Боже, ему надо выпить. Все равно он не придумает ничего дельного, пока она рядом. Ее близость полностью перевернула его еще недавно упорядоченную жизнь.
— В таком случае, полагаю, мне ничего не остается, кроме как отвезти тебя домой.
Коротко кивнув, Мисси переключила внимание на окружающую природу. Не то чтобы она ожидала, что он станет возражать, нет: она знала, что в его реакции будет преобладать облегчение. Тогда почему она не может избавиться от чувства разочарования, сжимавшего ее и без того измученное сердце? Она подготовила себя к этому разговору. Она смирилась с тем фактом, что ее любовь останется безответной. Поэтому его ответ — точнее, отсутствие такового — не должен причинить ей боль.
Секунды тянулись, как минуты, а минуты — как часы, и к тому времени, когда карета подъехала к красному кирпичному зданию, которое она называла домом, когда они жили в Лондоне, казалось, что прошла целая вечность в молчании. На самом деле прошло не более двадцати минут, но определенно это были самые долгие минуты в ее жизни.
Джеймс спрыгнул на землю, довольно неуклюже, без своей обычной грации, и помог ей спуститься с высокого сиденья фаэтона. Поставив ее на землю, он не сразу убрал руки, и Мисси задалась вопросом, действительно ли он задержал руки на ее талии или ей это показалось.
— Незачем провожать меня до двери. Будем считать, что мы доиграли нашу мелодраму до печального конца. — Она подняла голову, чтобы посмотреть на него без помехи в виде полей шляпки.
На лице Джеймса не отражалось никаких эмоций. Для мужчины, который только что выслушал приговор, освобождающий его от пожизненного срока, он выглядел необычайно серьезным.
— Как пожелаешь. — Он отвесил легкий поклон.
Мисси кивнула и направилась к входной двери. Прежде чем войти внутрь, она оглянулась и обнаружила Джеймса на том же месте, где его оставила. Его голубые глаза смотрели на нее, взгляд был мрачный и задумчивый. Она поспешно отвернулась и вошла в дом.
Сезон подошел к концу. Мисси была даже рада этому. Последний бал давала леди Шелдон, и хотя Мисси посетила его, спустя несколько дней уже не могла вспомнить, кто там присутствовал и даже с кем танцевала. Однако она ясно помнила, что Джеймс там не появлялся.
С тех пор как они виделись в последний раз, прошла неделя. Мисси не сомневалась, что он доволен тем, что она освободила его виноватое сознание от ответственности за ребенка. Так доволен, что снова исчез из ее жизни.
Вздохнув, она опять обвела взглядом гостиную. Впервые за все три года ей хотелось, чтобы мать отменила свой ежегодный трехдневный прием. У нее была всего неделя, чтобы подготовиться к приезду гостей, которые уже начали прибывать в Стоунридж-Холл.
Среди прибывших была леди Шелдон с сыном, разумеется, брачного возраста, а также лорд и леди Родерингем в сопровождении наследника их огромного состояния. Мисси оставалось только благодарить судьбу, что список гостей был не слишком длинным, не более двадцати человек.
Скользя взглядом по улыбающимся лицам, она желала только одного: чтобы все это скорее закончилось.
— К сожалению, Алекс и Томас не смогут приехать, — сказала мать, подойдя к ней. В вечернем платье с обнаженными плечами и сапфировым ожерельем на стройной шее виконтесса выглядела очень моложаво. Интересно, она будет такой же красивой, когда достигнет возраста матери? — задалась вопросом Мисси. Она искренне на это надеялась.
Повернув голову, она посмотрела на изящный профиль матери. Взгляд виконтессы блуждал по собравшимся в гостиной, словно она пыталась заранее угадать нужды гостей.
— Томас и Алекс никогда не пропускают твой прием.
— Да, но твой брат прислал сегодня днем записку, что их задержат еще на несколько дней дела с лордом Брэдфордом.
Мисси кивнула. В последние три года Джеймс тоже пропускал это событие, но она не могла заставить себя поинтересоваться его планами. Рана в разбитом сердце была еще слишком свежа. Впрочем, хотя вопрос и вертелся у нее в голове, она знала ответ. Учитывая, что он только что избежал брака с ней и трения с ее братом, она не рассчитывала, что он появится.
Раздался гонг к ужину. С веселой болтовней и взрывами смеха вся компания, разбросанная по гостиной, выстроилась в какое-то подобие порядка и двинулась в столовую. Мисси держалась позади, рядом с матерью, с натянутой улыбкой на лице и единственной мыслью в голове: ей придется все это вытерпеть.
И она вытерпела. К концу вечера ей удалось сбежать от довольно настойчивого внимания четырех джентльменов. Все они были богаты, молоды и весьма привлекательны, особенно сын леди Шелдон, виконт Чарлз Долуорт, с красивым лицом и белокурыми кудрями. Судя по решительному блеску в глазах ее поклонников, этот прием обещал стать настоящим испытанием, поскольку Мисси не собиралась поощрять их ухаживания.
Часы уже давно пробили полночь, когда она добралась до своей постели. Ее глаза слипались от усталости, пока она сражалась с застежкой платья. Не будь так поздно, она позвала бы Беатрис, но в это время служанка уже крепко спала. Потребовалось минут пять, чтобы, принимая немыслимые позы и напрягая мышцы рук, справиться застежкой на спине и стянуть платье.
Скинув три нижние юбки и поблагодарив небеса за то, что решила не надевать корсет, Мисси осталась в тонкой хлопковой сорочке и панталонах. Горничная разложила ее ночную рубашку на постели, поэтому Мисси быстро освободилась от оставшейся одежды и уже натягивала ночную рубашку, когда за спиной раздался тихий щелчок повернувшейся дверной ручки.
Охваченная паникой, она лихорадочно одернула рубашку, прикрыв голое тело, и обернулась, вглядываясь в полумрак. Ее глаза быстро различили темную фигуру, прислонившуюся к двери, — высокую и явно мужскую.
Крик едва не вырвался из ее горла, когда знакомый голос спокойно произнес:
— Долго же тебя не было.
Мисси проглотила крик, как раз вовремя, чтобы предотвратить переполох, едва ли уместный ночью.
Джеймс. Ее глаза достаточно привыкли к сумраку, чтобы рассмотреть его лучше. Одетый в черное, он стоял у двери как страж на посту.
— Что ты здесь делаешь? — выдавила она, обретя голос.
— Тебя жду. — Он шагнул к ней, двигаясь с грацией хищника.
Мисси инстинктивно попятилась, пока не уперлась ногами в кровать.
— Что тебе нужно? — поинтересовалась она настороженным тоном.
Остановившись в шаге от нее, Джеймс окинул жадным взглядом ее фигуру. Его светлые глаза, казалось, пронзали мглу.
— А что, по-твоему, мне нужно? — отозвался он с бархатными нотками в голосе, склонив голову так, что его губы почти касались ее уха. — Мне нужна ты.