мертва, разница состояла только во времени, которое им потребуется, чтобы безопасно всех уничтожить.
— Ты как? — подполз к крепышу из шестого десятка Наиль. У того была выжжена левая нога до самого колена. — Ползти можешь?
— Зря пришел, оставь меня, Нил, — отозвался тот. — Лучше подохнуть, чем стать инвалидом. Уходи!
— Хрен тебе, ногу маги могут отрастить, я помогу тебе с этим, обещаю. Так что давай ползи, болван!
— Да как ты поможешь?!
— Я хоть раз обещал то, чего не мог выполнить? Давай ползи, сволочь, меня убьют из-за тебя!
Солдат все еще не верил, но в нем уже зародилась надежда. К тому же, в этот момент больше всего на свете ему захотелось жить.
Второй раненый был еще хуже. Он был без сознания, а изо рта на землю стекала кровавая пена. В боку у него торчала оперенная стрела. Наиль, как мог, быстро перезарядил арбалет, после чего выстрелил еще в одного хальминца, вокруг которого остро ощущалось бурление магической энергии. Хальминец погиб, а не до конца заряженное заклинание перегрузило магическую структуру артефакта, из-за чего вся накопленная энергия взорвалась, задев рядом стоявшего и не успевшего уклониться второго всадника. Воспользовавшись сильным задымлением и небольшим переполохом, юноша смог оттащить бессознательного парня, после чего собирался вернуться за безногим, но этого не потребовалось. Тот отчаянно полз, но силы уже покидали его. К счастью, Рик заметил, чем занят его десятник, так что решил помочь. К тому времени, когда Наиль дотащил свою ношу, бывший вор уже помог добраться до укрытия безногому.
Разобранный проход вел под резким уклоном вниз метров на двадцать, несколько раз петляя, и в конце заканчивался небольшой сырой пещерой, где с потолка копьями свисали бесчисленные сталактиты, а пол был усеян сталагмитами. Места было мало даже для того, чтобы просто стоять, не то, чтобы присесть.
— Нам нельзя здесь оставаться, — обеспокоенно произнес Наиль. — Уклон ведет вниз, нас просто завалят ядами или зальют огнем.
— Я оставил четверых у входа следить, чтобы этого не произошло, — хмуро посмотрел на ослушавшегося его юношу Берк. Но ничего не сказал. Парень спас товарищей, так что сейчас в глазах остальных он — герой.
— Тухлое дело, сержант, — проговорил десятник четвертого десятка, от которого остались в живых только трое. — Нам не выбраться. И здесь мы тоже в ловушке.
— Почему нас заманили в ловушку? — тихо спросил Вор-один. — Почему именно нас?
Внутри пещеры царила гнетущая атмосфера. Раненным оказали первую помощь, после чего все стали думать, как выбираться. На ум ничего не приходило. Недавние смерти товарищей все еще до конца не воспринимались реальностью. И только теперь до всех по-настоящему стало доходить, в какой безвыходной ситуации они оказались.
— Нам конец. Нет никаких шансов, — всхлипнул юный парень из второго десятка.
— Заткнись, — шлепнул его по затылку десятник. — Нечего панику наводить! Думать нужно, как выбираться будем.
— У меня есть пара дымных артефактов, — заметил другой солдат. — Можно попробовать под их прикрытием сбежать.
— Куда сбежать? — усмехнулся Рик. — Проход, которым мы прошли, явно охраняется. Лучники на стенах, допустим, не смогут нас обстреливать с нужной точностью, но очевидно, что все возможные выходы будут перекрыты. Нас будут ждать.
— Сидеть здесь точно нельзя, — заметил еще один десятник. — Даже если нам удастся занять здесь оборону, пусть здесь есть вода, но запасы еды у каждого ограничены. А ведь среди нас морт. Что будет, когда еда закончится у него?
Все, словно по команде, повернулись в сторону Симы. Тот, впрочем, совершенно никак не отреагировал на скрытую в словах сослуживца угрозу. Он спокойно поднялся со своего места, после чего встал рядом с Наилем, словно показывая, за кем именно пойдет в случае чего.
Остальные перевели взгляд на задумчивого юношу, после чего резко притихли. Да, им нужно было сбросить пар. В конце концов, нахождение на грани жизни и смерти не идет на пользу ни одной психике. Однако же все знали о близкой дружбе Наиля с Симой, так что быстро оставили морта в покое.
Наиль старался не вмешиваться, но внутри ощущал все большее отчаяние. Столько отличных ребят погибло, и вскоре могут погибнуть остальные. Беззаботный Рик, Трош, который сам себе на уме, но при этом верный и надежный товарищ, Сима, который едва успел преодолеть ненависть к самому себе…
«Наиль, чего ты на самом деле хочешь?»
«Я хочу выполнить приказ и сохранить их. Хотя бы их!»
«Если так, то ты нарушишь только один духовный контракт. Я не знаю, смогу ли взять на себя последствия этого поступка, но постараюсь помочь всем, чем смогу. Однако, если ты не сможешь за оставшееся время выявить и захватить командира этой засады, то второй духовный контракт также будет нарушен. И какие у этого будут последствия…»
«Я понимаю. Нужно вычислить главного… Здесь не Лес, но я попробую…»
«Можешь объединиться со мной. Через меня твоя связь с миром станет крепче, так что все должно получиться.»
«Не хочу использовать тебя в твоей ситуации…» — с сомнением ответил юноша.
«Раз уж я сам предлагаю тебе это, то просто прими мою помощь. Увы, это все, чем я могу сейчас помочь.»
Трош внимательно наблюдал за своим десятником. Периодически Наиль непроизвольно морщился, словно испытывал вспышки боли. И Трош прекрасно знал, на что это похоже. Как только кто-то задумает нарушить духовный контракт, еще до того, как этот разумный перейдет к действиям, он начнет испытывать периодическую боль, словно предупреждение. Вор не понимал, что происходит, он боялся, что Фантом нарушит контракт ради того, чтобы бросить их и сбежать самому.
— Берк, — спустя некоторое время юноша раскрыл глаза, ставшие какими-то холодными и чужими. От взгляда молодого человека даже бывалого ветерана, являвшегося сейчас их командиром, передернуло. К тому же, парень обратился не по уставу…
— В чем дело, десятник?
— Я могу вытащить нас, если ты мне доверишься.
— Каким это образом?
— Поэтому и говорю, что ты должен мне довериться. Берк, это касается духовного контракта… Чем меньше я скажу сейчас, тем больше у меня будет времени. Но потом я стану беззащитен. Могу ли я тебе доверять? Можем ли мы доверять друг другу?
— Парень, ты умом тронулся? — нахмурился сержант. Сойти с ума от отчаяния — обычное дело, но Наиль казался слишком сильной личностью,