И нет, чтобы реально постоять и подумать. Я же аки последний дебилоид сломя голову полетел спасать свою бывшую жену, ещё и подстраховки ради взял своих сестёр и Таню. Вот куда их забросило? Они в безопасности, или мне нужно лететь на помощь им? И откуда это дерьмовое желание кому-то помочь? Героизм в заднице заиграл? Задница отрицательно и возмущённо заныла. Тогда что это за бред? Почему я сейчас вместо того, чтобы биться в подвесной мост замка Кубусов с требованием выдать мне на руки вишнёвую лисичку, иду уже десятый этаж по лестнице в неизвестном доме? Стоп! Десятый?
Я прислушался к чутью, которое утверждало, что мне всё ещё нужно выше. Да я бы и рад выше подняться, вот только я отчётливо помню, что в этом доме девять этажей. Я ещё и в какое-то подпространство попал. Держу пари, что, если я брошу монетку в пространство между перилами, она либо никогда не достигнет дна, либо звякнет спустя секунду, как если бы я стоял на лестнице первого этажа. Реальные объемы задницы мешала оценить сраная темнота. Ну и хрен с ним! Рано или поздно, куда-нибудь прийду.
Нет, ну это уже ни в какие ворота! Я прошёл этажей сто. Причём в обе стороны, мне всё ещё нужно было на восемь этажей выше, где кто-то бегал по замкнутой траектории. Видимо нужно придумать альтернативный способ передвижения, иначе я тут полвека по лестнице плутать буду. Через тень что ли попробовать? Я обычно перемещаюсь только в пределах прямой видимости, но Линкс вон меня через тень из крепости Кубус аж в наш особняк перетащила, а это километров десять, не меньше.
Чем стоять и думать, лучше попробовать. Запал от этой мысли пропал спустя секунду, когда я проник в тень, благо во мраке подъезда она была всюду. От взгляда на бушующий океан внизу стало немного не по себе. Но я сюда залез не за рассматриванием бушующей поверхности, мне надо найти нечто, что поможет мне попасть в точку назначения. Я оглянулся в тени, но видел лишь океан. Может поискать повыше? Не думаю, что мне нужно ко дну. Я поднял взгляд туда, где в нормальном мире было небо. Здесь единственным признаком неба был чёрный шар, вокруг которого было кольцо из какого-то тёмного света. Я даже цвет кольца определить не мог, такого просто в человеческой палитре не было. Причём свет на манер океана внизу тоже бурлил и ходил огромными волнами, периодически брызгая небольшими сгустками энергии. Эти сгустки существовали некоторое время и рассыпались в ничего. Кроме импровизированного солнца здесь ничего и не было. Может нужно подумать о том, что мне надо? Я сконцентрировался и подумал, что хочу оказаться перед нужной дверью, для верности даже глаза закрыв.
Когда открыл, уже стоял напротив чуть приоткрытой двери, из-за которой лился тусклый свет. Мир наполнился звуками беготни и грохотом тяжёлых предметов, а спустя пару секунд ещё и голосами:
– Да постой ты! Я… – мужской хриплый голос.
– Убирайся отсюда, или я тебя в лепёшку превращу! – а это голос Маши, в котором я почуял нечто странное. Клятый конструктор, какого чёрта я не могу тебя сложить?
– Отвали от неё, урод! – я с ноги выбил дверь. Не то, чтобы это нужно было, ведь дверь была открытой, да и открывалась она в другую сторону, что не помешало мне превратить её в груду щепок и отбросить стоящего за ней тощего парня.
– Прошу прощения, – поднялся он на ноги и обратился к запыхавшийся Маше, сидящей на заднице и держащей в воздухе диван: – ма-шер, что это за ужас? – и кивнул на меня.
– Ты Кровавый художник? – спросил я у парня таким голосом, чтобы и глухой понял, что лучше ответить.
– Ох, а вы мой фанат? Позвольте представиться, – он потянул мне руку, – Консельмо Малк, известный также как Кровавый художник. Мои картины сейчас не сильно известны, но я… – договорить он не успел. Тяжело говорить, когда твоя голова разлетается в кровавый фарш. Одновременно с этим раздался выстрел в стороне от меня и мою тушку буквально снесло ударной волной.
– Вы оба видели: Кровавый художник сопротивлялся аресту, – холодно произнесла за моей спиной Таня и поправила выбившийся пепельный локон. За ней стояла Сильвер с такой мордочкой, словно перед ней стоял нетоксичный игрок в контру. Уверен, моё лицо было точно таким же.
