«Я, возлюбленный ученик Иисуса, тринадцатый апостол, обращаюсь ко всем церквам…»
Когда отец Нил закончил чтение, он был бледен как полотно. В начале послания не сообщалось ничего такого, чего он еще не знал: Иисус не был Богом, его обожествили Двенадцать, побуждаемые к этой лжи своей жаждой власти. Но тринадцатый апостол понимал, что этого рассказа не достаточно, чтобы сохранить истинное лицо Учителя. Он привел неопровержимые свидетельства: в точности назвал день — отец Нил сразу машинально посчитал, что в григорианском летоисчислении это 9 апреля 30 года — день, когда он встретился с двумя ессеями в белых одеждах у опустелой гробницы, откуда они только что забрали тело Иисуса, собираясь похоронить его в пустыне, в одном из своих некрополей.
Места, где расположен тот некрополь, он в точности не указывает. Только коротко отмечает, что лишь песок пустыни убережет могилу Иисуса от корыстных посягательств людей. Назорей, как все пророки, будет жить в веках, а поклонение его праху отвлекло бы человечество от единственного средства приблизиться к нему — молитвы.
За долгие месяцы поисков отец Нил привык думать, что главная тайна, с которой он столкнулся, — это само существование тринадцатого апостола, та роль, которую он при жизни играл в Иерусалиме, его след в памяти поколений. Человек, писавший эти строки, уже знал, что он отторгнут от церкви, вычеркнут из ее памяти. Он предвидел, что в будущем жизнь и наставления его Учителя никак не будут связаны с ним. Потому он и доверился этому пергаменту в надежде, что, может быть, настанет день, когда миру будет позволено вновь открыть для себя истинный лик Иисуса. Он сделал это, не теша себя иллюзиями; что такое маленький, исписанный им листок в сравнении с амбициями людей, готовых на все, лишь бы достигнуть своих целей, и ради этого исковеркавших память того, кто был ему дороже всех на свете?
Тринадцатый апостол только что раскрыл отцу Нилу подлинную тайну: могила с останками Иисуса где-то есть, она реально, физически существует.
Отец Нил глянул на часы, десять минут седьмого. «Только бы отец Бречинский дождался меня!» Он вернул найденное послание на прежнее место. Данное слово он сдержит, папа будет предупрежден. Библиотекарь-поляк послужит посредником, который сообщит папе о том, что существует апостольское послание, уничтожить которое людям церкви не удалось за все минувшие века вопреки всем усилиям. Благодаря надписи «М.М.М.» отец Бречинский без труда отыщет этот пергамент и передаст Святейшему Отцу.
Дальнейшее уже не будет касаться такого маленького скромного монаха, как он. Это забота папы, и только его.
Монах торопливо вышел из безымянного помещения, не забыв потушить свет, дверь за ним захлопнулась автоматически. Когда он добрался до зала, где они работали с Лиландом все эти дни, там было пусто, потолочные светильники выключены. Он подошел к двери кабинета библиотекаря, постучался — никакого ответа. Отец Бречинский не дождался его.
Отец Нил не был уверен, все ли двери, ведущие на двор бельведера, открываются изнутри. Он плохо представлял себе, как сможет провести всю ночь в книгохранилище с его затхлым воздухом. Но отец Бречинский ему не солгал: он беспрепятственно прошел обе бронированные двери. Пропускная камера при входе была пуста, наружная дверь здания распахнута настежь. Не раздумывая, отец Нил вышел во двор и полной грудью вдохнул свежего воздуха. Ему было необходимо пройтись, чтобы хоть немного привести в порядок свои мысли.
Ему так не терпелось покинуть это место, что он и внимания не обратил на кабинку из тонированного стекла, где ждал, покуривая сигарету, папский охранник. Как только монах прошел мимо него, он поднял трубку внутреннего телефона Ватикана, нажал на кнопку:
— Ваше преосвященство, он только что вышел… Да, один, другой ушел раньше. Не за что, ваше преосвященство.
