Это чувство исчезло только тогда, когда Джослин повалил ее на пол и готов был овладеть ею. И вот теперь она смотрела на него вверх сквозь пелену слез. Джослин поднялся и присел рядом с ней. Он отпустил ее руки и стал миролюбиво поглаживать их.
— Прекрати! Что случилось? Я думал, что тебе нравится этот маленький скандальчик.
Лайза прикрыла ладонью глаза и еще сильнее зарыдала. Он уже видел ее плачущей, поэтому не было никакого смысла сдерживать себя и свои слезы. Она уже ровным счетом ничего не теряла. Она чувствовала, что Джослин гладил ее руки, затем плечи и слышала, как он беспомощно бормотал о том, что сожалеет о случившемся.
— Я сделал тебе больно? — спросил он смущенным голосом.
Ответом был новый взрыв рыданий. И вдруг сквозь слезы Лайза увидела чью-то ногу, обтянутую хорошо прилегающими брюками. Джослин тоже поднял голову и уставился на Лавдэя.
Прежде чем он успел сказать хотя бы слово своему верному слуге, тот манерно заложил руки за спину и поклонился своему хозяину.
— Доброе утро, милорд.
Лайза взглянула на Джослина, который, казалось, потерял весь свой бойцовский пыл.
— Простите за вторжение, милорд, — продолжил Лавдэй, увидев, что Джослин не в состоянии ответить на приветствие. — У меня к вам чрезвычайно важное дело. — Лавдэй вежливо старался смотреть куда-то поверх Лайзы и Джослина. — Я полагаю, здесь произошла какая-то страшная катастрофа, которая заставляет вас сидеть на обливающейся слезами леди.
Лайза тут же вытерла ладонью глаза и молча уставилась на слугу. Джослин, в свою очередь, резко отбросил-со лба прядь густых черных волос и слез с Лайзы. Затем он встал на ноги и, протянув ей руку, помог подняться. Как только Лайза оказалась на ногах, она тут же выдернула свою руку из руки Джослина.
Джослин быстро подошел к двери и резко распахнул ее.
— Убирайся вон, Лавдэй!
— Нет, не надо! — инстинктивно вскричала Лайза.
— Уходи, Лавдэй.
— Нет! — процедила сквозь зубы она, уже только из чувства противоречия.
Джослин закрыл глаза, ругаясь про себя, затем открыл их и заговорил как можно более спокойным голосом:
— Возможно, ты привыкла обсуждать свои личные дела в присутствии слуг, но у меня это не принято.
— Лавдэй — совершенно необычный слуга, — сказала Лайза. — Даже мне это хорошо известно.
Джослин стал медленно приближаться к ней.
— Я очень терпеливый человек, но ты не смеешь противоречить мне в присутствии моего слуги.
— Милорд, — прозвучал спокойный голос слуги, — вы, кажется, совсем забыли о вашем хорошем воспитании. Вы не должны так обращаться с добропорядочными дамами.
— Я сказал, чтобы ты убирался прочь!
Лайза бросила на Лавдэя умоляющий взгляд, когда тот повысил голос.
— Милорд, я сказал, что вы не должны приставать к молодым дамам. Мы когда-то уже говорили о том, что подобное поведение напоминает об определенных действиях, направленных против вас самих.
Это замечание подействовало на Джослина отрезвляюще. Лайза с удивлением заметила, что он густо покраснел. Через секунду его лицо стало совершенно бледным, и он молча уставился в пол.
— Да простит меня ваше высочество, — сказал Лавдэй, выходя из комнаты.
Джослин молча кивнул и показал рукой на кресло, в котором только что сидел. Лайза осторожно обошла его, соблюдая безопасную дистанцию, и уселась в него. Джослин остался стоять в нескольких шагах от нее. Он стоял выпрямившись, как греческая колонна, и открыл было рот, чтобы что-то сказать.
— Нет, — остановила его Лайза. — Сначала я скажу. Если ты начнешь первым, мы снова станем ссориться. Ты будешь слушать меня даже в том случае, если мне придется снять со стены один из тех мушкетов и направить его на тебя. Если ты согласен со мной, кивни головой.
Джослин кивнул.
— Хорошо, — сказала Лайза и встала. Она всегда чувствовала себя более уверенной, когда стояла. — Я не могу пройти через то чистилище, которое ты придумал для меня по совершенно безосновательным и неразумным причинам. Поэтому, милорд, вы должны выслушать меня. Я не собиралась заставлять вас жениться на мне. Он сделала попытку что-то сказать.
— Нет, не надо ничего говорить.
Она стала ходить перед ним взад и вперед.
— Я признаю, что шпионила за тобой, но только для того, чтобы выяснить, кто убил моего брата. И как только я обнаружила, что ты не мог убить Уильяма Эдварда, я… ну, в общем я перестала это делать. — При этом она подумала, что нет никакой необходимости говорить ему о том, что она влюбилась в него в ходе этого расследования. — А знаешь, как я обнаружила, что ты не был убийцей? Я расскажу тебе. Это случилось в тот день, когда мы впервые поехали в Уиллингхем. Я поехала за тобой к дому доктора Синклера.
— Черт возьми!
Она была довольна тем, что потрясла его этим сообщением.
— Я слышала все, что ты сказал ему, и поняла, что ты сделал, когда забрал из Сент-Джайлза этих мальчика и девочку.
— Господи! Боже мой!
Теперь он смотрел на нее так, как будто на ее голове свили себе гнездо ужасные змеи.
— Да, — сказала Лайза, снова садясь в кресло, — я, которую ты всегда считал слабоумной для того, чтобы голосовать или владеть собственностью, оказалась способной проследить за тобой, не обнаружив себя, и выведать все твои тайные похождения. — Она сделала паузу и заметила, что он плотно сжал губы. — Это означает, милорд, что если бы я действительно хотела заставить вас жениться на себе, я бы сделала это уже давным-давно и без какой-либо помощи своего нетерпеливого папаши.
Если бы она была чуть равнодушнее к этому разгневанному человеку, она бы с удовольствием наблюдала за его эмоциями как бы со стороны. Величественная поза Джослина как-то сразу исчезла. Он провел рукой по волосам, и она заметила, что его руки слегка дрожали.
— И как много ты знаешь? — прошептал он.
— Только то, что сказала. Ты и мистер Росс выполняли тайную миссию спасения обиженных и обесчещенных детей и избавляли мир от тех людей, которые хищнически их эксплуатировали.
— И ничего больше? Ты можешь поклясться, что ничего больше не знаешь?
— Да, если угодно, — сказала, нахмурившись, Лайза и кивнула головой.
Она очень удивилась, когда он облегченно вздохнул, как будто радуясь неожиданному чуду. Затем он отошел от нее, и она могла видеть только его величественную и горделиво выпрямленную спину. Она молча ждала, а он в это время тупо смотрел на прозрачные дверцы шкафа, заполненного средневековыми кинжалами. Через некоторое время он резко повернулся и направился к ней с видом человека, принявшего важное решение.
Лайза вцепилась руками в подлокотники кресла, приготовившись к тому, чтобы быстро вскочить в случае, если он снова набросится на нее. Она настороженно следила за тем, как он подошел к ней, низко наклонился, взял ее руку и поцеловал. Его губы лишь слегка прикоснулись к тыльной стороне ее ладони, но она вздрогнула при этом прикосновении. Когда же он поднял голову и посмотрел на нее, она затаила дыхание.