Смотритель всё говорил и говорил, а Ит и Скрипач смотрели на поле — там действительно было, на что посмотреть. Потому что всё поле, насколько хватало глаз, оказалось усеяно лежавшими в траве шагоходами. Некоторые поистине огромные, размером с океанский лайнер, некоторые — поменьше. Часть машин представляла собой полуразобранные остовы, скелеты, все в сквозных прорехах, часть — выглядела едва ли не новыми, нетронутыми.
— А почему их не используют? — спросил Ит. — Ну, те, которые целые? Их ведь здесь немало.
— Причин несколько, — смотритель посмотрел на поле с грустью. — В первую очередь, конечно, шрика. Нам дозволено пользоваться машинами поменьше, а вот нетикама-кипу они использовать запретили. Это сила, это мощь, это… как бы сказать… Это наше величие. Было. Если ты хочешь кого-то унизить, запрети ему то, что делает его свободным. Нетикама-кипу были символом нашей свободы. Чистая, не испорченная планета, и техника, которая призвана, в первую очередь, её сберечь. Неужели родители не рассказали вам об этом? Конечно, шрика это не понравилось. Ведь теперь только они имеют право летать, право свободно путешествовать, и право диктовать свои условия. Однако есть и другие причины, по которым использование нетикама-кипу стало невозможным. В нынешней ситуации такие кипу стали для нас слишком дороги, и в обслуживании, и в эксплуатации. К тому же для них нужны ремонтные станции, станции для замены аккумуляторов, персонал — а этого всего больше нет. Вон там, в дальней части поля, лежит с десяток почти новых машин, видите?
— Видим, — кивнул Скрипач.
— Ресурс хода у каждой — полторы тысячи километров. Допустим, такая машина пройдет это расстояние, и что? — смотритель повернулся к Скрипачу. — Дальше-то что? Нужна профилактика, хотя бы на десять часов, нужен осмотр, нужна замена батарей. И где всё это делать? Вот вы с юга, если я правильно понял ваших родителей. Верно?
— Верно, — кивнул Ит.
— У вас на юге есть станции для обслуживания нетикама-кипу? Нет. Их не осталось. И на севере их тоже не осталось, шрика всё уничтожили, — смотритель развел руками. — Здесь есть одна, но она уже давно такой же аттракцион, как это поле. На ней нечего больше обслуживать. Да и не на что, никто не захочет тратить на это деньги.
— А почему все эти нетикама-кипу оказались здесь? — с любопытством спросил Скрипач. — Не успели продать? Или их сюда кто-то привел?
— Они сами пришли. По сей день приходят, которые могут. До катастрофы на этом месте был завод, место сборки кипу, и это место у них прописано как точка окончательного возврата. Был старый закон, который предписывал демонтировать кипу после окончания срока службы. Вот они здесь и собрались. Те, которые были тут созданы, конечно.
— Но почему их до сих пор не разобрали? — спросил Ит. — Там же, наверное, много всего полезного внутри.
— Разберут, разумеется, — смотритель вздохнул. — Всему своё время. В некотором смысле, эти кипу — резерв Саладуса, склад деталей и запасных частей. Ну и… — смотритель замялся. — Некоторые нетикама-кипу не очень хотят, чтобы их разбирали.
— Это как? — удивленно спросил Скрипач. — Почему?
— Даже примитивная техника, и та хоть что-то, да соображает, — смотритель хихикнул. — А эти умели взаимодействовать с пилотами. Конечно, разума у них нет, а вот инстинкт самосохранения присутствует. Впрочем, это их не спасет. Рано или поздно их всё равно… ладно, неважно. Ну что, слетаем посмотреть? — предложил он. — Я вам сейчас покажу некоторых гигантов, которые стали в своё время живой историей, ну и на мелких тоже посмотрите, они конструктивно очень любопытно сделаны.
