Читать интересную книгу ЦУНАМИ - Анатолий КУРЧАТКИН

— Какой кошмар! — снова наклонилась к Раду Нелли.

Но когда «Калинка» закончилась, чтобы не обидеть Сукитаю, пришлось аплодировать. «WonderfuI! Wonderful! — Замечательно! Замечательно!» — обернувшись к Сукитае, повторял и повторял Дрон. Сукитая сидел с лицом, изображающим холодное безразличие, сквозь которое явственно пробивалось живое чувство горделивого довольства.

За «Калинкой» пошел полный интернационализм; музыканты играли что-то джазово-роково-блюзовое, дивы с мачо изображали что-то вроде танцев. Так продолжалось добрую четверть часа, казалось, глобализация в сфере русского шоу бесповоротно взяла верх. Но тут интернациональная цыганщина неожиданно сменилась до боли родной: по барабанным перепонкам ударили «Очи черные». Дивы, переодевшиеся в цветные черно-красные юбки, беспощадно мотая ими из стороны в сторону, переходили от одного мачо к другому. Потом образовались две пары, одна дива осталась без партнера. Сделав несколько па в одиночестве, она вдруг решительно подлетела к столу и, протянув руку, позвала Рада с собой.

Наверное, так у них, по замыслу их представления, происходило в «Дельфине». Вытаскивали кого-нибудь из зрителей в свой круг, заставляя представлять себя на месте этого зрителя других, потешая их его смущением и неловкостью. Краем глаза Рад схватил выражение недоумения на лице Сукитаи, с которым тот воззрился на диву.

Пары див с мачо расступились, предоставляя своей коллеге с Радом место в центре. Рад посмотрел на партнершу. Славянское ее лицо со слегка вздернутым носиком поверх густо и ярко наложенного грима было в бисере пота, улыбка, которую она неподвижно держала на нем, подергивала ей углы губ. Партнерша, отвечая на взгляд Рада, вперила в него свой, и они пошли вальсовым шагом, вцепившись друг в друга взглядами, казалось, крепче, чем держали друг друга руками.

— Oh, you are a perfect dancer! — О, вы отличный танцор! — произнесла дива с воодушевляюще-похвальной интонацией и все с тем же восхитительным рязанским выговором, когда они сделали несколько оборотов. В чем не было ни грамма правды — представление о себе танцоре Рад имел.

— Вы мне делаете комплимент, — сказал он по-русски. Дива ошарашенно откинулась на его руке назад, глаза у нее стали квадратными.

— Обалдеть, — проговорила она. — Соотечественник! И все остальные?

— В основном да, — подтвердил Рад.

— Олигархи? — с игривостью вопросила дива.

— Не все, — подумав прежде всего о себе, ответил Рад.

— А вы? — спросила дива.

— Вот я точно нет.

— Ага, — сказала она. — Так. А кто олигарх?

— А вы скажите, в чем вы заинтересованы.

— О! — вскинулась дива. — Мало ли какие интересы у девушек.

Раду вдруг вспомнились всякие статьи и телевизионные передачи о несчастных русских девочках, которых обещаниями золотых гор вывозят в другие страны, отбирают паспорта, и они превращаются в рабынь.

— У вас, может, с паспортом проблема, уехать отсюда не можете? — спросил он.

— Какая проблема? Куда мне уехать? — морща в недоумении лоб, ответно спросила дива.

— Может, он у вас отобран…

— А! — поняла она. — Со мной он, все в порядке. Не нужно мне никуда уезжать. Чтобы я, приехавши сюда, обратно в Россию? Просто некому жизнь украсить. Есть у вас на примете — кому? Мы бы с девочками с удовольствием.

Дива стремилась выжать из ситуации все возможное, она ковала железо, каким оно попало ей в руки, не дожидаясь, пока оно станет горячим.

— Нет, моя милая, — сказал Рад насмешливо, — тут у всех жизнь украшена. Ищи в другом месте.

Дива остановилась, резко отняла руки от Рада и подалась всем телом назад, понуждая и его отнять свою руку от ее талии.

— Хорошего понемножку, — произнесла она.

У стола Рад был встречен шквалом артиллерийского огня — словно неопознанный лазутчик, возвращавшийся из вражеского тыла.

— В штанах ничего не мешало? — с выражением сочувственной заботливости на лице осведомился Дрон.

— Рад, у вас неплохо получается, но на шведской стенке явно лучше! — Это был Тони.

— По-моему, она вас агитировала к себе в постоянные партнеры, нет?! — с самой победной национальной улыбкой вопросил Крис.

Нелли молча, но выразительно, высоко вскинув руки, поаплодировала.

И только Сукитая сидел воплощением самой невозмутимости — словно неулыбчивое изваяние Будды, — не шевельнулся и ничего не произнес. В невозмутимости его, однако, было не меньше выразительности, чем в улыбке Криса или аплодисментах Нелли.

