Подошел Филип и положил руку ей на плечо.
– Может быть, вам лучше поехать домой? – спросил он. – Вам надо поесть и полежать.
Она покачала головой. Хью не был найден, и она не могла уйти.
Вдруг они услышали чей-то крик: «Эй! Смотрите сюда!» Джоанна повернулась и увидела, как по берегу бредет, прихрамывая, Хью.
– Хью! – закричала она и бросилась ему навстречу.
Вид у него был ужасный. Измученный, с перекошенным лицом, в разорванной и запачканной грязью одежде, он выглядел постаревшим на десять лет.
– Джоанна, как ты? – спросил он, обнимая и целуя ее.
– Что случилось, мой дорогой? – она прижималась к нему, а слезы рекой лились у нее из глаз. – Господи, мы подумали, что ты погиб.
– Последнее, что я помню, как выбирался из реки. Я пошел обратно, но, видимо, меня далеко унесло. Как Ларри?
– Он умер, Хью. И Томми Уоткинса нашли.
– Эх, Ларри, – горестно сказал Хью.
Постепенно вокруг них собрался народ. На Хью смотрели ошалелыми глазами, некоторые даже тянулись, чтобы потрогать его, не веря тому, что видят.
– Слава богу, ты жив, Хью, – сказал один из старших рабочих дрогнувшим голосом. Казалось, еще немного, и он расплачется.
– Я в полном порядке, Джо, – подтвердил Хью. – Проследи, чтобы о других позаботились. А кого-нибудь послали за Пинг-Ли и походной кухней?
– Хью, поедем домой, – сказала Джоанна. – тебе нужен отдых и уход.
– Подожди, – сказал он, окидывая взглядом картину разрушения.
Джоанна обняла его покрепче и положила голову ему на плечо. Она почувствовала, как он тяжело вздохнул.
– Кажется, мы потеряли большую часть ягнят, – заключил он.
– Ничего, все наладится, Хью, – постаралась успокоить его Джоанна. – У нас остался Зевс и его овцы, ждущие ягнят. Они пережили бурю.
– Верно, – бесцветным голосом ответил Хью. – Но настрига в этом году не будет и ланолина также. А я одолжил деньги Джеко. Извини, Джоанна, но с домом придется подождать.
– Знаю, – ответила Джоанна, прикидывая в уме, когда из Индии придут деньги, полагающиеся ей по наследству. – Главное, что с тобой ничего не случилось. Я могу жить с тобой везде. Нам не нужен пока новый дом. Мы вместе, а это важнее всего. И у нас есть Адам и Сара, а еще у нас будет ребенок.
Он обнял ее и поцеловал, словно был на грани отчаяния, и, крепко прижимая ее к себе, он как будто жаждал жизни, которую обещало ее тело среди всего этого множества смертей.
16
«Дорогая Джоанна, – писал Фрэнк. – Я только что получил письмо от моего друга из «Сидни буллетин». Мне жаль тебя огорчать, но он просмотрел архивы и в материалах за интересующие тебя годы не встретил упоминания корабля, названного по имени мифического существа. Я нашел корабль, называвшийся «Единорог». К сожалению, выяснилось, что на этом корабле с 1780 по 1810 год перевозили только ссыльных, и свободных пассажиров на борту не было. Но я не оставляю надежду и продолжу поиски.
Теперь о другом. Мне очень хочется, чтобы ты убедила своего упрямца-мужа взять у меня деньги взаймы. Я чувствую себя в некотором роде ответственным за ваши невероятные убытки. Я отдал те злосчастные пять тысяч акров мужу Полин, и хотя мне не верится, что на Колине лежит ответственность, но возможность его причастности к этой беде полностью не исключаю. Пожалуйста, Джоанна, постарайся переубедить Хью и уговори взять у меня деньги».
Фрэнк откинулся на спинку кресла и задумался. Ему бы очень хотелось избавиться от неприятного чувства, связанного со всей этой историей. Очень уж подозрительным выглядело совпадение. Как только пять тысяч акров перешли к Колину, на «Меринду» обрушилось несчастье. В районе ходили слухи, что Макгрегор винил в смерти своей жены Уэстбрука и жаждал мести. Возможно ли было такое? Предположение выглядело чистым безумием, однако Фрэнк не мог отделаться от сомнений, но расспросить Колина, к своему сожалению, не имел возможности. Сразу же после свадьбы Колин с Полин отправились в свадебное путешествие и теперь плыли на корабле в Шотландию, а дальше их путь лежал на остров Скай – родину предков Колина.
Вспоминая свадьбу, Фрэнк думал о том, какой счастливой выглядела Полин, хотя торжество получилось не таким пышным, каким она планировала свадьбу с Хью Уэстбруком. Так как Колин женился во второй раз, церемония была скромной, и на ней присутствовало только несколько самых близких друзей. Фрэнк видел иронию судьбы в том, что Полин теперь стала мачехой девятилетнего Джадда, хотя в свое время она заявляла, что расторгает помолвку с Хью, потому что не хочет получать в наследство чужого ребенка. Но строить догадки по этому поводу у Фрэнка не было никакого желания. Он решил для себя, что понять женщин невозможно, и счел за лучшее оставить бессмысленные попытки. Как только ему начинало казаться, что он знает женщину, она ставила его в тупик. Так получилось, например, с Айви Дирборн. Сначала она отвергала его знаки внимания, затем согласилась их принять и вдруг исчезла. Он был рад, что перестал переживать из-за нее. Фрэнку не доставляли удовольствия тревоги такого рода, также не нравилось ему чувствовать привязанность к женщинам: она его тяготила.
– А когда же ты собираешься жениться, Фрэнк? – полюбопытствовала Мод Рид на свадьбе Полин. И Фрэнк понял, что его планы на этот счет интересовали не одну миссис Рид. После того как хозяйка оставила Лизмор, каждая мать в районе надеялась заполучить его в мужья для своей дочери. Как только священник объявил Полин и Колина супругами, Фрэнк оказался в центре внимания женщин: от молоденькой Верити Кемпбелл до немолодой свахи Констанс Макклауд.
– Не думаешь же ты навсегда остаться холостяком? – поддразнивала его Луиза Гамильтон. – Нехорошо мужчине быть одному.
Фрэнк отметил, что Луиза была верна себе. Она считала себя весьма утонченной дамой, чтобы произнести слово «целибат», но было ясно, что она имела в виду.
Однако Фрэнк отнюдь не был затворником, сторонящимся женщин. Мужчине, живущему в Мельбурне и располагающему средствами, не было нужды отказывать себе в плотских удовольствиях, когда ему того хотелось. У Фрэнка имелось множество знакомых женщин, которые были более чем сговорчивы и услужливы. Эти дамы охотно принимали от него деньги и подарки без каких-либо требований к нему и видов на брак с ним. И его это вполне устраивало. В свои тридцать шесть Фрэнк считал, что у него в запасе достаточно времени, чтобы пожить в свое удовольствие, наслаждаясь радостями жизни, прежде чем связывать себя обязательствами с одной женщиной и обзаводиться наследником.
– Фрэнк? – окликнули его от двери.
Он поднял голову и увидел на пороге репортера «Таймс» Эрика Грэхема, рыскавшего с утра в гавани в поисках новостей. Фрэнк знал, что этот высокий молодой человек в шляпе-котелке решительно настроен заработать себе имя в газетном мире. Фрэнк ценил Эрика как одного из своих лучших репортеров. Именно Эрик раздобыл для «Таймс» материал о поимке закоренелого преступника Дана Салливана, а репортеры «Эйдж» и «Аргуса» эту новость проворонили.