«Лиззи, — он впервые меня так назвал».
— Правда тебе не понравится. Но дай мне время до вечера и ты всё узнаешь. — Я выдохнула и развернулась, открыв замок, распахнула дверь и уже в дверном проёме обернулась и посмотрела на Вайласа. — Я надеюсь, ты не заставишь меня совершить консуммацию. Если я хоть немного стала тебе дорога, ты подумаешь в первую очередь обо мне.
И окончательно вышла из поля зрения Его Величества.
Он назвал меня Лиззи? И у него это так просто получилось, будто так и должно. Легко. Ненавязчиво и очень …трепетно. У меня сердце замирает, когда я начинаю перебирать в памяти этот момент. Почему одно моё имя, сказанное этим человеком, заставляет меня так нервничать? Я так не нервничала, когда Вайлас сказал про консуммацию! Почему?! Что со мной не так?
А эти его признания! Неужели я действительно так волную сердце Императора? Или это лишь результат истинности? Зачем мне такая жизнь? Ни тебе любви, ни семейного счастья, а лишь сплошная привязанность, которая и существует лишь из-за истинности! А я не хочу быть привязанной к Вайласу. Я хочу любить и быть любимой, не здесь, так на Земле.
И пока я шла, меня каким-то невероятным образом принесло к дверям, за которыми находились покои Астрид. И то, какой визг и шум происходили внутри, доказывало, что Астрид находится там.
Охрана, стоявшая у её дверей, даже не преградила мне путь, когда я с ноги врезала по замку, распахивая двери нараспашку. Ну, наверное, именно нога и стала фактором их останавливающим.
Дверные полотна с грохотом врезались в стены, а передо мной предстал невиданный бардак и невероятно злющая, бешенная Астрид на пути. Сейчас она выглядела так, словно настоящая ведьма — волосы топорщатся в разные стороны, глаза впалые, с тёмными кругами под ними, с совершенно озверевшим взглядом! Вся её стать, аристократический апломб, разбился передо мной стеклянной маской. Только теперь я нисколько не удивлялась этому.
Находящиеся в комнате Астрид служанки, были настолько испуганы, что белое полотно лица не сразу виднелось. Леди Шантакаль сильно пугала даже своих людей.
— Что ты здесь забыла? Не довольна, что унизила меня? Мало мне было? — Верещала Астрид, топая ногами как в истерическом припадке.
— А ты считаешь, что подобного отношения не заслуживаешь? — Мой тон был настолько ледяным, что им можно было воду замораживать.
Я дала сигнал служанкам, чтобы они покинули комнаты. Девушки проворно слиняли из обители истерии.
— Что? Что ты несёшь? — Взвизгнула Астрид, вынимая пальцы из запутавшейся копны волос.
— Я хочу узнать твои страхи. Ведь преступникам всегда есть, чего бояться, не так ли?
Глава 37
Изощрённый обман. Часть 2
Астрид побледнела. Сильно побледнела. Она сразу поняла, о чём идёт речь. Вернее, о ком. Только она решила не просто защищаться, словесно, а сразу напасть на меня и добить в рукопашной.
Я не успела перехватить её руки, которые так стремительно приближались ко мне. Астрид не бежала с победным кличем. Вовсе нет. Она была абсолютно неадекватна, но собрана и тиха. Девушка неслась в мою сторону с абсолютно явным желанием убить прямо на месте.
Инстинкт самосохранения взыграл во мне раньше, чем я сама поняла, какую опасность несёт в себе Астрид и её необузданная ярость.
— Я убью тебя! — Сквозь зубы зашипела Астрид, пальцами впиваясь мне в шею, нажимая на гортань, чтобы я скорее задохнулась.
Схватив бешеную девицу за пальцы, которые буквально всадились мне в кожу, я призвала всё своё существо. Из самых недр моей души, где скопилось так много боли и отчаяния, которым я никогда не давала и шанса выйти наружу, неукротимо рвалось вверх что-то, поистине грандиозное и разрушающее.
Мои руки, как и всё моё тело, действовали лишь на древних инстинктах. Я сосредоточила всю силу именно в ладонях, из которых через один краткий миг вырвалась невиданная по силе снежная лавина, отталкивая врага, то есть Астрид, как можно дальше от меня.
