Читать интересную книгу Толлеус, искусник из Кордоса - AllexOld

Искусник был бодр и доволен, как никогда. Нежданно-негаданно судьба дала ему почти все, о чем он месяц назад мог только мечтать. Даже память о видениях слегка поблекла, и червячок недовольства поутих.

Оболиус тоже несказанно обрадовался известию о мастерской. Оно и понятно. Теперь ему не надо вставать рано-рано и тащиться через весь город. От постоялого двора до арендованной площади, которая расположена в Бронзовом Кольце, не так далеко. И опять-таки не надо проходить кучу проверок на кордонах. И дежурить с повозкой у ворот посольства не надо. В мастерскую его пустят. Там не только крыша над головой будет, но и подсмотреть что-нибудь интересное можно.

Полдня у Толлеуса ушло на обустройство своей новой рабочей резиденции. Ею оказалось большое приземистое деревянное сооружение с просторным двором, обнесенным высоким забором — бывший овощной склад. Несмотря на чистоту и отсутствие крыс запах подгнившей репы и капусты накрепко въелся в потемневшие бревна. Старика это совершенно не беспокоило — это ерунда. Главное, есть место, ресурсы и посох. Помощник, охранники и защитные плетения на стенах приветствуются, но не обязательны.

Заказы кузнецу и плотнику были сделаны. Даже не пришлось самому к ним идти: Маркус позаботился и об этом. Толлеус не ограничился двумя копиями, которую просил посол. Раз уж не нужно доставать монеты из своего кармана, то старик решил поэкспериментировать вволю, сразу запланировав создать большого шестиместного Паука с морской шлюпкой вместо тела и совсем маленького, с размахом лап метр-полтора. Жизнеспособность малыша с котелком вместо тела и седлом сверху вызывала сомнения, но уж очень велико было желание получить возможность перемещаться внутри помещений не на своих двоих. Под эти проекты старик древние амулеты не получил, но для начала ведь можно обойтись и простыми, которых выдали без ограничений. А как дела пойдут дальше, видно будет.

Справившись со всеми делами и в кои-то веки вовремя пообедав, Толлеус вдруг осознал, что не знает, чем себя занять. Служба еще не закончилась, но пока заказы не выполнены, делать по большому счету нечего.

— Хорошая возможность потренироваться с Пауком, новые движения поотрабатывать! — озвучил он свою мысль.

— Хорошая, — согласно покивал он себе головой.

Двор, конечно, был большой, но не настолько, чтобы свободно разъезжать по нему на големе. Надо бы попросить Маркуса подыскать какой-нибудь полигон с разными препятствиями вроде тех, что были на турнире. Но пока придется тренироваться здесь. Толлеус помнил, что его Паук весьма посредственно ходит боком. Были и другие проблемы. Так что весь остаток рабочего дня ушел на обкатку. Искусник, конечно, догадывался, что с помощью одного хорошего амулета обучать голема разным движениям будет легче. Так оно и оказалось. Однако удивляло другое: Паук как будто учился сам! Да, сперва приходилось все делать вручную, но окончательная доводка не требовалась. Плавность и четкость появлялись сами собой, как будто голем нарабатывал опыт и сам решал, как ему удобнее. Старик хмурился, чесал шлем, так и эдак приглядываясь к едва заметным изменениям в движениях шестинога, пока окончательно не убедился: это действительно так. Похоже, подаренный бывшим заключенным амулет обладал если не разумом, то способностью к самостоятельному анализу. Немыслимо!

Чтобы проверить свою идею, Толлеус нарочито небрежно заставил голема подпрыгнуть. То есть он велел Пауку согнуть лапы и тут же разогнуть их обратно, при этом запомнив последовательность действий в амулете. Конечно, это был не прыжок, а жалкая потуга: голем оторвался от земли всего чуть-чуть, слегка перекосившись на бок, поскольку синхронности лапам не хватило. Теперь нужна была ручная доводка, чтобы достичь лучшего результата. Но старик решил поставить эксперимент, тем более что мана тратилась казенная — резона беречь ее как свою не было никакого. Паук остался нелепо подпрыгивать, наполняя двор лязгом и грохотом, а искусник отправился в мастерскую, где его ждала свежезаваренный травяной настой. Охранники, опершись на свои посохи, проводили его недовольными взглядами: им шум пришелся явно не по душе. Толлеуса нисколько не волновали чужие желания и мысли. Пускай эта парочка — собратья по ремеслу, но никаких теплых чувств к ним он не испытывал. Они выполняют свою работу, он свою. Через час старик снова вышел во двор, где с прежним усердием прыгал его железный скакун. Результат был потрясающий: все лапы двигались слаженно и четко: прыжок стал высокий и даже изящный. Толлеус был восхищен. Впечатлились ли столько прогрессивными методами работы боевые искусники, осталось загадкой. Смирившись с положением дел, они удалились в дальний конец двора к воротам и с ленивым интересом наблюдали оттуда за безумными скачками голема.