– Ты пришёл ко мне! – Маша обхватила руками мою шею. – Мой герой! Я люблю тебя!
Как же я устал от всей этой хрени. Что ни день – то пиздец, а что ни пиздец – то сраное признание. У меня стояк скоро падать начнёт от этой фразы. Я опустил взгляд на безголовый труп художника. И это главный антагонист этой истории? Всегда так: только-только начинаешь узнавать о злодее, и он сразу же выпиливается, ещё и максимально тупо зачастую. Да и я героем определённо не был. Всё что я сделал – это выбил открытую дверь. Тут надо бросаться на шею Тане, хотя она преследовала совершенно не связанные с Машей цели. В первую очередь, Таня хотела минимизировать время моего контакта с художником, чтобы тот меня ненароком не угробил.
***
– Теперь даже смерть не разлучит нас! Ведь я люблю тебя!
Блять! Я… обескуражен… ладно, я в ахуе!
– Маша, свет моих кровоточащих очей, почему у меня из спины торчит нож?
– Потому что мы теперь будем навеки вместе, любимый! – с жаром ответила мне моя бывшая жена, обнимая меня как ни в чем не бывало. Я уже такому повороту не очень сильно удивился, ведь какой-то бред постоянно происходит сплошь и рядом. Гораздо больше меня удивляло то, что мне было больно от ножа в спине. Хотя нет, я был и немало удивлён. Если бы Маша замахнулась на меня ножом, да даже если бы она просто его в руке держала, я бы давно это заметил и принял соответствующие меры. Но этот нож просто материализовался в моей спине где-то на уровне сердца. Я растерянно посмотрел на Таню и Сильвер… но не увидел их там, где они стояли секунду назад. Хотя нет, они может и остались стоять на пороге Машиной квартиры, вот только я и Маша сейчас находились в совершенно другом месте. Моя жёнушка отпустила меня, и я почему-то упал на колени, а Мария тем временем обошла меня и села на корточки, чтобы посмотреть мне в глаза. Её серые глаза пылали ярким серебристым светом.
– Маш, ты чего? Мы же спасли тебя от Кровавого художника, – от спины по всему телу наказывала слабость, от которой даже язык заплетался. Глаза хотели закрыться, мысли вяло ползли по черепной коробке, а личико Маши растягивалось всё больше в отвратительной улыбке.
– Спасибо вам за это огромное, а то этот влюблённый нытик меня почти в гроб затолкал своими романтическими закидонами. Как же сложно отшить влюблённого вампира, ты бы знал, – глаза Марии лукаво блестели, пока я пытался хоть немного собраться с мыслями. – Не утруждайся, любимый, я своей телепатией достала нож, напитанный вашей тёмной энергией, а уж управлять твоими мыслями мне вообще легче лёгкого.
– Видимо, пришёл тот момент, когда главный злодей торжественно посвящает в свой гениальный план главного героя? – бросил я, почувствовав наконец тот самый последний кусочек пазла.
– Жил-был такой персонаж, как Консельмо Малк. Был он из рода безумцев, но каким-то образом относился также к роду художников-романтиков Теродам. Целыми днями он сидел в своей комнатке и рисовал свои безумно-романтичные картиночки, думая об одной девушке, которой, увы, был абсолютно безразличен. Ведь та девушка вздыхала по другому мужчине, с которым однажды её связала судьба, и она же внезапно отобрала её любимого человека. Девушка прошла огромный путь сквозь множество мучений, но боялась предстать перед своим любимым в том образе, в котором находилась в тот момент. Она следила через других девушек за своим мужчиной и случайно влюбляла их в него, отчего её отчаяние всё росло и росло. Однажды Консельмо пришёл к ней и спросил, что её тревожит. Девушка от отчаяния и раздражения рассказала ему про своего любимого, и Малк предложил помощь в надежде, что девушка обратит внимание на его отзывчивость. Так родилась я – Кровавая Мэри, а дурачок-художник согласился её прикрывать, взяв свой псевдоним – Кровавый художник. Первые несколько убийств совершал Малк, чтобы я могла оценить твои способности, но сегодня я повеселилась на славу. Ты хоть представляешь, что происходит в голове у людей, которые не могут управлять своими телами? – Мария мечтательно закатила глаза. – Но твои мысли – это высшая похвала мне.