сильнее. — В общем, мне важно, чтобы тебе было хорошо.
— Такой невинный, аж тошно, — девушка усмехнулась и оставила на его губах короткий поцелуй. — Хватит разговоров, давай это исправим наконец.
Уложив Аури на лопатки, — на что едва хватило скудной площади пола комнатки на одного, учитывая немалый, особенно для юноши-феи, рост её обитателя — Аметист поудобнее устроилась у него на бедрах. Будь она вольна выбирать одежду, сейчас её узкая юбка бы сексуально съехала вверх по бедрам, открывая вид на кружевное белье, но уже много дней приходилось носить униформу, поэтому пришлось лишь раздосадовано вздохнуть, когда пухлые треники едва шевельнулись где-то на щиколотке.
Аурелио же, не представляя, какие фантазии были в этот момент у его партнерши, был всем более чем доволен, и не постеснялся выразить это, прикрыв глаза и закусив губу. Когда Ами наклонилась его поцеловать, он физически ощущал её довольную ухмылку, даже не видя. Давно он эти губы заприметил, ещё в прошлом году увлекся наблюдением, и, честно признаться, только из-за этой улыбочки исполнял приказы. Было в ней что-то пугающе-очаровательное, такая живая сила, какую найти тяжело. Которой хочется подчиниться.
Аметист взяла его руку и уложила её себе на грудь, задрав футболку. Можно было ожидать, что пассивная неопытность Аури вызовет раздражение, но, к удивлению самой феи, ей это даже нравилось. Она полностью контролировала ситуацию, буквально могла управлять процессом. Но этой властью злоупотреблять не хотелось. Зная свою тягу к могуществу, Аметист не ожидала, что с такой легкостью откажется от лишнего и будет довольствоваться необходимым.
Впрочем, раз они уже решили, что займутся любовью друг с другом не единожды, было некуда спешить. Она ещё успеет постепенно раскрыть все свое мастерство.
Ласки на полу, хоть и были удовольствием, разжигающим желание, оказались не слишком удобными. Аури то об шкаф головой ударился и, дернувшись, стукнулся с Аметист лбами, то ногой об кровать приложился и пнул партнерше под зад. После недолгого перерыва на смех было принято стратегическое решение переместиться на постель. Может, матрас не застелен, подушка без наволочки, но это явно лучше, чем закончить в случайных синяках.
Аметист сняла с Аури толстовку, отбросила на кровать. Вновь устроившись на его бедрах, она обняла парня и блаженно застонала. Прижимаясь к нему, она чувствовала, будто наполняется силой. Усталость после боя и бега по лесу от монстра растворилась. Ощущая его жар, Ами будто получила новое волшебство, её сердце становилась легче, словно магия создавала в груди невесомость.
Аурелио обнял её за плечи и напомнил, что они остановились на поцелуях. Такое ответственное дело прерывать опасно, а потому они спешно продолжили ласки. Вспомнили, что их могут и поймать, а потому медлить было глупо.
Аметист всегда считала, что мужчина должен быть опытнее, что это её надо учить и направлять, но, к своему удивлению, обнаружила, что маленький невинный Аури даже больше её заводит. Когда она кладет его руки себе на грудь, и он неловко поглаживает нежную кожу вместо того, чтобы тут же грубо сжимать пальцы, как это делают другие. Когда она целует его, Аури тянется навстречу, а не просто позволяет себя ублажать.
Аурелио поднимается, крепче обнимает партнершу и целует её шею, чувствуя мягкий аромат мыла и стирального порошка, смешивающийся с легким, едва уловимым запахом кожи. Юноша гладит её бедра, поначалу опасаясь проявить инициативу, но все-таки решается пробежать пальчиками по коже под резинкой штанов девушки.
Ами довольно улыбается, в ответ сжимает его ягодицы, и Аури смущенно ойкает, когда острые ногти царапают кожу. Девушка смеется умиленно, отдаляется и красивым движением скидывает штаны.
Через несколько минут, когда она вновь устраивается на бедрах уже обнаженного парня, тот даже немного удивлен, как резко изменилась ситуация. Только он привык к поцелуям, не успел опомниться, уже бесцеремонно оседлан, будто неопытный молодой жеребец. Впрочем, в отличие от скакуна, Аури своим положением был вполне доволен и даже не думал оспаривать право на лидерство.
Аметист, опьяненная удовольствием, забыла о риске обнаружения и безрассудно застонала в голос. Вторившие её голосу тихие стоны Аури усиливали наслаждение. Осторожно избегая черневшей на боку парнишки раны, Ами цеплялась когтями за его плечи и грудь, будто в отместку за то, что не встретила его раньше и должна была столько раз мучиться, симулируя удовольствие.
Впрочем, Аури не мог знать, что она едва ли не впервые ощущала то, что всегда приходилось лишь изображать. Ему вообще было не до мыслей, когда девушка вдруг вздрагивала всем телом, бесстыдно награждая его шумным стоном. Когда она замирала, сжимала его и больно впивалась ногтями в кожу, он задыхался от контраста ощущений, цеплялся за её запястья, гладил тонкие пальчики, чтобы расслабить.
В последнем движении перед оргазмом, Аметист, едва осознавая свои действия, поддалась инстинкту и, притянув к себе Аурелио, горячо его поцеловала, будто скрепив какую-то клятву. А он обнял ее, насколько хватало сил, и его стон утонул в поцелуе.
Тяжело дыша, они все льнули друг к другу, ещё не понимая, какое обещание только что дали этой близостью друг другу. Этими обнаженными объятиями, поцелуями сквозь нехватку воздуха… Они отбросили все, что можно было, забыли о реальности, чтобы дарить себя друг другу, такое не проходит бесследно.
Когда они лежали рядом, греясь в объятиях, прошло не так много времени, но ощущения твердили, что, лежи ещё хоть вечность, этого будет мало. Аметист чувствовала спиной, как горела исцарапанная кожа на груди Аури. Но дыхание его, мерно ласкавшее её плечо, было спокойным и расслабленным. Он обнял её обеими руками за плечи, и ей оставалось лишь гладить его пальцы и ладони, рассматривать старые шрамы и мелкие пятнышки от заноз.
Аурелио почувствовал, как девушка взяла его за запястье и потянула куда-то. Поддавшись в полусне, он, как она хотела, приложил ладонь к её щеке и почувствовал себя ещё спокойнее, но вдруг глаза резануло яркой вспышкой.
Парень привстал, осматривая комнату. Ничего не изменилось, и только он один встревожился.
— Прости… Не знаю, что находит вдруг… — Аметист вздохнула, с сожалением прощаясь с его теплом на коже, и села на краю незастеленной кровати. — У меня уже второй раз такое. Просто вспыхиваю ни с того ни с сего…
— Это вроде как у остальных, когда они превращаются? — Аури потер глаза и тоже расстроенно осознал, что пришло время уходить.
— Только я не превращаюсь. Наверно, сил маловато. Впрочем, разумная плата за мои злодеяния, — она недовольно подпрыгнула, чтобы влезть в штаны, которые почему-то застряли на бедрах и никак не желали натягиваться.
— Это, наверно, мои, — Аури