Читать интересную книгу Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 годов - А Спиридович

В конце концов было решено, что все три фронта должны быть готовы к наступлению к середине мая. Были обсуждены и еще некоторые менее важные вопросы. Государь не стеснял генералов своими мнениями, давал им полную возможность высказываться свободно. Он лишь, как Верховный Главнокомандующий, санкционировал окончательно выводы, делавшиеся его Начальником Штаба, Алексеевым. Рядом с Государем сидели Куропаткин и Брусилов. Против Государя Алексеев, а рядом с ним Эверт и Великий Князь. Иванов сидел в конце стола и не проронил ни слова.

Совещание прерывалось для завтрака у Государя и окончилось в 6 часов. Участники совещания были сфотографированы за столом и приглашены к Высочайшему обеду. Поздно вечером приезжавшие отбыли к местам службы.

В те дни мне принесли преинтересный документ: "Записку" по поводу операций на Юго-Западном фронте в декабре 1915 г. и на Северном и Западном фронтах в марте 1916 г. То был научно-военный разбор и спокойная, деловая, жестокая критика тех военных действий и действий высших начальников (Куропаткина, Эзерта, Щербачева и других), составленная в Ставке, под редакцией и при главном непосредственном участии Алексеева. Некоторые отделы писал Борисов. Записка давала целый ряд указаний высшим начальствующим лицам о допущенных ими ошибках и инструктировала их, что и как надо делать впредь. Она была разослана во все армии начальствующим лицам до начальников дивизий включительно и являлась более чем своевременной именно теперь, ввиду предполагавшегося наступления. Очень там попадало генералам и по распределению и по использованию артиллерии; указывалось на неумелую организацию артиллерийского снабжения. Как исходившая из Ставки и рассылавшаяся по повелению Верховного Главнокомандующего, она имела бесспорное высокоавторитетное значение.

Наступила весна. Шла страстная неделя. Присутствие Государя в те дни в Ставке носило в себе что-то трогательное. Не хочется ли каждому православному быть в те дни со своими близкими. И Государь был в центре своей многомиллионной армии. Государь посещал все службы. В пятницу, при выносе плащаницы, ее несли: Государь, Нилов, Иванов и Алексеев. Народ смотрел с изумлением. Царила особенная тишина. Государь был особенно серьезен. Кто знал Государя, те понимали, как бы хотел он быть теперь среди своей семьи и насколько большое религиозное значение придает Он тому, что остался среди армии.

Царица Александра Федоровна еще более чувствительно переживала одиночество Страстной седмицы и приближение Пасхи. Около Нее не было ни горячо любимого мужа, не было в Петрограде и Ее религиозного учителя, "Старца". Вся последняя кампания против него лишь увеличила к нему симпатии Их Величеств. Вот что писала Царица в те дни Государю:

"Во время вечернего Евангелия я много думала о нашем Друге, как книжници и фарисеи преследовали Христа, утверждая, что на их стороне истина, как они теперь далеки от этого. Действительно, пророк никогда не бывает признан в своем отечестве. А сколько у нас причин быть благодарными, сколько молитв было услышано. А там, где есть такой слуга Господний, лукавый искушает его и старается делать зло и совратить его с пути истины. Если бы они знали все зло, которое они причиняют. Он живет для своего Государя и России и выносит все поношения, ради нас. Как я рада, что все мы были у св. причастия вместе с ним на первой неделе поста".

Комментарии излишни. В этом письме весь смысл отношения Царицы к "Старцу". Достаточно отметить, что везде слово Друг пишется с большой буквы.

Перед Пасхой Распутин прислал из Сибири Царице такую телеграмму:

"X. В. праздником дни радости в испытании радость светозарнее; я убежден церковь непобедимая, а мы семя ее. Радость наша вместе с воскресением Христа".

6 апреля у Наследника заболела рука. "Старцу" в Сибирь была послана телеграмма с просьбой помолиться. Медицина не помогала. Царица просила Государя поздравить "Старца" со Светлым Праздником.

Могилев. 9 апреля. Суббота. В 9 часов вечера генерал Воейков протелефонировал дежурному офицеру Штаба, что через полчаса туда придет Государь. Доложили Алексееву. Он, как всегда, встретил Государя на верху лестницы. За Государем шел лишь вестовой казак-конвоец. Он нес на левой руке пальто Государя и сверток. Взяв у казака сверток, Государь прошел с Алексеевым в кабинет. Там Государь поздравил Алексеева своим генерал-адъютантом и вручил ему погоны с вензелями и желтые аксельбанты. По рассказу Алексеева, Государь был очень ласков, коснулся его семьи и пошутил - почему жена Алексеева приезжает к мужу тогда, как уезжает Государь.

Весть о высоком пожаловании и о том, как оно произошло, облетела Ставку. Большинство радовалось. В общем, Алексеева любили.

У заутрени был уже генерал-адъютант Алексеев.

10 апреля. Пасхальная заутреня, в присутствии Государя, казалась еще светлее и радостнее. После заутрени Государь разговлялся с лицами свиты. Были приглашены старшие чины Ставки, военные иностранные представители, местные власти. Утром, в 10 ч. 30 м. Государь принимал поздравления и христосовался с духовенством, чинами Ставки, чинами всех частей охраны, с прислугой. Едва ли не впервые за все царствование это христосование происходило без Царицы. Государь сам вручал каждому яйцо. На прелестных фарфоровых яйцах с ленточками был вензель Государя. Свите, а также Иванову, Алексееву, Пустовойтенко и о. Шавельскому Царица прислала мраморные яички.

