Потом девушка обнаружила столовую, которую легче было представить себе в каком-нибудь старом английском доме, чем на Тортуге. Правда, мебель здесь испанская, но во всем чувствовался английский дух. Стены обиты деревянными панелями, и окна застеклены, а не прикрыты деревянными жалюзи, как в гостевых покоях.
Каролина прошла по толстому азиатскому ковру, видимо, лежавшему когда-то в толедском или барселонском доме, и выглянула в окно, увидев перед собой только глухую белую стену. «Похоже на крепость, — подумала Каролина. — Такие строили первые поселенцы в Виргинии».
Но зачем капитану Келлзу тщательно отделывать именно эту комнату? Почему на буйной Тортуге вообще появился кусочек старой доброй Англии? Наверное, странный дом — убежище изгнанника, тоскующего по родине.
Но ведь Келлз ирландец, а не англичанин! Девушка задумалась, каким образом этот факт мог бы сослужить ей службу, поскольку она твердо решила оставить Тортугу с разрешения буканьерского капитана или без него.
Она быстро закрыла окно и поспешила в соседнее помещение. Это была спальня, причем женская, ибо на кровати лежало чудесное шелковое платье. Его будто специально разложили, чтобы хорошенько рассмотреть и оценить. Действительно, оно сшито с отменным вкусом, гораздо лучше, чем знаменитые туалеты Ребы Девушка вздохнула. На Тортуге ей пришлось довольствоваться единственным платьем, которое подарил буканьер. В комнате были и другие предметы, указывающие на то, что здесь жила дама: туалетный столик с многочисленными баночками и коробочками, высокое зеркало, дающее возможность увидеть себя во весь рост.
В большом шифоньере из красного дерева висело много других платьев, а выдвинутые ящики комода демонстрировали всевозможные дамские принадлежности — от вееров и туфель до нижних рубашек и крахмальных юбок.
Итак, здесь живет неизвестная дама. Или по крайней мере жила когда-то. И это явно не Кэти. Тогда кто же?
Поколебавшись, Каролина толкнула соседнюю дверь, которая со скрипом отворилась, и девушка вздрогнула. Но снова никто не появился. Комната, очевидно, принадлежала мужчине. И Каролина решила, что именно самому Келлзу.
Красивые железные подсвечники на белоснежных стенах услужливо подставляли рога, готовые принять зажженные свечи, а на инкрустированном слоновой костью столе блестели позолотой два массивных канделябра. Под ними лежали пистолеты, в углу комнаты стояли шпаги и абордажные сабли. Каролина распахнула дверцы шкафа, где висели темные элегантные мужские костюмы, сшитые по испанской моде, под ними стояло несколько пар обуви. А на внутренней стороне двери ошарашенная Каролина увидела золотые четки.
Испанская одежда, четки! О нет, капитан Келлз не мог быть испанцем, предавшим свою родину и ушедшим в буканьеры! К тому же она слышала, как он говорит, и сразу приняла его за йоркширца. Хотя все уверяют, что Келлз — ирландец!
В комнате были и другие вещи: книги в кожаных переплетах, небольшая шкатулка, видимо, с деньгами, золотой кувшин для воды, пара чудесных кубков, а также два резных кресла с бархатными подушками. О да, этот буканьер понимал толк в жизни!
И тут девушка заметила то, чего не увидала сразу. На спинке кресла небрежно висел камзол Рэя Эвистока! Ежедневно за завтраком и обедом она имела возможность любоваться этой вещью!
Но что его камзол делает в чужой комнате? Может, Рэй тоже вошел сюда из любопытства, а потом, сняв верхнюю одежду, чтобы не привлекать к себе внимания, вылез в окно и ушел в город? Или, заслышав чьи-то шаги, поспешно удалился и забыл про камзол?
Пока она перебирала разные возможности, в коридоре раздались шаги и мужские голоса. Каролину охватила настоящая паника, она заметалась по комнате и в конце концов нашла укрытие за дверью, надеясь, что мужчины пройдут мимо, а потом ей как-нибудь удастся выбраться отсюда.
Но собеседники остановились у двери, и теперь она узнала голос капитана Келлза.
— Даже если последняя история, — гремел его бас, — выдумана от начала и до конца, хотя, заметь, я так не считаю, Кайона болтает только о ней. Мы не можем заткнуть рты всем матросам. И потом, уже нашлись люди, которые говорят, что она испанская шпионка.
— Испанка с серебристыми волосами? Никогда таких не встречал, — засмеялся второй, и Каролина остолбенела.
— Мое дело предупредить, а решать тебе, — послышался бас.
— Что я и сделаю, — последовал беззаботный ответ.
Дверь комнаты распахнулась, заставив девушку вжаться в стенку, потом закрылась, и она увидела спину высокого широкоплечего мужчины в белой рубашке, кожаных штанах, со шпагой на боку;
Каролина ахнула.
Вошедший резко повернулся, инстинктивно схватившись за оружие.
Это был Рэй Эвисток, но не тот Рэй, которого она знала.
— Кто вы? — прошептала Каролина.
Он вложил шпагу в ножны, потом вежливо поклонился:
— Разрешите представиться. Я капитан Келлз.
Глава 29
Девушке показалось, что ее мир рухнул. Не может быть!
— Но ведь капитан Келлз — ирландский буканьер, — выдавила она, словно пытаясь опровергнуть его утверждение.
Рэй мрачно улыбнулся:
— Лучше хранить правду в тайне.
— Нет, вы обманываете меня. Я же встречалась с капитаном на борту «Сантьяго», — упрямо твердила Каролина. — Вы сами только что разговаривали с ним за дверью. Не отрицайте, я узнала его голос!
— Я не отрицаю. Только на борту «Сантьяго» вы встречались с Донкастером. Кстати, за этой дверью он предупреждал меня о вашем неосторожном поведении. А на «Сантьяго» вас просто разыграли. И сделали это по моей просьбе.
Значит, Ларс, Хоукс, Кэти, Донкастер, даже сам Рэй обманывали ее? Значит, галантный партнер, с которым она танцевала на рождественских балах и которому чуть не отдала свое сердце, «хороший улов», за которого миссис Тарбелл мечтала выдать свою дочку, третий сын лорда Гейла, любимец всех соседей был Келлзом, знаменитым буканьером?
— Не могу поверить, — бормотала девушка. — Ларс и все остальные… им бы играть на сцене. А я так вам доверяла!
— По-моему, я заслуживаю доверия. — Рэй пересек комнату, налил вина в золоченый кубок и протянул ей. — К тому же не один я плыву под чужим флагом. Вы сказали Ларсу, что вас зовут Кристабель Уиллинг.
— Но это имя я взяла, чтобы запутать родных, — ледяным тоном ответила Каролина, оттолкнув кубок.
— Я тоже, — парировал Рэй.
— Нет, я в отличие от вас не делаю ничего противозаконного. Я просто сбежала.
— Наверное, мы все сбежали, — мрачно изрек буканьер.
Шок от неожиданного известия прошел, но обида в душе осталась. Теперь Каролина более внимательно посмотрела на Рэя.