— У тебя были гости? — прошептал Телдару. Его губы касались моих волос на шее. — А теперь ты собираешься прогуляться? Как мило. Тогда идем вместе.
* * *
Он был одет как Орло: простая темная рубашка, темный плащ. Все было как той ночью в борделе — его рука на моей спине, хотя на этот раз он не обещал ни безопасности, ни заботы. Он набросил на меня другой плащ, кажется, темно-фиолетовый, поскольку ткань не выглядела черной. Плащ был бархатным и висел на плечах как пара рук, тянущих меня к земле. По спине и животу стекал пот.
«Нет, — думала я, — только не сейчас», но его кулак смял одежду на моей спине, пальцы царапали кожу, и я пошла.
У ворот нас никто не остановил. Да и зачем? Он был мастер Телдару, который с улыбкой приветствовал стражников и краснеющих служанок. Я была Нола, его любимая ученица, с недавних пор госпожа. Некоторые стражники произносили мое имя и кивали, пока Телдару вел меня к двери башни и вниз по лестнице.
Когда мы спустились вниз, он натянул мне на голову капюшон.
— Теперь ты никто, — сказал он, скрыв лицо под собственным капюшоном. — И я никто. — Его зубы сверкали; это было все, что я увидела, когда он отвернулся, и его лицо утонуло в тенях.
Плащ был длинным, и я путалась в складках. Он торопил, я спотыкалась. Поначалу я злилась, а скоро пришла в ярость. Ярость была холодной; я чувствовала, как застывают ноги и мышцы. Мы шли сквозь толпу к воротам. У основания башни никого не было, кроме незнакомого стража. Бардрем ушел много часов назад, уверенный, что я вновь предала его или забыла. Сквозь ярость пробивалось отчаяние, но усилием воли я прогнала его. Я смотрела на Телдару и думала: «Не теперь».
Мы были почти у ворот. Я слегка замедлила шаг и почувствовала, как его рука на спине сжимает плащ. Я сделала вдох и вывернулась из его хватки. Стремительно бросилась вперед, сделав четыре длинных прыжка к воротам. Я заставила себя забыть, как безуспешно пыталась сделать то же много лет назад. Я ничего не помнила, думая только о том, чтобы вырваться на свободу, но в эту секунду меня толкнули, повалили на землю и с такой силой вдавили в грязь, что я не могла вздохнуть.
Он хохотал. Я чувствовала, как он смеется, лежа на мне, слышала его смех, когда он вставал, выпустив меня. Я тяжело дышала, кашляла, царапала землю и камни.
— Госпожа Бестолковая Провидица, — сказал он, стоя рядом на коленях. Я смотрела прямо на него. Его голову и лицо все еще скрывал капюшон.
— Что тут происходит? — Через плечо Телдару заглядывал стражник. — Вставай. И ты тоже, — кивнул он мне.
Телдару поднялся, натянув капюшон еще глубже.
— Прошу прощения, — сказал он чужим голосом с акцентом. — Это была глупая беготня. Мы уходим.
Я села, стряхнув с головы капюшон. «Я госпожа Нола, — попыталась сказать я. — А это мастер Телдару».
— Я из борделя, — проговорила я. — Помогите мне найти дорогу назад.
Стражник нахмурился, открыл рот, но Телдару засмеялся нервным резким смехом.
— Какая глупость, — он нагнулся и схватил меня за руку. — Идем, Джелис, — и потянул меня к воротам.
«Хватит, — думала я, пытаясь восстановить равновесие и собраться с мыслями. — Больше ничего никому не говори, не давай ему повода делать из тебя сумасшедшую. Есть другой путь, думай…»
Он остановился за воротами. Ухватил меня за руки выше локтей и притянул к себе. Любой, кто это видел, решил бы, что он собирается меня поцеловать, но вместо этого он отрезал:
— Хватит, Нола. Достаточно. Ты меня злишь. — И внезапно так крепко сжал мои плечи, что я вскрикнула. В ту же секунду он издал придушенный звук, и одна его рука упала.