Девушку буквально пришпилило спиной к стене напротив. И пока моя сила не оставила ей и шанса дотронуться до меня, я не опускала руки. Даже внутренне становилось как-то легче.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Кто ты, чёрт возьми, такая? — В отчаянье закричала Астрид, когда я опустила руки и девушка рухнула вниз.
— Твоя совесть. — И голос мой был совершенно другим. В нём больше не было той душераздирающей боли, которая преследовала меня с момента вторжения. И даже понимая, что ещё ничего не кончено, я чувствовала себя свободной.
— Конечно! — Астрид истерически рассмеялась. Её лицо превратилось в гримасу грязи и ненависти. Стало настоящим.
— Пока я прошу тебя добровольно рассказать, почему Ингрид так и не вернулась в своё тело? Признайся, наконец!
— А ты докажи, что я вообще причастна к этому? — Астрид выдохнула, с трудом поднимаясь на ноги, расправляя складки красивого темно-зеленого платья. Хоть и весь вид говорил, что леди Шантакаль сильно прилетело, она до последнего сохраняла свою знатность.
— У меня есть дневник, свидетельствующий, что Ингрид никогда не грезила о Земле. Она занималась тем, чтобы установить равноправие на колониальной планете Рас Альгети. Пыталась расширить зону их влияния, сделать рабов хоть немного приближёнными к обществу. Параллельно с этим участвовала в медицинском проекте. И о последнем, я думаю, ты прекрасно знала.
— Тоже мне! — Заливисто хохотнула Астрид, через секунду другу скалясь. — Дневник сумасшедшей! Да кто поверит в это? Все вокруг знали, что Ингрид совершенно рехнулась на почве своей несбывшейся мечты! — А сейчас Астрид больше походила на базарную бабу.
Несмотря на то, что Астрид родилась совершенно чистокровной, она может лишь походить на аристократку. Тогда, как полукровка Ингрид была истинной леди! И видимо старшую сестру это неимоверно злило. Зависть, плохое чувство. Фанатичное, способное лишать человечности, зависть, уродует хлеще, чем самые сильные кислоты и оружия мира. Она уродует душу человека, оставляя от неё лишь рваные, безобразные куски, из которых так и сочится гной.
Именно это и случилось с Астрид. Она стала гнилой. Её скорлупа, под которой она тщательно скрывает истинную суть, начала трескаться, выплёвывая нутро наружу.
— Ты мне-то лги. — Попросила я. — Ингрид пряталась от тебя и твоей матери. На первый ваш яд, Ингрид, как хороший учёный, нашла противоядие. И вы поняли, что план по её устранению провалился. Тогда в ход пошли ещё более изощрённые вещи. Такие, как отравление сознания, при котором через пару часов после принятия, Ингрид должна была тут же поехать рассудком. А ты знала, что младшая сестра участвует в разработке Эликсира души. Не могла не знать. Ингрид же знала, что ты хочешь изувечить её душу. Превратить в овощ. Тогда она решилась на действительно безрассудный поступок. Но яд уже был в её организме и времени ждать собственного конца, не было. Императрица, — я нарочно назвала Ингрид по её законному титулу, чтобы уколоть Астрид, — собиралась вернуться к Императору, после того, как яд полностью выйдет из её организма. Но вот что-то или кто-то, — многозначительно посмотрела на убийцу своей сестры, — не дало ей этого сделать. Либо ты признаёшься сейчас, что натворила и почему Ингрид так и не вернулась в своё тело, либо я устрою аутодафе на твою голову. И тебя ничто не спасёт! Ни титул, ни деньги, ни родители. Ах, да, — вспомнила, чем ещё можно прищучить эту дрянь, — твои родители, вместе с братцем, отправятся в места не столь отдалённые. Надеюсь, ты понимаешь, о чём идет речь?
Я сложила руки на груди, внимательно следя за реакцией Астрид.
— Я устрою твою казнь просто немыслимой. И ты узнаешь, что такое страдания и боль. Каждую секунду будешь ощущать, как под кожей ползают личинки и черви, разъедая твою плоть. И так день за днём, из года в год, весь отпущенный тебе жизненный срок. — Не знаю, как у Астрид, но даже у меня от своих же слов мурашки по коже побежали. Если только представить себе подобную сцену, уже тошно становится.