Он поправил галстук и надел пиджак. Карты положил в папку, спрятал в чемодан, запер чемодан и вышел из номера. Не дожидаясь лифта, сбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Посмотрел на телефонную кабину в холле, но прошел мимо: в любую минуту мог появиться Полик.
Сторм вышел из гостиницы в ночь, все еще наполненную терпкими запахами бабьего лета. Пересек маленький парк и направился к магазинам на Палмер-сквер, отыскивая телефонную будку. Но ни одной не попадалось. Он свернул налево на Нассау-стрит, прошел мимо прогуливающихся принстонских студентов, мимо веселой группы молодежи перед ярко освещенной витриной с книжками в пестрых обложках. Ни одного телефона! Он посмотрел на свои часы: двадцать минут одиннадцатого. Мурхэд, наверное, уже дома, но через оперативный коммутатор до него можно добраться. Ларри свернул еще раз налево, прошел мимо прачечной, где студенты сидели над книгами перед сверкающими автоматическими стиральными машинами. Господи, неужели в этом городе люди не пользуются телефонами-автоматами? Наконец, пройдя квартал по Уайтерспун, он увидел перед заправочной станцией стеклянную кабину, одну из многих копилок, в которые, как в кружки для подаяний, сыпались миллионы монет, чтобы излиться золотым дождем в кассы телефонных компаний, а оттуда — в карманы акционеров. Верхний свет окружил его голову ореолом, когда он захлопнул за собой дверь. Он опустил десятипенсовик и набрал номер. Через минуту его уже соединили с квартирой Клайда Мурхэда.
— Клайд, это Ларри. Снова «Аякс». — Он говорил сухим официальным тоном, скрывая свое торжество, расчетливо выжидая подходящего момента для взрыва бомбы.
— Из Принстона?
— Ага. Снова беседовал с миссис К. И еще кое с кем. Хорошего мало.
— Так чего же ты не даешь мне спать? Может, ты привык шляться по ночам, а мне надо быть в нашей лавочке без четверти восемь.
— Послушай, Мурхэд, — сказал Ларри. — Кое-что есть, и, может быть, важное. Мне кажется, я догадался.
— Слушаю.
— Клайд, — медленно сказал Ларри, — здесь, в городе Д.П., тот самый, который занимается «Аяксом» на свой страх и риск. Понял меня?
— Конечно. Продолжай.
— Ну, ты его знаешь, черт, а не человек… Так вот, сегодня, когда я обедал в гостинице «Нассау», он вдруг подходит ко мне и усаживается рядом. Мы никогда не встречались, но он меня знает.
— На это мне наплевать, — сказал Мурхэд.
— Что мне было делать? Во всяком случае, говорил он, а я только слушал. Он знает все насчет К., и он тоже беседовал с миссис К… Но, Клайд, этот парень знает кое-что, чего я не знал.
— Да?
— Он утверждает, — Сторм заговорил еще медленнее. — Он утверждает, что К. улетел в большой город в республику ЮА… Ты понял?
— Нет, боюсь, что нет.
— Черный континент, ну, такой, как я… ЮА… Но живут там белые, такие, как ты… во всяком случае, у власти только белые… Большой город на К.
— Ясно, ясно, — перебил Мурхэд. — Продолжай.
— Хорошо. Он утверждает также, будто мистер К. поплыл из города К. по соленой воде на чем-то под названием «Мэри Л.»
— Все понял. Очень интересно.
— Слушай, Клайд. Мне кажется, я напал на что-то очень важное, как я уже сказал, но мне нужна помощь.
— Всегда рад служить, Ларри. Чего ты хочешь? Повышения в чине?
— Заткнись… Я знаю, ты давно проверяешь К. по другим каналам. Скажи мне, сведения Д.П. достоверны? Они сходятся с нашими?
Некоторое время Мурхэд молчал, затем промямлил:
— Прошу тебя, Ларри, не спрашивай об этом. Ты знаешь установку по «Аяксу». Никаких подтверждений.
— Но сейчас совсем другое дело. Если я буду уверен, я, наверное, смогу добить все до конца.
— Извини меня, дружище, — Мурхэд изо всех сил пытался смягчить отказ. — Самый главный так распорядился. Ты же знаешь.
— Но, Клайд, — взмолился Ларри, — если бы ты мне сказал, мы разделались бы с этим делом в два счета!
— Прошу тебя, Ларри! — в свою очередь, взмолился Мурхэд. — Не заставляй меня повторять все сначала. Мы уже говорили об этом десятки раз.
— А, чтоб вам!.. — Сторм задохнулся от ярости.
— Поспи, и все пройдет, — добродушно посоветовал Клайд. — У нас тут тоже нервишки сдают.
— Сон не поможет, — Сторм от злости уже не сдерживался. — Это самое поганое дело, в какое меня втравливали за все годы работы в нашем собачнике. Господи, да что я тебе, сопливый новичок? Как, черт побери, я могу работать впотьмах да еще с мешком на голове?.. Хотел бы я видеть великого Клайда Мурхэда на моем месте! Попробуй хоть раз, приятель, один только раз!
— Потише, Ларри. Не я устанавливаю правила. Не забывай, не один ты в таком положении. Мы все жаримся на одной сковородке. Скажи, что ты там учуял?
— Черта я тебе скажу! — рявкнул Сторм. Он вспомнил испуганную, загнанную миссис Киссич, вспомнил ее слова, что порой она ненавидит все правительства. — Раз ты мне не помогаешь, буду действовать сам. Но, если сведения Д.П. не подтвердятся, я окажусь в дураках. Я уже не говорю о потере времени. Можешь не благодарить. Не за что.
— Ложись-ка ты лучше спать, — ответил Мурхэд. — Позвони мне утром, когда язва не будет тебя мучить. А затем пришли мне отчет о миссис К. Чем раньше, тем лучше. Договорились, любовь моя?
— Ладно.
Ларри машинально повесил трубку, открыл дверь кабины и только тогда вспомнил, что забыл взять свой десятипенсовик, поскольку разговор по спецномеру не оплачивался.
Он медленно возвращался в гостиницу, глубоко засунув руки в карманы брюк. Радость открытия умерла, раздавленная бульдозером ФБР. Он сразу почувствовал усталость, ссутулился, появилась ноющая боль в спине. Теплая ночь была сплошным обманом. Лето прошло, и с ним ушла окрыленность, которую он испытывал в былые времена. Пора взглянуть правде в глаза. Он всего лишь рядовой детектив, занятый обыденной слежкой, человек, которому не доверяют и который, может быть, никому не нужен.
В номере было жарко. Он разделся догола, не стал даже вынимать из чемодана чистую пижаму, а растянулся в постели под одной простыней.
Снова и снова мысленно он возвращался к одному: почему? Почему? Почему его заставляют работать над «Аяксом» вслепую, впервые за все годы службы? Правда ли, что главный отдал такой приказ? Возможно. Пол Роудбуш прежде всего политик, он наверняка опасается за исход выборов, а потому решил заморозить это дело до второго ноября. Но предположим, Мурхэд ему соврал. Предположим, все эти указания исходят от Десковича. Нет, маловероятно. Питер осторожный человек и не стал бы самовольничать. Но что, если Дескович по каким-либо известным лишь ему одному причинам задумал провалить Роудбуша? В таком случае он постарается навредить главному, скрывая от него истину. Что, если разгадка проста и отвратительна, и Дескович собирается в нужный момент открыть все карты перед людьми Уолкотта?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});