И все-таки обучаемость голема была слишком хороша, чтобы оказаться правдой. Не веря в свое счастье, искусник переписал рассчитанные Пауком движения в древний амулет, полученный у Маркуса. Минут двадцать ушло на то, чтобы переставить его вместо уникального самообучающегося артефакта. Никакого подвоха: голем послушно прыгал с ним тоже.

Старик зажмурился, растягивая губы в довольной улыбке. Эксперимент показал, что самая трудная и долгая работа — подбор и шлифовка черновых движений голема — исчезает. Артефакт может довести до совершенства любую небрежную заготовку. Достаточно один раз вручную добиться худо-бедно-положительного результата, а дальше нужно лишь время и мана, но не собственные усилия. Например, когда придут части, и старик соберет большого и маленького Пауков, не надо будет дни напролет возиться с подбором шагов для них. Достаточно будет поставить на них артефакт, и тот адаптирует движения прежнего голема под новый размер! Главное теперь — отстоять этот артефакт у Маркуса, который хотел изъять его для исследований, выдав взамен хороший, но простой амулет из древних раскопок. Очень заманчиво было бы поставить его к себе в жилет взамен старого. И вопросов было бы меньше: амулеты все-таки разные, и уж точно никто и никогда не поймал бы старика на воровстве. Увы, посол видел оба амулета и подлог обнаружит в два счета. Кроме того, было не ясно, как обернется дело с этим артефактом. Вдруг он и в самом деле исчезнет также легко, как появился? Как бы то ни было, пока он есть, его можно и нужно использовать по максимуму. Пускай голем отрабатывает даже привычные движения, доводя их до совершенства. Он будет скрежетать и лязгать дни и ночи на пролет, с пользой тратя каждую минуту. Даже когда шестиног освоит все нужные движения, без дела он не останется: будет учиться танцевать, сальто крутить, на одной лапке стоять — не важно. Пусть трудится — все это может пригодиться в будущем. А сам Толлеус пока сосредоточит свои усилия на другом.

Покивав, словно одобряя собственный план, искусник снова скрылся в мастерской. Накопители и прочий искусный инвентарь привезли еще с утра, но с мебелью пока было туго. Оболиус, ощутивший себя великим искусником, примостился прямо на полу, развлекаясь созданием нитей и не замечая ничего вокруг. Пускай тренируется, набивая руку. Период самолюбования скоро пройдет. Тогда можно будет подкинуть пареньку следующий урок.

Толлеус. Долгий ящик

Искусник успел поставить еще несколько экспериментов до того, как рабочий день закончился. Из посольства пришла смена для охранников. Поздоровавшись с Толлеусом, они разбрелись по территории. Может быть, они проверяли плетения на вверенном объекте, а может быть подыскивали себе подходящие лежбища на ночь. Старик тут же о них забыл — с некоторых пор у него перестала болеть голова о безопасности. Оболиус за целый день безделья успел познакомиться с местными мальчишками и, испросив разрешения, убежал играть с ними. Старик был не против: хочется парню топать до трактира пешком — его дело. Сам-то искусник поедет на повозке, только не сейчас, а попозже. В мастерской было хорошо. О такой он всегда мечтал, и теперь ему доставляло удовольствие просто находиться здесь, в любой момент имея возможность поработать в свое удовольствие. Вообще, если положить в каком-нибудь закутке лежанку, то можно ночевать прямо здесь. Мысль тут же побежала дальше, нарисовав мягкое удобное кресло, кухонный очаг, водопровод и канализацию, но это были уже мечты.

Усевшись на маленький бочонок к импровизированному столу из двух больших бочек и доски сверху, искусник с помощью посоха нагрел свою настойку. С обеда остались пшеничные лепешки, но они уже успели зачерстветь: теперь их долго размачивать. Старик лишь хмыкнул. На этот случай у него припасена чудо-ложка. Толлеус сунул руку в карман, но первым в ладонь скользнуло давно заброшенное Око. Конструкт был на месте, правда, его аура немного усохла. Как там говорил продавец? — Надо регулярно кормить…