов, изучающих советское общество. Недавно институт был даже переименован из Русского в Институт перспективных исследований по Советскому Союзу и получил государственные и частные субсидии на расширение своих исследований. И даже в этом «советологическом» центре не нашлось людей, способных поддержать разговор о современном советском кино. Я спросил одну из так называемых «исследовательниц» нашей жизни, которая, судя по всему, не очень давно покинула Родину: «Когда вы жили в Советском Союзе, имели ли вы возможность смотреть американские фильмы?» Пришлось ей признаться: «В Советском Союзе я имела возможность смотреть много интересных американских картин». О советских фильмах она не могла сказать ничего и, не скрывая раздражения, констатировала, что их нет на американском экране…
В Нью-Йорке с просьбой дать ему интервью к нам обратился корреспондент крупного кинематографического издания США «Филмз ин ревью». Начал он с сообщения, что имеет от редактора задание написать статью о Неделе советских фильмов и современной советской кинематографии, а уже через четверть часа стал извиняться, признаваясь, что не может продолжить беседу, так как обнаружил свою полную к ней неподготовленность. Оказывается, за дни фестиваля он посмотрел пять наших фильмов, а за предыдущие пять лет не смог увидеть ни одного…»
Тем временем после того, как к власти в США пришел Рейган и открыл шлюзы для появления на свет самой разнузданной антисоветской кинопродукции, Москва тоже не осталась в долгу. Вот почему известный американский фильм Сиднея Поллака «Три дня Кондора», где речь шла о разоблачениях преступных методов ЦРУ, вышел в советский прокат именно в то время – в самом начале 1982 года. Отметим, что фильм был снят в середине 70-х, но до советского зрителя тогда так и не добрался по вине… советского руководства, которое не хотело портить отношения с Белым домом демонстрацией у себя картины, где столь откровенно разоблачалась американская власть. Однако в рейгановские годы подобная вежливость была уже неуместна. Так недавний либерал Юрий Андропов превратился в державника.
Рассказывает А. Байгушев: «Андропов давил русских, пока рвался к власти, так как понимал, что русские Файнштейна своим генсеком не сделают. Но вот он дорвался до царского кресла, и все стало наоборот. Он стал больше опасаться «своих» евреев, которые лезли к нему с неумеренными аппетитами, норовя потопить державный корабль. А мы, русские, Андропова-Файнштейна, во всяком уж случае, как только он пришел к власти, абсолютно перестали бояться…»
Державная политика Андропова проистекала из политики Белого дома. Тамошняя администрация с каждым днем нагнетала напряженность, пытаясь заставить Андропова капитулировать. В марте 1983 года Рейган выступал в городе Орландо (штат Флорида) перед Национальной евангелистической ассоциацией и назвал Советский Союз «империей зла», призвав своих союзников к крестовому походу против нее. «Я люблю моих дочерей больше всего на свете, – патетически заявил американский президент. – Но я бы предпочел, чтобы мои маленькие дочери умерли сейчас, продолжая верить в Бога, чем увидеть их растущими при коммунизме и оканчивающими свой жизненный путь не верящими в Бога».