— И о чем вы так мило болтали? — спросила Нелли чуть погодя, как он опустился на свое место. В голосе ее была материнская интонация старой любовницы, прощающей прежнему любовнику новые увлечения, но не способной остаться к ним совсем безразличной.

Рад увидел: Дрон, сидевший у другого ее плеча, старательно делая вид, будто внимательно наблюдает за шоу, на самом деле внимательно прислушивается, о чем у них пойдет разговор, — и вновь порадовался, что у него никакой вины перед Дроном.

— Просила найти ей олигарха для развлечения, — ответил он Нелли.

— Иди ты! — не поверила она.

— А когда я отказал ей, послала меня куда подальше. Нелли рассмеялась.

— Но со стороны вы очень мило смотрелись. Будто беседовали об искусстве.

Шоу завершилось. Дивы, мачо, музыканты в расшитых русских рубахах вместе со своими инструментами, исчезнув за дверью, растворились в мироздании. Недоеденные стейки исчезли со стола, сменившись чаем, кофе, десертом, фруктами. Потом Сукитая, Дрон и Крис поднялись. «Побудьте тут пока без нас», — бросил Дрон.

Ведомые Сукитаей, Дрон с Крисом неторопливо покинули салон, и сразу за столом сделалось неуютно. Три пустовавших места посередине вызывали ощущение разора. Пепелища.

— Пойдемте на воздух? — предложил Тони. Нелли задумалась на миг — и решительно встала.

— Прошу вас! — позвала она старшего стюарда, стоявшего поодаль в позе готовности оказывать гостям любые услуги. — Проводите нас на палубу.

Там, на палубе, под распахнутым в пронзительную звездно-лунную бездну ночным куполом с тонюсенькой линией огней Паттайи где-то у горизонта, слыша в мгновения молчания плеск воды о борт яхты, провиснув в шезлонгах с вытянутыми вперед ногами, Рад с Нелли поговорили со всей откровенностью еще раз.

— Что ты имела в виду на причале, когда сказала «поездишь по заграницам»? — спросил ее Рад. Эти ее слова, брошенные ему после разговора Дрона с австралийцем, сидели в нем саднящей занозой. Что-то стояло за ними, смысл их был много больше того сообщения, что они заключали в себе.

Нелли повернула к нему голову. В звездно-лунном астеническом свете, растворенном в окружающей темноте, он увидел: глаза ее довольно блеснули. Она ждала от него этого вопроса. Она забросила там на причале наживку — и выжидала, клюнет он, не клюнет. Он клюнул.

— Что я имела в виду под «поездишь по заграницам»? — переспросила Нелли. — То, что поездишь.

У Дрона есть решение насчет тебя. И оно положительно.

Горние ангелы вострубили в Раде. Звук их труб был чист и солнечен — само сияние небесной гармонии протрепетало в нем.

— Откуда ты знаешь? — сдерживая ликование, спросил он.

— Знаю, — со значением сказала Нелли.

— А почему мне Дрон — ни слова?

— Подожди, — с тем же значением отозвалась Нелли. — Всему свое время. Видишь, у него свои дела, занят ими.

Ликование, владевшее Радом, жаждало наполниться конкретикой знания.

— А зачем мне ездить по заграницам?

— Так я чувствую. Жизнь у тебя такая будет.

— Что же, кем-нибудь вроде этого Майкла-Майка?

— Кого? — не поняла она.

Рад напомнил ей о богатыре с ноутбуком в сумке.

— Нет, что ты. Не думаю. — Нелли как отшатнулась от ожившего в ее памяти образа Майкла-Майка. — Даже уверена. Это же просто курьер.

По другую руку от Нелли на шезлонге сидел Тони, он слышал весь их разговор, но можно было безбоязненно говорить о чем угодно, — из их речи ему были доступны разве что имена. Однако его имени произносить Рад не стал.

— Слушай, а вот твой сосед с другой стороны, — прибегнул он к иносказанию. — Дрон ему помог деньгами, правильно? Я знаю, что здорово помог, только не знаю чем.

— Деньгами, чем еще, ими родимыми, — насмешливо ответила Нелли. — Мой сосед с другой стороны не только великий понтярщик, но и страшный игрок. Он проиграл чьи-то чужие деньги. И не мог вернуть. Не мог вернуть, но не вернуть не мог. Такая была коллизия. Дрон его, можно сказать, вытащил из петли.

— И с той поры он верный оруженосец Дрона?

— А почему ему не быть верным оруженосцем? — Теперь в голосе Нелли прозвучало насмешливое удивление. — Тайцы — благодарный народ. Тем более что это не накладно, а наоборот. Мой сосед на наших приездах очень неплохо зарабатывает.