– Иногда удается достичь равновесия: ресурсы поделены более-менее честно, хватает всем, и все готовы временно не воевать, – уточнил Агроном. – Но всегда отыщется паршивая овца, которой захочется крови.
– Паршивый волк? – робко поправил командира Ёшка.
– Овца, – остался на своем Андрюха. – Овца, потому что тупая. А паршивая, потому что хочет не травы, а крови. Паршивые овцы начинают войны.
– И неудачники, которым не досталось ни ресурсов, ни мозгов.
– То есть дело в людях?
– Да ты просто гений, – притворно восхитился Жмых. – Всё дело в людях, которым нужны ресурсы.
– Всему причиной жадность?
– Или инстинкт самосохранения. Чем меньше воды или еды, тем сложнее оставаться человеком. Когда хочется есть – поневоле начнёшь убивать. Согласись, Агроном?
– В принципе… – Андрюха почти ответил на вопрос, но умолк на полуслове, чуть привстал и уставился на запад, различив в трепещущем от жары мареве Зандра нечто интересное: – А это ещё что?
– Так и знал, что охране нельзя ничего поручать, – проворчал Банкир, изучая в бинокль закладывающий вираж багги. – Им только девок портить да самогон жрать.
– Всё плохо?
– В машине только Карлос.
Новость, увы, действительно безрадостная, а в устах Цунюка она и вовсе прозвучала обвинением.
– При всем уважении, баши, но против апостола наши парни не тянут, – заметил Арти.
И промолчал о том, что если бы жадный Банкир платил за безопасность как положено, а не жалкие крохи, то среди его людей могли оказаться бойцы, способные соперничать с лучшими солдатами Зандра.
– Да не был он похож на апостола, – посетовал Кролик. – Типичный падла.
– Значит, атипичный.
– Не умничай.
– Извините.
Арти служил у Цунюка начальником охраны, видел, как взбеленился Банкир от того, что походящий на падальщика Карлос расправился с двумя его парнями, и изо всех сил старался поднять хозяину настроение. Ситуацию усугубляло то, что Арти не советовал Кролику выдвигаться вслед, уверял, что парни справятся, и лишь настырность баши привела к тому, что сейчас они гнались за Флегетоном. В противном случае его бы уже и след простыл.
– Теряешь хватку, – небрежно бросил Цунюк, не глядя на Арти.
– Больше такого не повторится, – побледнел тот.
– Надеюсь… Где перехватчики?
– Ждут приказа.
– Запускай.
Легкий пикап, на котором передвигался Кролик, хоть и был по меркам Зандра быстрым, не мог тягаться с машиной Флегетона, а вот багги и два мотоцикла, которые резко прибавили, получив сигнал, – могли. И не просто могли, а легко догоняли, поскольку существенно превосходили в скорости гружённый тяжелым ЗСК багги Карлоса. К тому же апостол не имел возможности отстреливаться, а в каждом перехватчике сидели по два человека…
– Сбейте ему колесо, – велел Кролик, наблюдая за погоней в бинокль. – Пусть придурок покувыркается.
– А как же багги?
– Починим.
В том же, что ЗСК переживёт аварию, никто не сомневался.
– Жаль, если Флегетон сдохнет, – огорчённо произнес Арти, поднося к губам микрофон рации. – Я бы с удовольствием расплатился с ублюдком за Ящика и Перца.
– Надейся на лучшее.
– Вы мне его отдадите?
Цунюк припомнил, как лихо умеет пытать Арти, и усмехнулся:
– Конечно, отдам… – И громко выругался, увидев приближающуюся с востока машину: – А это ещё что?!
Это был массивный колёсный бронетранспортёр, сопровождаемый одиноким мотоциклистом, который довольно быстро шёл по Зандру в сторону Остополя. Сила, конечно, не самая великая, но сейчас Цунюк не мог ей ничего противопоставить, и потому внезапно появившаяся боевая машина стала для него досадной помехой. А для Флегетона – последней надеждой на спасение.
Увидев бронетранспортёр и определив, что он не принадлежит Уродам – циркачи обожали украшать машины блестящими молдингами, варварскими тотемами, «оберегающими» символами, а также многочисленными фонарями, прожекторами и прочими видами подсветки, к которым испытывали необъяснимую страсть, – Карлос заложил широкую дугу и направил багги наперерез неожиданному гостю, молясь о том, чтобы владельцы машины проявили к нему хоть какой-то интерес. И молитва была услышана: бронетранспортёр остановился, направив тонкий ствол автоматической пушки в сторону приближающегося пикапа Кролика, а из его десантного отсека выскочили и заняли позицию в камнях пятеро солдат.
А пулемёт бронетранспортёра недвусмысленно повернулся к багги Флегетона, но это обстоятельство апостола не смутило. Он остановил машину метрах в тридцати, вышел и поднял руки:
– Не вооружен!
– Что происходит? – в мегафон осведомились из броневика.
– Мне нужна защита!
– Что происходит?
– Меня хотят убить!
От того, что приходилось кричать, драматизм ответа изрядно потерялся, однако Карлос добился главного – был услышан. Хотя первая реакция сидящих в бронетранспортёре парней его не порадовала.
– Это Зандр, дружок, здесь много кого хотят убить. И часто – по делу.
– Я – апостол…
– Этот человек – преступник! – Кролик велел остановиться метрах в пятидесяти от багги Флегетона, но от каких-либо агрессивных действий благоразумно отказался. Вместо этого тоже взялся за мегафон, приняв живое участие в разговоре. – Этот человек убил двух моих людей!
– Я – апостол! Они хотят забрать мой ЗСК!
– Он убил моих людей и завладел машиной!
– А ты кто?
– Меня зовут Банкир Цунюк! Я – баши бронекаравана ремов.
– Я знаю тебя, – донеслось из бронетранспортера.
– А ты кто?
– Агроном.
– Рад видеть.
– Взаимно.
Сидящий справа Жмых изумлённо поднял брови, но Андрюха сделал другу «глаза», и тот подавил готовое сорваться замечание: Цунюка в Заовражье не жаловали, считая, что даже для баши он слишком уж скользкий тип, и потому вежливое «Взаимно» показалось Жмыху чересчур лицемерным.
– Прогуливаешься?
– Еду в Остополь.
– Не позволь этому преступнику одурачить себя.
– Я даже тебе этого не позволю.
– Договорились.
– Он врёт! – рявкнул Флегетон, размышляя, не пора ли выхватить пистолеты мёртвых охранников и погибнуть в честной схватке. При появлении ремов Карлос укрылся за багги, полностью открывшись ополченцам, и теперь подумал, что совершил ошибку.
Исправить которую уже не было никакой возможности.
– Поговорим лицом к лицу, – решил Агроном. – По двое с каждой стороны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});