мной драться. Ну ладно, правильно действует, можно ему и помочь».
— Хм, пожалуй. Хорошо, подерёмся. Ещё вопросы есть?
— Разрешите спросить, старшая? — с левого фланга послышался голос Воронича.
Фрол Воронич был, пожалуй, самым незаметным из всего десятка, но при этом чуть ли не самым старательным. Впрочем, Лене причина его старательности была хорошо известна — Фрол завербовался, чтобы заработать денег на лечение больной матери. Вольник зарабатывает гораздо больше, чем рабочий на заводе, хотя, конечно, всегда есть риск заработать пулю вместо денег. Случайное попадание в дворянскую дружину вместо вольного отряда было для Воронича счастливым билетом, и он был твёрдо настроен здесь остаться.
— Спрашивай, — Лена слегка удивилась, услышав главного молчуна десятка.
— Скажите, старшая — нам за этот месяц какое-нибудь жалованье полагается?
— Полагается, конечно, — хмыкнула Лена. — А зачем тебе? На что ты здесь собрался деньги тратить?
— Мне бы их домой послать.
— О матери беспокоишься? — догадалась Лена. — Ей пока не нужно, она сейчас лечится у сиятельной Милославы Арди. Там сложный случай, но сиятельная сказала, что шансы хорошие. Я прослежу, чтобы ей передали твои деньги, когда она выйдет из клиники.
Фрол молчал. Несколько раз он пытался открыть рот, но так и не нашёлся что сказать. Остальные ратники тоже удивлённо переглядывались — за исключением Доната, которые посмотрел на Лену с явным уважением. «Как удачно спросил-то… А ведь и в самом деле способ работает, — подумала Лена, внутренне усмехнувшись. — Прав был Кеннер, как всегда».
— Поболтали и хватит, — объявила Лена. — Направо… бегом марш!
* * *
— А, Кеннер! Здравствуй, здравствуй! — с хорошо заметной иронией приветствовал меня князь. — А я-то в последнее время всё думаю — чего же мне не хватает? Никак не мог понять, что со мной, даже беспокоиться начал. А потом, наконец, дошло, в чём дело — это ты ко мне вот уже две недели не заходишь.
Я почувствовал смущение — и в самом деле, что-то я злоупотребляю расположением князя. Мы-то с ним оба прекрасно знаем, что он мне вовсе не отец родной, так что лимит хорошего отношения может и исчерпаться. Впрочем, я отчётливо ощущал, что разговоры со мной князя изрядно развлекают, так что, надеюсь, ему ещё долго не надоест со мной общаться.
— Заходи, рассказывай, чем тебе на этот раз может послужить скромный князь Новгородский.
— Это я хочу тебе послужить, княже, — вздохнул я.
— Ну послужи, — усмехнулся князь.
Чувствую, что необходимо срочно менять план беседы — тот, с которым я пришёл, довольно упрощённый, а князь явно не в настроении позволять себя использовать. Как-то слишком оптимистично я решил, что дело простое, можно не усложнять, и обычная двухходовка прекрасно сгодится. Но опять в который раз подзабыл, что с нашим князем двухходовки в принципе не работают. Надо бы немного сместить акценты, да и вообще как-то поизящней сформулировать.
— У нас начались трения с Зепперами, пока небольшие…
— Ты, надеюсь, не рассчитывал, что они просто в сторону отойдут? — прервал меня князь.
— В такие чудеса я не верю, княже, — покачал я головой. — А поскольку мы чего-то в этом роде и ждали, то немного присмотрелись к ним. И заметили кое-что любопытное. Вот в этих папочках информация по банку Хохланд Коммерцбанк и банкирскому товариществу «Ладога».
— Своими словами расскажи.
— Уход от налогов путём выдачи невозвратных кредитов фирмам-однодневкам. Прибыль выводится в виде кредитов, фирмы исчезают, а выведенная прибыль записывается в убыток, ещё больше уменьшая налогооблагаемую базу. Есть ещё разные шалости, но в основном это.
— А ты, стало быть, решил, что можешь использовать меня, чтобы моими руками расправляться со своими недругами? — нахмурился князь, недружелюбно на меня глядя.
Я почувствовал его настроение — он был действительно рассержен, и я вдруг ощутил, что иду по тонкому льду.
— Ни в коем случае, княже, — ответил я, добавив в голос спокойной уверенности, — у меня и мысли такой не было. Даже если представить, что у меня вдруг возникла бы такая дурацкая идея, я прекрасно понимаю, что тебя использовать не получится.
— Но ты же хочешь моими руками их прижать, разве не так? — вопросительно поднял бровь он, по ощущениям, немного смягчившись. — Под тем видом, что это и мне выгодно, верно?
— Нет, княже, — покачал я головой. — То, что мне нужно, я собирался сделать сам. Просто когда я ознакомился с добытой информацией, то понял, что как подданный княжества, не имею права её утаивать. Не знаю, заинтересует она тебя или нет, но передать её тебе я обязан.
— Ну так и отослал бы это в Податный приказ. Зачем мне принёс?
— Именно туда я и хотел отослать эти папки. Но потом задумался над таким фактом — Зепперы занимаются этим давно и даже не особенно маскируются. Почему они не боятся? Возможно, здесь замешана политика — в таком случае привлекать налоговую службу было бы ошибкой.
— Ну хорошо, будем считать, что ты оправдался, — сказал князь, уже окончательно оттаяв.
— Мне не в чем оправдываться, княже, — равнодушно пожал я плечами. — Я сделал то, что должен был сделать.
— Ладно, ладно. Я согласен, что ты правильно поступил. Так что ты от меня хочешь?
Ну не говорить же, что я и в самом деле хотел бы Зепперов руками князя прижать. Это было бы идеальным вариантом, вот только непохоже, что это окажется простым делом — манипулятор из меня пока ещё слабоват. Князь таких манипуляторов на завтрак ест. Хотя если подвести к этому аккуратно, то что-то, возможно, и выйдет.
— Сейчас уже и не знаю, чего я хочу, — вздохнул я. — Поначалу я собирался всего лишь отослать им эти папки. Что-то вроде намёка, что за ними наблюдают, и что я могу им при желании устроить неприятности. Ну, просто как предупреждение. Но когда увидел масштаб злоупотреблений, то понял, что это дело уже государственное, и мне сюда лезть не стоит. Мне всего-то надо было припугнуть их немного, но я даже предположить не могу, что ты с этим решишь, княже.
Князь надолго задумался, барабаня пальцами по подлокотнику. Я сидел тихо, не мешая ему размышлять.
— Видишь ли, Кеннер, — произнёс он наконец, всё же решив снизойти до объяснений, — ты кое-что не учитываешь. Есть у тебя склонность к простым решениям, а жизнь — она всегда сложнее. Знаешь ли ты о том, что почти средства Греков хранятся в «Ладоге»? Что этот банк практически полностью занят именно обслуживанием их семейства? И что это самое банковское товарищество в настоящий момент занимается переводом имущества Греков в деньги?
— Не знаю, княже, — признался я.
— Ты понимаешь, как это будет воспринято, если