Я, со своими офицерами и младшими чинами охраны, после христосования, пошел сниматься. Придворный фотограф, пресимпатичный и прелюбезный Ган-Ягельский, снял нашу большую группу. Тоже самое проделывали и другие, удостоившиеся той большой чести. Время войны и место особенно отмечали ее. Мы снимались на воздухе, недалеко от Штаба. День был теплый, солнечный. Колокольный звон весело разносился над городом. Разлившийся по полям Днепр переливал серебром под лучами весеннего солнца. Хорошо и радостно было на душе. Особенно весело раздавалось повсюду - "Христос Воскресе".

После завтрака Государь проехал на автомобиле к пристани и затем катался по Днепру на двойке с Ниловым. При проезде к пристани и обратно народ особенно восторженно приветствовал Государя. Махали платками. Некоторые дамы, дети кричали: "Христос Воскресе!" Государь кланялся, улыбаясь. Едва ли когда-нибудь Могилев переживал так радостно наш Праздник из Праздников.

Общее радостное настроение увеличивалось, когда узнавали подробности взятия нашей Кавказской армией 5-го числа турецкого Трапезунда.

На Кавказском фронте дела шли хорошо. Все приписывали это Юденичу.

19 апреля Государь выехал в Царское Село и пробыл там 10 дней.

Тревога за внутреннее состояние России беспокоила тогда многих. Даже в Департаменте полиции составили записку, в которой указывалось на возрастающее оппозиционное движение интеллигенции и рабочих. Департамент подтверждал то, что уже неоднократно докладывал высшему начальству начальник Петроградского Охранного Отделения. Общественные круги добивались ответственного министерства. Говорили, правда, исподволь еще, о необходимости государственного переворота. В столичном высшем обществе называли кандидатов на престол.

20 апреля, производивший следствие о Сухомлинове, сенатор Кузьмин арестовал генерала. Сплетни в Петрограде усилились. Значит все верно, что говорили про измену. Измена, немецкие влияния, - передавалось по Петрограду и летело на фронт. - Все это сплетни и интриги, - отвечали люди, знавшие хорошо Сухомлинова. Не верил в его измену и Алексеев. И опять, в расположенных к Государю кругах с горечью говорили: как же мог Государь допустить во время войны арест бывшего военного министра, своего генерал-адъютанта. Ведь один факт ареста лучше всяких революционных прокламаций развращал народ и солдатскую массу.

А политиканы из общественности, во главе с Гучковым, ликовали. Через Сухомлинова они били по трону.

23 апреля, в день Ангела Императрицы, из Сибири вернулся "Старец". За ним Царица посылала в Покровское двух дам и те привезли его. Он был горд, что его вызвали. Значит, он нужен. Когда Распутину сказали про арест Сухомлинова, он укоризненно покачал головой и промолвил: "Малесенько не ладно. Ма-ле-сень-ко". Простым мужицким здравым умом Распутин верно понял весь абсурд и вред ареста Сухомлинова, чего не понимало правительство. Русский мужик сказал тогда то, что позже высказал один из виднейших английских политических деятелей.

Арест Сухомлинова был нужен и полезен только тем, кто подготовлял тогда государственный переворот.

24 апреля Государь выехал в Ставку, в Могилев.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ.

Апрель и май 1916 года. - Приезд Государя в Ставку 25 апреля. - Вести о бомбардировке Евпатории. - Приезд французских министров. - Генерал Алексеев и Союзники. - Приезд в Сгавку Царицы с детьми. - День 6 мая. - Принесение поздравлений Государю. - Впечатление от Царицы. - Кинематограф. - Обед. Выезд на Юг. - В Виннице. - Смотр в Вендорах. - Генерал Брусилов. - Посещение Одессы. - Смстр славянской дивизии. - В Севастополе. - Осмотр Романовского Мнсгитута. - Смотр флота. - Поднесение Государю почетной сабли на ,,Императрице Марии". - Государь на миноносце "Дерзкий". - Атака ,,Дерзкого" и Гневного" на ,,Бресау". - Приезд А. А. Вырубовой. - Осмотр укреплений Результаты инспекций Государя. - Замена адмирала Эбергардта Колчаком. Поездка 15 мая в Евпаторию. Губернатор Княжевнч и его работа. - Постройка железной дороги. Встреча и осмотры. - Проект грязелечебницы. - Содействие Государя. - Царская Семья у Вырубовой. - На пляже. - Отъезд. - В поезде. - На Север. - Разговоры. - Фронт и тыл. - Съезд губернаторов и доклад Штюрмера. Все обстоит благополучно. - Государя обманывают, скрывая истину. - На Курском вокзале. - Поднесение Государю денег крестьянами. - Отъезд Царицы с Вел. Княжнами в Царское Село и Государя с Наследником в Ставку. - Италия просит помощи. - Наступление Брусилова. - Наши победы. - Гибель лорда Китченера. Глупая, но вредная сплетня. - Прибытие иконы Владимирской Божией Матери. Прошлое иконы. - Отбытие иконы на Западный фронт.

К вечеру 25 апреля Государь приехал в Ставку. Кроме обычной свиты, Государя сопровождали его друг детства, флигель-адъютант граф Шереметьев и Князь Игорь Константинович. Погода стояла дивная. Кругом всё в зелени. Для высочайших завтраков и обедов в саду дворца разбили большую палатку. Первое сведение, которым встретила Ставка, - это обстрел крейсером "Бреслау" нашей Евпатории. Как же это могло случиться, где же наш флот? было у всех на устах. И снова стали критиковать Эбергардта. Алексеев положил на телеграмме весьма нелестную резолюцию. Кое-кто позлорадствовал над моряками вообще, которых-де так любит Государь, Федоров подшучивал над Ниловым. Тот сердился и чаще требовал сода-виски.