Читать интересную книгу Псы Вавилона - Алексей Атеев

Выхода у меня не оставалось.

Когда все свершилось, они переправили меня в ящике, напоминающем гроб, в Варну, а оттуда пароходом доставили домой в Одессу. И вот уже довольно долгое время я обитаю затворником в своей квартире.

– Вы, наверное, шутите, господин Матюшевский? – с сомнением произнес я.

– Да зачем же мне шутить, милостивый государь? Я ведь не комик-куплетист из кафешантана.

– Не могу поверить! Как же вы живете?

– Вы в смысле быта? Вполне благоустроенно. Заботится обо мне сестрица, вы ее видели, дражайшая Летиция. Потребности у меня минимальные. Понимаете, в вампиризме есть свои преимущества. Главное, ничем не болеешь. Не стареешь, не дряхлеешь… Все время в одной поре… – Станислас снова ухнул. – А что касается питания… Сами понимаете, инстинкты… Ночами иногда выхожу на улицу… Правда, не часто. Но веду себя в высшей степени осторожно. Нападаю исключительно на люмпенов, другими словами, на босяков. Действую в районе порта или тут неподалеку, на вокзале. И, главное, не воспроизвожу себе подобных. Зачем?.. Отделяю у использованной особи голову. Это, между прочим, первое средство… Голову, извините, милостивый государь, назад не приставишь. Хотя, конечно, вампиров не так уж и мало. Даже здесь в Одессе наверняка имеется еще не один… Так вот. Иногда выйти на улицу нет возможности или охота оказалась не совсем удачной. Тогда посылаю Летицию на городскую бойню. Можно для разнообразия и крови животных испить, правда, она не так вкусна и сытна, как… э-э…

– А сестра ваша… Она что же, в курсе?

– Естественно. А как же иначе?

– И она тоже?..

– Ни в коем случае. Для чего? Да и если нас будет двое, это намного усложнит выживание. А так можно существовать сколь угодно долго. Времена нынче смутные, строгостей никаких…

– Но сестрица ваша рано или поздно умрет.

– До этого еще далеко, а там видно будет.

– Ну хорошо. Одного не могу понять. Допустим, ваш рассказ – чистая правда. Но как могло случиться, что русский интеллигент, – а вы ведь русский, воспитанный на принципах разума и справедливости, наверняка читавший Добролюбова, Чернышевского и Толстого, – вдруг ни с того ни с сего становится кровопийцей? И, самое главное, не испытывает при этом никаких угрызений совести?

– Могу пояснить, милостивый государь. Русский интеллигент до тех пор абстрактный гуманист, пока не получит власть над людьми. До тех пор он может говорить высокие слова, рассуждать о принципах, строить воздушные замки, а дорвется до власти, столько кровушки начнет пущать, куда там целой армии вампиров. Вы зря упрекаете меня. Ставший вампиром – уже не человек. Сумбурные понятия о добре и зле остались в прошлой жизни. Лишь одно чувство нынче довлеет надо мной – голод. Все остальное на фоне вечности не имеет никакого значения.

– Но ведь ваше бытие могут прервать.

– Кто?

– Мало ли… Да, хотя бы я. Пойду сейчас в полицию и передам ваш рассказ.

– Вам просто не поверят. И потом… Неужели вы думаете, что я вас так просто отпущу? Ошибаетесь, милостивый государь. Хорош бы я был в таком случае.

– Как это понимать?

– Да очень просто, милостивый государь. Употреблю по назначению, кровушки вашей отведаю. – Станислас зловеще заухал и приподнялся в своем кресле. – Вы желали узнать, существуют ли вампиры на самом деле, вот и убедитесь. И советую не сопротивляться. Только обстановку попортите. Не вы первый, милостивый государь, не вы последний. Тем более, в процессе, так сказать, вампирического акта вы испытаете ни с чем не сравнимое блаженство, нечто вроде острейшего оргазма, только по продолжительности несравнимо более длинного, чем при семяизвержении.

Я с недоверием и испугом смотрел на карлика. Невзирая на царивший в комнате полумрак, я мог хорошо разглядеть его черты: горящие как угли глаза, длинный, словно клюв, нос, полуоткрытый рот, из которого торчали заметные клыки. Словом, Станислас имел именно тот карикатурный образ, каким обычно изображают вампиров. Он медленно вышел из-за пюпитра и двинулся в мою сторону. На дурацкий розыгрыш это не походило. Я метнулся к двери, но она оказалась заперта.

– Не суетитесь, – медленно сказал Станислас. – Бежать отсюда некуда: дверь крепка, а на окнах решетки.

Я остановился и взглянул на карлика. Аналогия была вполне прозрачна. Я как муха барахтался в тенетах, а Станислас словно паук медленно приближался к своей жертве. Но, с другой стороны, в карлике не больше двух с вершком аршин[27] росту. Неужто я не справлюсь с таким пигмеем?

– Уйди, старец, прочь, кто бы ты ни был: вампир или ополоумевший урод. И выпусти меня отсюда, пока беды не стряслось.

Но Станислас продолжал двигаться ко мне. Он растопырил свои крючковатые руки и, чтобы не мешал халат, сбросил его, оставшись совершенно голым. Теперь он и вовсе как две капли воды походил на гигантского заросшего шерстью паука. Меня поразил гигантский уд, болтавшийся между его ног словно небольшой хобот. Дрожь омерзения пробежала по моему телу, а Станислас был уже совсем рядом.

– Или ты отстанешь, или я за себя не ручаюсь, – в последний раз произнес я. Карлик заухал и бросился вперед. Он вовсе не шутил. Ледяные костлявые руки вцепились в меня, и только тогда я понял, насколько силен урод. Плечи сжало словно клещами. С величайшим трудом я, физически крепкий мужчина, оторвал его от себя и отшвырнул прочь. Станислас медленно поднялся на ноги и, несколько раз ухнув, вновь направился в мою сторону. Тут я понял, что не в силах долго сопротивляться этому исчадию ада. Нужно было защищаться. В растерянности я огляделся по сторонам. Ничего, кроме книг. «Подумать только: это чудовище прочитало массу литературы, – пришла в голову странная, вовсе неуместная в такую минуту мысль, – а что толку? Его разум, если, конечно, можно говорить о разуме, отягощен злом».

– Может быть, вы все-таки оставите меня в покое? – бросил я в пространство и тотчас понял всю глупость произнесенной фразы. Мерзкий карлик вовсе не отказался от своих намерений. К своему ужасу, я заметил, что он начал раздуваться будто пузырь и даже взлетал над полом, словно небольшой аэростат. Глаза Станисласа пылали кроваво-красным огнем. Рот, вернее, пасть растянулась до невероятных размеров, клыки, казалось, еще больше удлинились. Я схватил со стеллажа первую попавшуюся книгу и швырнул в нечисть, мельком обратив внимание на заглавие тома. Им оказался роман Достоевского «Преступление и наказание», но карлик отмахнулся от книги. Я начал метать в нечисть остальные тома великого классика, но они производили точно такое же действие, вернее, абсолютно никакого. Как оказалось, русская литература – плохое оружие в борьбе с праздношатающейся нечистью. Станислас приближался, и тут на глаза мне попался пюпитр. В принципе, деревяшку можно использовать как оружие, вот только нужно к нему прорваться. В это мгновение карлик стремительно понесся на меня. Я инстинктивно пригнулся, и он, по инерции пролетев вперед, стукнулся о стену. Нельзя было терять ни секунды. Я рванулся вперед и оказался между пюпитром и Станисласом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});