Легкая улыбка скользнула по его губам, и он вновь склонился к ее лицу. Виктория потянулась к нему. Она провела ладонями вверх по широким плечам и обняла Фокса за шею.
В этот раз Адам был более требовательным; он крепче прижал к себе девушку, напирал, заставляя ее откинуться назад. Руки его заскользили вдоль талии, по спине, а язык вторгся в рот, где был приветливо встречен ее язычком. Чувствуя податливость Виктории, Адам целовал ее все более горячо и жадно, и девушка охотно отвечала ему.
Виктория нашла поцелуи весьма приятным занятием и легко освоилась в новом деле. Она ощущала ладони Адама на своем теле, — они даже не гладили, скорее жадно скользили по спине, и то как он касался ее, как целовал, возбуждало, заставляло трепетать, сладкой пыткой разливаясь по венам, и наполняло горячим желанием.
Адам все крепче сжимал ее в объятиях; она дрогнула под его напором и отступила назад, он последовал за ней. Еще пара шагов, — и она оказалась прижатой спиной к стене. Он раздвинул бедра коленом, тесно прижимаясь к ней. И даже сквозь толстые юбки она почувствовала его возбуждение. Ей хотелось застонать, но от волнения не хватало воздуха.
Фокс оторвался от ее губ и посмотрел в лицо. Жадный взгляд его требовал большего, и она готова была уступить, а он взять.
Но что-то заставило Адама остановиться и чуть отстраниться. Не сказав ни слова, он резко развернулся и быстро пошел прочь.
Виктория смотрела, как он уходит. Она стояла, опираясь спиной о стену, чувствуя горячую пульсацию внизу живота. Ей безумно хотелось застонать или закричать, освободиться от жара, сжигавшего ее… но человек, который смог бы избавить ее от пытки, только что покинул комнату.
ГЛАВА 25 — О взаимном притяжении
Адам вернулся домой поздно, злой и голодный. Наступило время, когда домочадцы разошлись по своим комнатам и готовились ко сну. Один Моррис засиделся в гостиной, и ему пришлось составить Фоксу компанию за поздним ужином.
Но Адам не перестал рычать даже после того, как поел.
— Идиоты! Будто дети малые! — раздраженно говорил он Джону, который, не спеша, продолжал обгладывать куриную ножку. — Зад правильно подтереть не смогут без моего совета!
Сегодня он надзирал за разгрузкой корабля, вернувшегося в порт. Адаму постоянно казалось, что матросы и грузчики еле шевелятся, а ему хотелось как можно быстрее отправиться домой. Он желал вновь увидеть Викторию. Он торопился, но все же опоздал, и был сильно раздосадован, узнав, что не застал ее, и она уже ушла к себе в комнату.
Моррис терпеливо слушал, а то и не слушал вовсе, а лишь делал вид. Он понимающе кивал, цокал языком и укоризненно качал головой, а потом предложил Фоксу немного расслабиться за игрой в карты и хорошим бренди. Адам согласился, и они устроились в библиотеке.
…Когда играешь с Моррисом в карты, невозможно расслабиться, нужно постоянно быть начеку, иначе старый пройдоха облапошит тебя в два счета. Адам с раздражением посмотрел на солидную кучу монет, лежащую перед Джоном.
Зря он сел играть со стариком, — так не заметишь, как проиграешь особняк и прочее имущество. Сегодня абсолютно невозможно было сосредоточиться на игре. Перед глазами стояла Виктория, и Фоксу хотелось оказаться рядом с ней. Обнимать, целовать… Образ ее не шел из головы, манил, обещал блаженство.
— Вот уж не думал, что ты можешь быть таким терпеливым с женщиной, — насмешливо сказал Джон, ловко тасуя карты, — и, поймав удивленный взгляд Адама, добавил: — Еще немного — и святым станешь.
— В отличие от тебя, я в состоянии ждать, — небрежно отмахнулся от его намеков Фокс.
— Ну-ну… Бесишься из-за любого пустяка. Вон, бедолагу Одноглазого чуть не придушил! Довела тебя твоя Злючка! Хоть бы в бордель сходил, полегчало бы.
— Не хочу я других женщин.
Моррис удивленно посмотрел на Адама и, поняв, что сейчас начнутся главные откровения, предусмотрительно наполнил его бокал бренди.
— Ох, как все сложно, — покачал головой старый капитан.
— Все просто, Моррис. И ты только представь, какое вознаграждение меня ждет за ожидание!
Старый морской волк не стал больше спорить, а лишь понимающе усмехнулся и принялся сдавать карты.
***
Адам не помнил, как очутился у двери спальни Виктории. Он честно и добросовестно направлялся в свою комнату, но ноги привели его сюда.
Зачем? Виктория давно видит сладкие сны, и ему тоже следует отправиться в кровать. В свою кровать.
Почему? На этот вопрос у него не нашлось ответа. Он стоял с подсвечником в руке и смотрел на закрытую дверь.
…В какой-то момент он обнаружил, что Моррис покинул его. Кажется, старик даже предупреждал его, что уходит, но Адам витал в своих мечтах; к тому же, он был немного пьян и пропустил этот момент. Сидеть одному в библиотеке дальше не имело смысла, и он решил идти спать. Нужно выспаться, день оказался тяжелым.
Вот только с появлением Виктории в его доме Фокс забыл, что такое нормальный сон. Стоило ему лечь в кровать и расслабиться, как тут же его одолевали фантазии. Адам закрывал глаза — и видел ее: обнаженную или снимающую с себя одежду, стройную, с нежной кожей. Упругое молодое тело, такое манящее и запретное…
Он затушил свечи, подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и толкнул дверь.
Виктория спала. Она лежала на боку, лицом к нему.
Адам тихо прикрыл за