приведение в норму нашего с Энжи социального статуса. Ничего личного. — Он ещё говорил, но уже почувствовал ответ. И вместо того, чтобы снова его безропотно выслушать поднял руку и коснулся ладонью щеки. Аккуратно провел кончиками пальцев по волосам. Но мечтая лишь о том, чтобы подтащить поближе к себе и поцеловать. Не сдерживаясь и не встречая отпора. А она замерла под его взглядом, как мышь под лапой кота, еще надеющаяся, что может пронести. И слыша опасность её побега почти физически, он попросил почти жалобно:
— Не говори. Сейчас ничего не говори. Подумай. Или хотя бы сделай вид, что думаешь. Пожалуйста.
— Господи, ты действительно думаешь что я, выйдя замуж, буду бегать к тебе кувыркаться? Это твое идеальное будущее?
— Это реальный мир. Будущее, в котором будет хотя бы какая-то причина чтобы… Тихо ненавидеть себя, но жить.
От этих слов и его взгляда у неё перехватывало дыхание. Но лишь на секунду. Ложь убивает. Особенно ложь себе. И человеку, который любит по настоящему, даже если он сам не понимает, чего просит. Поэтому она прижала его руку к своей щеке и покачала головой, прежде чем отстраниться и уйти в спальню.
Он закрыл глаза и с усилием заставил себя сделать вдох. Потом выдох. Жизнь ведь продолжается. А ледяной ком где-то в груди, застрявший в тот момент, когда он решил, что она умерла, придавил своей окончательностью. Его будущее обрело кристальную ясность и завершенность. И среди этого сияющего совершенства рациональных решений не оставалось места для русалок и прочих сказочных персонажей. Зато у него появится прекрасная жена, которая его ненавидит чуть меньше, чем других мужчин и потому согласна даже женщин с ним делить. Мечта, а не жизнь. Только вот куда же затерялись ледяные кубики, из которых предстоит сложить слово «вечность».
Внезапно оживший телефон показал лицо старого приятеля. Кураж студенческих ночей и безумные эскапады всплыли в памяти, сразу как он увидел его имя на экране.
— Не знал, что ты в городе.
— Да вот. Отдаю долги родне. На похороны бабушки приехал. А ты как?
— Хреново.
— Да, ходят какие-то странные слухи, что ты то ли умер, то ли опять жениться собираешься…
— Все — правда. Ты же помнишь Анжелу?
— Прикольный выбор, по-своему уникальный. Она сменила ориентацию?
— Нет, решила получить клеймо благонадежности в глазах семьи.
— Не могу её в этом винить. У меня родные уже задумывают вычеркнуть мое имя из трастового фонда, если я не остепенюсь.
— Соболезную.
— Не парься — всегда можно найти обходные пути. И я звоню не ради слезливых историй. В нынешних клубах как-то все неуловимо изменилось. И мне не обойтись без твоей помощи и руководства. Тем более что ты уже задолжал мне пару мальчишников. Так что шампанское уже на льду и девушки почти разогреты. Но из-за твоего отсутствия я могу все перепутать. Приезжай.
А действительно, что оставалось? Сидеть и изображать вселенское горе? Не дождетесь. В итоге сбросить пар сейчас не такая плохая идея. Это лучше чем пытаться кого-нибудь убить или любые другие глупости, противоречащие законодательству. Решение было принято мгновенно.
— Диктуй адрес.
Через секунду он заглянул к Бернару, предупредить, что уезжает.
— В клуб? — Удивление в глазах старого друга было искренним, так же как и попытка предложить себя в качестве спутника.
— Да. Один. И хватит уже идиотских вопросов на сегодня. — Устало ответил он, не собираясь спорить или брать кого-то с собой.
Вход в клуб напоминал спуск в ад. Переливы потоков лавы. Управляемые вихри горячего воздуха. Внимательные взгляды монстров, готовых использовать гостей для своего удовольствия. Немного провокационная стилизация ради привлечения любопытной публики. Место явно было популярным, учитывая длинный хвост желающих пробиться внутрь. Но вышибалы профессионально отсеивали только самых достойных. Тем лучше, что его пустили без лишних вопросов и уговоров.
Большой зал, заполненный мельканием людей, красок и звуков, радушно принял его в свои мутные объятья. Он на секунду замер, осваиваясь с изменением атмосферы. За последние годы подобные места начали терять для него былую привлекательность. После строгой тишины офиса и шороха работы компьютерной техники — все было немного чересчур. Чересчур откровенной одежда. Призывные улыбки были слишком наигранными. Музыка забиралась в черепную коробку и стучала в висках. Но сегодня такое место было в самый раз. Не слышать даже собственных мыслей — почти забытая мечта.
А приятель расположился так, что его не пришлось искать. Как обычно — самый большой столик, для него и друзей. Его спутницы вполне соответствовали самым взыскательным вкусам. Во время краткого знакомство в их чириканье звучали ожидаемое «модель», «актриса», «у меня свой маленький бизнес» и по-простому «светская львица в поисках своего льва». Но он даже не забивал этим голову. Просто вытащил одну из них потанцевать, плохо понимая, зачем он это делает. Эта случайная девица была плохой заменой русалки, но тут секрет в количестве и качестве выпивки. Если соблюдать некоторые нехитрые правила, то мозг довольно быстро можно отключить, а тело и инстинкты довольствуются любой подделкой. Это срабатывало в старые добрые времена. И сейчас — не подведет.
Он очнулся ровно в полночь. В разгромленном гостиничном номере. Рядом подхрапывало юное, хорошо сложенное и в меру фигуристое существо. Хотелось курить, чего не случалось последние лет двадцать. Болела голова, и вообще было удивительно мерзко. Абсолютно круглое время на часах, заставило произнести сакраментальное:
— Вот и пробили куранты. А где же Золушка? Но она, как обычно, сбежала…
Спать не хотелось. А в зеркале ванной отражалась какая-то взлохмаченная и плохо вменяемая личность.
— Кто ты? И что ты делаешь в моем теле? — озвученный глупый вопрос, не прояснил ситуацию. А человек из зазеркалья смотрел на него с какой-то грустью и жалостью.
Последний раз он так напился после окончания университета. Мама встретила его дома и практически с порога предупредила, что ему пора остепениться, и она уже провела все необходимые приготовления и переговоры. Где-то на задворках сознания даже мелькало имя какой-то приличной девушки из состоятельной семьи. Вместо того, чтобы молча проглотить пилюлю — он ушел в запой. И через месяц очень громко и вульгарно женился на той, которую нашел в своей постели