Читать интересную книгу Мой кумир хоккей - Янг Скотт

Мак — Миллан будто не обратил внимания на эти слова, только сказал:

— Без тебя команду словно подменили… Ладно, не буду тебя задерживать. Я только хотел сказать, что очень жалею о случившемся.

— Спасибо, что позвонил, — сказал Пит. — Скоро увидимся.

— Пока.

После завтрака Пит перебрался в гостиную, с трудом ступая на больную ногу. Он лежал на диване и слушал радио, когда в дверь позвонили.

— Я открою! — крикнула Сара из кухни.

Из прихожей раздался ее удивленный голос:

— О, здравствуй…

— Здравствуй, — услышал Пит в ответ. — Как твой брат?

— Заходи, сам увидишь.

— Не могу. Некогда. По дороге завез Питу кое–что почитать, если он захочет. Скажи ему, чтобы скорее поправлялся.

Дверь захлопнулась. Сара вошла в гостиную с кипой газет.

— Толстяк? — спросил Пит.

Сара кивнула.

— Сунул мне эту кипу и убежал. — Она посмотрела на газеты. — Похоже, что комплект «Хоккейных известий» за всю зиму.

Несколько секунд Пит сидел молча. Он всего лишь постарался играть получше, и вот уже Толстяк переменился к нему… Он взял газеты и принялся листать их и разглядывать фотографии, пока не наткнулся на рассказы об играх команд высшей лиги.

Он углубился в чтение очерка о своем фаворите Теде Кеннеди из торонтских «Кленовых листьев», когда снова раздался звонок в дверь. Забывшись, он вскочил с дивана и тут же поморщился от боли; но раз уж он был на ногах, то заковылял в прихожую, открыл дверь и увидел Де — Гручи. Возле дома стоял небольшой крытый автофургон с надписью: «Бакалейные и мясные товары Де — Гручи». Вик был одет не так, как приходил в школу. На нем были толстые шерстяные штаны, заправленные в высокие сапоги, теплая куртка с меховым воротником, кожаные рукавицы и шапка с опущенными ушами.

— Вот здорово, ты уже на ногах! — смущенно произнес он.

— Заходи, — пригласил Пит.

Отряхнувшись от снега, Вик вошел в прихожую.

— Отец попросил развести заказы. Вот ехал мимо и решил проведать…

Из кухни, где она помогала матери мыть посуду после завтрака, вышла Сара, удивленно поздоровалась с Де — Гручи и пошла наверх.

— Судя по словам доктора, я выбыл недели на две, — сказал Пит;

Наступило неловкое молчание, затем Де — Гручи взялся за дверную ручку и посмотрел Питу в глаза.

— Когда ты вернешься, мы заиграем по–настоящему, — сказал он и торопливо вышел.

На следующей неделе в школе Пит обнаружил, что у него десятки друзей там, где, как ему до сих пор казалось, он не имел ни одного. Девочки приветливо улыбались ему, когда он, прихрамывая, проходил мимо. Во время завтрака в столовой к его столу подсаживались товарищи по команде. Учителя заботливо расспрашивали о самочувствии, и он снова и снова повторял, что с ним все скоро будет в порядке. Генри Белл специально стал приезжать в школу на своем драндулете, чтобы отвозить Пита домой. Но в среду, когда сняли швы, доктор все же не разрешил Питу участвовать в матче против команды школы Далиэля Мака.

В пятницу вечером, когда состоялся матч, мистер Гордон был простужен и не пошел на стадион. Миссис Гордон тоже осталась дома. Пит воспользовался машиной отца. Он вел ее сквозь мягко падающий снег. Сара сидела рядом. В вестибюле они встретили Спунского. Втроем они уселись в гуще шумливой, веселой, горластой толпы болельщиков. Через несколько минут к ним присоединился Пол Брабант — запасной вратарь команды северозападников.

— Теперь и ты понимаешь, что я чувствую, наблюдая отсюда за играми… — сказал он, обращаясь к Питу.

— Да, — отозвался Пит. — Конечно, обидно, что тебя не включают в состав,

Брабант пожал плечами.

— Паттерсону пришлось пройти через это в прошлом году. Придется и мне набраться терпения.

«У меня бы терпения не хватило», — подумал Пит. Но Пол еще только в десятом классе. Паттерсон учился в двенадцатом, последнем. Пока что не приходилось выбирать между ним и Брабантом, но Пит подумал, что когда Брабант в будущем году встанет в ворота, то будет вполне на месте, если хорошо потренируется этот сезон.

Да, Пит был не так терпелив, как Пол Брабант. Когда хоккеисты вышли на разминку, у него заныло под ложечкой от желания быть на льду вместе с ними. Он вспомнил все, что знал об игроках команды Даниэля Мака, что могло бы пригодиться, играй он сегодня против них.

