и ночь крутилась новость, что первый концерт Фила станет самым масштабным мероприятием года, а нескольким счастливчикам удастся урвать дополнительные билеты бесплатно. Достаточно только поучаствовать в викторине на радио "Груверс" или дозвонившись в определенное время на линии прямого эфира "Лаунж" или "Стрит" — Фил снова не взял с этих двух станций ни копейки, а вот с "Груверс"… Максим, кажется, довел до нервного тика руководство, но один единственный билет, который попал им в руки, достался станции просто по сумасшедшей цене. И только после того, как Фил объяснил мне, я поняла почему Макс бросил пачку денег на стол с такой довольной улыбкой и фразой:
— Бычок, конечно, теперь задроченый, но жить будет.
Мстислав буквально поселился у пульта в студии и ходил с такими красными глазами, что Сашка несколько раз всерьез собиралась вызывать врача и дважды оставалась ночевать в клубе. Засыпала на диванчике в студии, кое как затолкав в Дракулу от музыки какой-нибудь бутерброд или салатик. Кофе, исчезающий литрами, уже никого не удивлял. И все это ради первого выступления. Я тоже забыла, что такое нормальный сон, с боем вытаскивала Фила из комнаты записи, где он репетировал до умопомрачения, чуть ли не силой заставляла поспать, используя единственный аргумент, который ему не чем было переспорить — голос. Если бы он его сорвал, то все приготовления, все труды, моментально полетели к чертям. И чем меньше оставалось дней до концерта, тем страшнее становилось смотреть на ребят. Красноглазые нервные зомби, пугающие своим видом всех тех, кто не понимал, что сейчас происходит. Любой, даже замый большой запас запас энергии без нормального отдыха рано или поздно заканчивается. И я ждала, как манны небесной последние два дня, на которые "Feelings" должен был закрыться, чтобы техники смогли закончить монтаж и провести полную проверку всего оборудования. От постоянного недосыпа и нервов, к которым добавлялась учеба, голова превратилась в звенящий чугунок. Но радость от того, что Фил с отцом стали общаться чаще и наконец нащупали хотя бы одну общую тему, перекрывала даже это. И концерт. Как же я ждала его первый концерт.
Последняя вечеринка в клубе, ставшем самым популярным местом в городе по понятным причинам, стала и самой сумасшедшей. Словно она должна была компенсировать вынужденный короткий перерыв в работе и в то же время подкинуть тем для разговоров. Впервые вход в клуб был абсолютно бесплатным при соблюдении трех условий: флаер, паспорт и костюм. Первый можно было без проблем скачать из интернета или просто показать изображение на экране телефона — никто из охранников не требовал бумажной версии. А вот наличие надетого заранее костюма проверяли крайне строго и разворачивали, если он не попадал в категорию пижамы — Фил все же свистнул идею Алисы. Ну и возраст. Охранники после флаера сразу же просили показать паспорт. Всех, кто забыл дома документы или оказывался младше восемнадцати лет, просто отправляли домой. Никакие "Да мне уже двадцать!" или "Может как-нибудь договоримся?" не срабатывали. Они и раньше не работали, а тут и подавно. Почтальон Печкин по сравнению с ребятами на входе был просто душкой.
— Паспорта нет? До свидания. Свободное такси можно поймать там.
И машин такси было много. Придти пешком почти голым под курткой или шубой зимой — это точно надо быть отмороженным на всю голову. Но среди попавших в клуб были и другие двинутые. По большей части девушки с полным отсутствием комплексов. Видимо, в их понятие пижамы идеально ложились те крохотные кусочки почти прозрачных кружев, едва-едва прикрывающих ну уж самые пикантные места. Еще я сразу приплюсовала к ним компанию из трёх парней в стрингах. Двое — типичные "эй, я хожу в качалочку", а вот третий… Пухлик. Остальные выглядели более-менее нормально: классические пижамы, свободные шортики и маечки, комбинации и несколько бабушкиных сорочек. И мы в кигуруми. Самый адекватный столик, самый скучный в плане откровенности, но, в плане компанейности, топ один. Было забавно, когда кто-нибудь проходил мимо нас и по глазам читалось удивленное: "А что? Так можно было тоже?" Правда гудящие виски и зашкаливающая усталость все сильнее оттягивали внимание от творящегося вокруг изобилия обнаженки на себя. Мстислав практически спал на ходу, и если бы не Сашка, то уже давно ушел отсыпаться на облюбованном диванчике в студии или не пришел вообще. Адовую жижу в его кружке вряд-ли можно было назвать кофе. Максим тоже больше клевал носом, чем претворял в жизнь свои угрозы, полностью игнорируя дефилирующих по залу девушек. Всего лишь два часа назад грозился устроить акт сексуального терроризма самым горячим цыпочкам, но в его текущем состоянии даже абсолютно голая мисс Мира не вызвала бы никакого интереса. Максимум, удостоилась бы сонного взгляда. Сейчас бы ему подушку и одеяло часиков так на цать, и только потом этим самым цыпочкам можно начинать бояться за собственную неприкосновенность.
— Все, я до бара за энергетиком. Кому еще? Ясно. Всем
Фил поднялся из-за стола, а я решила составить ему компанию. Хотя проще было бы сходить одной — стоило Филу выйти в зал, как его буквально на каждом шагу стали останавливать, просили сфотографироваться или расписаться маркером на руке. Махнув в сторону стойки бара и убедившись, что он понял, я пошла одна. Дождалась, когда подойдёт Денис и попросила пять баночек энергетика.
— Привет, ты чего такая кислая? — спросил меня парень в смешных труселях со смайликами и сумкой на поясе. Стоит у стойки, пританцовывая. — Может я тебя угощу и потанцуем?
— В другой раз. Голова болит.
— Бывает, — качая головой в такт музыке, пошарился у себя в сумочке и протянул мне на ладони две таблетки. — Держи. Как рукой снимет.
— Анальгин? — спросила я.
— Ага. Он самый, — забрал со стойки свой заказ и скрылся в толпе танцующих.
— Денис, а можно мне еще воды? — попросила я, когда он подошел с баночками энергетика.
— Воды? Сейчас, — поставив передо мной стакан, парень быстро наполнил его почти до краев и спросил, — Сама донесешь или официанта отправить?
— Донесу. Спасибо.
— Лады. Тогда я дальше работать, сама видишь какая тут запара.
Он обвел взглядом толпящийся у бара народ, я кивнула и без раздумий закинула обе таблетки в рот.
Вокруг все плыло разноцветными пятнами, а в ушах стоял непрекращающийся гул, от которого так хотелось избавиться, но сколько бы я не затыкала уши руками, он не уходил, не исчезал и даже тише не становился. Меня кидало то в дикий смех, то резко накатывала невыносимая тоска, и льющиеся градом слезы