* * *
Вблизи старые нетикама-кипу выглядели удручающе — по сути, это были остовы, на которых остались лишь фрагменты обшивки, и некоторые узлы механизмов. Платформа плыла сейчас мимо одного из самых больших остовов, и смотритель рассказывал о том, какой была эта машина, и для чего предназначалась. Универсальный нетикама-кипу, называвшийся «Рубин», ходил и по суше, и в прибрежной зоне, по воде; им управляли две женщины, люди, с севера, и одна халвквина, с востока, владели «Рубином» сразу три семьи, они же создавали маршруты, программы для гостей, даже меню. Моя форма, кстати, копия формы стюарда с «Рубина». Нет, не рауф, одна семья владельцев была человеческой, две другие — нэгаши. Да, да, отец верно вам рассказал, их всех истребили. Этих тоже. А «Рубин» пришел сюда, пустой, разоренный, с пробитым корпусом, ограбленный. Пришёл, лёг, и умер. В его кабине нашли убитую халвквину, Иннату, она оказалась последним пилотом «Рубина». Шрика убили её, кто же ещё. Грустная история, но теперь в мире стало немало таких историй. Видите, вон там, наверху, сохранилась обшивка? Она алая, верно. «Рубин» был весь такого цвета, невероятно красивая машина. А вон там, глядите, лежит «Северная звезда», она сохранилась получше, но тоже уже почти разобрали. Этот нетикама-кипу ходил через горы, там, на севере, и обратите внимание, как у него интересно устроена механическая часть конструкции… Антигравы? Только как дублирующие цепи, для безопасности. Управляли «Звездой» две женщины, из ваших. Очень талантливые были пилоты, о, да. Никто не знает, что с ними сталось. И с ними, и с пассажирами, которые были на «Звезде», когда… нет, не знаю. Никто не знает. «Звезда» вернулась одной из первых, пустой, с разбитым корпусом. Не до конца разбитым, но весьма основательно. Да, она тоже мертвая. Грустно? Ну, давайте покажу вам тогда спящие кипу, они на краю поля, сейчас полетим к ним.
— А те, которые спящие, их что, можно разбудить? — с интересом спросил Скрипач. Смотритель в ответ засмеялся.
— Теоретически можно, — сказал он. — Вот только зачем? В этом нет никакого смысла на самом деле. Это билет в один конец, если вы понимаете, о чём я.
— Не очень поняли, если честно, — признался Ит.
— Я же уже объяснил. Он дойдет куда-то, и всё, его ни обслужить, ни починить, ни продать будет невозможно.
— А, вы про это? Ну да, ясно, — покивал Ит. — А ещё почему?
— Управление, — пожал плечами смотритель. — Школ больше нет, учителей нет, пилотов нет, поэтому по-настоящему управлять нетикама-кипу некому.
— А если я, например, разбужу такого, что мне за это будет? Накажут? — Скрипач с интересом смотрел вниз, на проплывающие внизу машины. — Или шрика отдадут?
— Да нет, конечно, не отдадут, и не накажут. Но… хали, я понимаю, ты молодая, а молодым всё любопытно, интересно, и всё такое. Наша молодежь, местная, иногда их будит, эти машины. Но чтобы заставить уйти нетикама-кипу с поля, нужно быть пилотом. Да, можно разбудить. Заставить встать можно. А вот заставить двигаться и покинуть поле — уже нет.
— Но вы же сказали, уважаемый, что у них есть механическое управление, — напомнил Скрипач.
— Есть, — кивнул тот. — Вот только прежде, чем им воспользоваться, нужно полностью активировать нетикама-кипу, а они все активируются через нейро. Вот, кстати, и они. Красивые, правда?
Платформа подлетала сейчас к участку, на котором находились относительно целые и новые машины — Ит понял, что нужно действовать, причем не откладывая. И так всё уже ясно, нечего тянуть.
— Рыжий, бери дядю на воздействие, сажай леталку, и пойдем, пройдемся, — сказал он по-русски.
— Думаешь, получится? — тоже по-русски спросил Скрипач.
— С катером Сэфес когда-то удалось, и с этими, надеюсь, справимся, — ответил Ит.
— Посидите пока, уважаемый, — произнес Скрипач уже на всеобщем. — Мы быстро, не переживайте. Сейчас обратно придём.
* * *
— Ну что? У вас что-то получилось? — спросила Лийга.
— Да, получилось, — ответил Ит, присаживаясь за стол. — В ночь выйдем. Вы продукты купили?
— Купили, конечно, — кивнула Лийга. — Про машину с подвохом Рифат оказался прав, между прочим. Всё, что нам предложили, имело дефекты, которые в поле не починишь.
— Ясно, — кивнул Ит. — А где Рифат?
— Пошел за лекарствами тебе и Скиа, — Лийга оглянулась на дверь. — Скоро вернется. Вы бы отдохнули перед дорогой.