Челюсти Борла сомкнулись на лодыжке Телдару. Я слышала низкое рычание пса и внезапно услышала воду в королевском фонтане, ее постоянный плеск, ее песню, которая иногда менялась, но никогда не заканчивалась.
— Борл! — резко закричала я. — Борл, прекрати! — поскольку в этом не было смысла: Телдару все еще крепко держал меня и не слишком удивился нападению. Но даже отпусти он мою руку, я должна была думать, а не бежать.
Борл меня не слышал — или не слушал. Он не разжимал зубов, его когти скребли землю между камнями мостовой. Телдару тряхнул ногой, и я увидела, как он напрягся, почувствовала, как сжались его мышцы. Через секунду он поднял свободную ногу и ударил. Его ботинок с глухим стуком врезался Борлу в бок — как будто полный мешок зерна упал на другой, — и пес с визгом отскочил. Он встряхнулся, зарычал, блеснув зубами и деснами, и вновь прыгнул на Телдару, царапая и разрывая плащ и плоть под ним. Еще один удар — на этот раз Борл упал на спину. Он перекатился, но нога Телдару уже била его по ребрам, еще раз, и еще. Меня он отпустил. Я схватила его и изо всех сил потянула от Борла. Он снова ударил, я услышала хруст, будто сломалась ветка, и Борл опустился на камни.
Телдару яростно смотрел на него. Он тяжело дышал, по лицу стекал пот (его капюшон сполз, хотя не открыл голову целиком). Он улыбнулся и взял меня за руку. Его пальцы мягко переплелись с моими, но он продолжал смотреть на пса, который неподвижно лежал на земле: только грудная клетка поднималась и опускалась. Борл скулил — еще один звук, как вода, но гораздо тише. Телдару погладил мою ладонь. Я не шевелилась.
Он свистнул. Этим сигналом — три коротких низких свиста и один длинный, высокий, — он подзывал к себе Борла раньше. Борл дернулся, пытаясь встать, но не смог. Он тянул голову к ноге Телдару, впустую щелкая зубами. Тот вновь засвистел, очень тихо, затем хмыкнул и отвернулся. Он поднял сумку и повел меня по дороге (вначале он немного хромал, но это было недолго), и я пошла, размышляя. Пытаясь размышлять. В белой звенящей тишине моего сознания должно было найтись то, что подскажет следующий шаг.
Когда мы сошли с дороги, ведущей к замку, нам встретилось всего несколько человек. Мы прогуливались как пара влюбленных, рука в руке, ища свет звезд вместо тусклых городских огней. И звезды были — когда дорога становилась ровной, я запрокидывала голову, чтобы на них взглянуть. Днем я смотрела, как на восточной дороге исчезают кареты. Днем я касалась статуэтки на маленьком круглом столе в покоях короля Халдрина. Днем я умоляла Бардрема дождаться меня, и он сказал «да, хорошо, может быть». Теперь я держала Телдару за руку и не могла представить свет солнца.
Мы шли по городу извилистым путем. Дома и площади сливались в одно целое. «Думай, — с каждым шагом твердила я. — Должен быть способ — только думай, глупая женщина».
Теперь мы были у городских ворот. Восточные, заметила я и не удивилась: по этой дороге мы ходили прежде. Привычный путь. Телдару поговорил с одним из стражников, тот позвал другого, и под скрежет механизмов и цепей ворота открылись. Я вновь не удивилась. Когда мы отошли от стен, Телдару внезапно обернулся. Он выглядел хмурым. Я тоже посмотрела назад, но не увидела ничего, кроме темного силуэта города и пустой дороги. Мы двинулись дальше, уходя в шелестящую траву, к высоким склоненным деревьям. Прежде, идя этим путем под солнцем, я чувствовала на плечах вес неба; теперь оно хотело подцепить меня и унести ввысь. Только пальцы Телдару держали меня на земле.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});