Перемещения, вызванные отсутствием Пита, ощутились очень скоро. Ред вел игру двумя звеньями — Гарри Бертона и Пинчера Мартина, выпуская крайних нападающих из тройки Пита лишь в самые ответственные моменты трудного первого периода. Однако оба звена заметно устали, отражая натиск противника, и Ред был вынужден перевести защитника Рози Дюплесси на место центрфорварда в тройке Пита. Таким образом, у него осталось только три защитника.

Де — Гручи играл превосходно. Во время его первой атаки Рон Маклин в своей зоне применил против него силовой прием. Оба игрока упали, стук от их падения был слышен на самых верхних рядах. Но вот Маклин пошел в нападение, Де — Гручи встретил его тем же приемом, и до самого конца игры за стычками этой пары жадно следили трибуны. Когда они вступали в единоборство, зрители, как один, подымались с места. В середине периода Де — Гручи начал комбинацию, которую очень красиво завершил Бертон, выманив на себя вратаря. Но Маклин сквитал шайбу, пройдя из своей зоны сквозь заслон защитников к воротам Паттерсона. Первый период закончился вничью: 1:1.

Но во втором периоде все рухнуло. Де — Гручи был удален на две минуты за задержку игрока перед своими воротами, и, пока он отбывал наказание, даниэльмаковцы забили гол. К концу периода они уже вели со счетом 5:1. В третьем периоде северозападники отквитали две шайбы, но пропустили четыре. Игра закончилась со счетом 9:3 в пользу команды школы Даниэля Мака.

После короткого спора Сара, Билл и Пит решили остаться и посмотреть игру гордонбелловцев с сенджонцами, хотя были уверены в легкой победе последних. Однако они ошиблись. Команда школы Гордона Белла играла значительно лучше, чем в первой встрече с кельвинцами, и на последней минуте забила решающую шайбу, победив со счетом 3:2.

— А я‑то надеялся, что гордонбелловцы не скоро найдут свою игру, — сказал Пит, когда они выходили со стадиона. — В этом случае мы могли бы их обыграть. Нам бы разок победить, и тогда у нас все пойдет хорошо.

— Может быть, мы все–таки побьем их? — предположил Спунский.

— Конечно, побьем! — подхватила Сара.

Они вышли на улицу. По–прежнему падал легкий снежок. Пит оставил машину в двух кварталах, от «Олимпика». Мальчики и девочки победоносных школ раскалывали вечернюю тишину воинственными кличами и песнями. Пит вдруг почему–то подумал о том, что Билл каждое утро встает до света, отправляется на холодный, едва освещенный стадион и в полном одиночестве учится там кататься на коньках.

— Когда ты встаешь?

— В пять утра.

— Твоя мама, конечно, в восторге! — усмехнулся Пит.

— Неужели она встает вместе с тобой? — спросила Сара.

Спунский погрустнел.

— Она бы, конечно, вставала, но она хворает…

— О, прости, я не знала! — воскликнула Сара. — Что с ней?

— Нервное расстройство. Наверное, из–за того, что ей пришлось пережить… Врачи говорят, что это накапливалось годами, а теперь, когда все наконец устроилось, наступила реакция…

Ребята молча шагали к машине. Вот ведь он какой, этот Билл Спунский, думал Пит… В новой, чужой стране, мать больная, а он лезет из кожи, чтобы научиться играть в хоккей. Ничего подобного не встречал… Не слушая протестов Билла, он отвез его до дома. Семья Спунских жила в нескольких кварталах от Гордонов, в старой части города, неподалеку от железнодорожных складов. Когда–то железнодорожная компания построила здесь для своих служащих двухэтажные дома. Все они были на один манер, с общими верандами, выходящими в крохотные палисадники, и уже давно были распроданы компанией.

— Вот и мой дом, — сказал Билл.

Хотя по своей архитектуре, вернее, отсутствию ее, дом был такой же, как и другие, он все же выделялся. Входная дверь была свежевыкрашена, дорожки очищены от снега, крыльцо и ступени подметены.

— Зайдем, — робко пригласил Билл. — Я познакомлю вас с отцом. И с мамой, если она не спит.

— Но ведь она больна…

— Если это удобно, — перебил сестру Пит, понимая, что Билл не пригласил бы их, если бы было нельзя. Он оставил машину у обочины, и они направились к крыльцу.

Билл распахнул перед ними дверь. Крохотная тесная прихожая была аккуратно прибрана. Дверь из нее вела в небольшую гостиную. Пит увидел высокого, худощавого мужчину, который, отложив в сторону книгу, поднялся из–за стола. Билл представил их своему отцу.

— Как мама? — спросил он.

— По–прежнему, — пожав плечами, произнес мистер Спунский.