Кардинал Катцингер в своем кабинете вздохнул и положил трубку. Наступает час, когда за дело возьмется Антонио. Пора.
79
Пересекая площадь Святого Петра, отец Нил машинально поднял глаза, окно папы было освещено. Завтра же надо поговорить с отцом Бречинским, объяснить, как найти ящик из-под коньяка с пометкой «М.М.М», и поручить рассказать старому понтифику о том, что там хранится. С этой мыслью он повернул на виа Аурелиа.
На площадке четвертого этажа он остановился, из-за двери было слышно, что Лиланд играет вторую «Гимнопедию» Эрика Сати. Легкая, воздушная мелодия была пронизана бесконечной меланхолией, тоской вперемежку с юмором, даже насмешкой. «Ремберт… А тебе-то твой юмор поможет одолеть отчаяние?» Он скромно поцарапался в дверь.
— Входи, я жду тебя с нетерпением.
Отец Нил сел возле пианино.
— Ремби, почему ты ушел из книгохранилища, не дождавшись меня?
— Бречинский явился, напомнил, что закрывается в шесть. Вид у него был крайне озабоченный. Ну да это не важно, ты мне лучше скажи: нашел что-нибудь?
Отец Нил не разделял беспечности Лиланда, отсутствие Бречинского его беспокоило. «Почему его там не оказалось, мы же договорились, что он будет меня ждать?» И все-таки он отвлек от этого вопроса:
— Да, я нашел то, что мы с отцом Андреем искали так долго — сохранившийся экземпляр послания тринадцатого апостола, судя по всему, оригинал.
— Здорово! А это письмо… оно вправду так ужасно?
— Оно короткое, я его наизусть запомнил. Ориген правду говорил, письмо неоспоримо доказывает, что Иисус не воскрес, как тому учит церковь. А значит, он не Бог, опустевшая гробница в Иерусалиме, на месте которой возведена часовня Гроба Господня, — это обман. Настоящая могила, где покоятся останки Иисуса, находится где-то в пустыне.
Лиланд был поражен:
— В пустыне? Но где?
— Тринадцатый апостол не называет точное место, чтобы избавить прах Иисуса от людской небескорыстной суеты. Он только говорит об Идумейской пустыне на юге Израиля, границы которой менялись с течением столетий. Впрочем, в археологии сейчас есть такие технологии, что если в это вложат средства, то могилу найдут. Если в заброшенном ессейском некрополе в пустыне обнаружат скелет со следами распятия, и анализ на содержание углерода — 14 покажет, что он относится к середине I века, — это будет удар для всего Запада.
— Ты опубликуешь результаты своих поисков, расскажешь миру об этом послании, будешь консультировать археологов на раскопках? Нил, ты хочешь, чтобы могилу нашли?
Отец Нил ответил не сразу. В ушах еще звучала мелодия Сати.
— Я доведу дело до конца. Если бы история сохранила свидетельство тринадцатого апостола, католической церкви не существовало бы. Двенадцать потому и отказались считать его одним из своих, что сообразили это. Вспомни надпись в Жерминьи: тех, кто свидетельствует об Иисусе, не должно быть более двенадцати, это альфа и омега. Нужно ли двадцать веков спустя ставить под сомнение то здание, что они возвели на пустой могиле? Сейчас центром христианского мира стала могила апостола Петра. Пустую гробницу заменила гробница с прахом первого из Двенадцати. Церковь придумала таинства, с помощью которых каждый житель планеты может прикоснуться к Богу. Если отнять это у верующих, что им останется? Иисус хотел лишь, чтобы люди подражали ему, и единственный способ, который он для этого предлагал, — молитва. Но большинство людей, как и все человечество в целом, можно увлечь лишь чем-то осязаемым, конкретным. Автор послания был прав, переместить останки Иисуса в Гроб Господень значило бы превратить эту могилу в уникальный объект поклонения для огромных толп. И на веки вечные лишить малых и сирых возможности прикосновения к Богу невидимому.