Читать интересную книгу Безумное танго - Елена Арсеньева

Выходило, что Денис Кораблев врал? Однако Алёна подтвердила, что Инга до последнего времени посещала студию, даже когда телеканал Шестаковой «Око Волги» прекратил свое существование. Почему это произошло, Алёна толком не знала, из-за каких-то денег, что ли, но студия работала. А вот где она находилась…

Юрий пометался по кухоньке, где устроил свой штаб, но ничего толкового не придумал. Пришла Алёна, начала чистить картошку, и все умные мысли, если таковые имели место быть, улетучились у него из головы при взгляде на ее худые, понурые плечи, печально склоненную голову в платочке и потупленные глаза. Он не мог видеть ее такой – полной раскаяния! Вчера ночью она была совсем другая! Но опять же – до новой ночи еще далеко, а потому Юрию пришлось прижать ладонь к сердцу, чтобы сдержать, усмирить эту любовь, которая не давала ему покоя, проглотить все слова, которые так и рвались с языка, и выдавить только:

– Картошечку чистишь?

Наблюдение редкостное по качеству глубокомыслия, но зато совершенно безопасное.

– Ага, – подтвердила Алёна, проворно снуя ножиком по огромной заскорузлой картохе. – Поджарю – надо же поесть наконец. А больше у бабы Вари нет ничего. Сейчас перекусим, а потом я на базар схожу.

Какой-то тревожный звоночек звякнул в душе, но Юрий убедил себя, что она не стала бы врать. Если все-таки соберется уезжать в Выксу, скажет прямо. Все-таки он уже успел немного узнать Алёну. Это была воплощенная прямота, и этим она напоминала свою бабку-тетку гораздо сильнее, чем, может быть, осознавала.

Итак, Алёна чистила картошку, а Юрий машинально следил за ее пальцами, соображая, что делать дальше.

Очистки с тихим шуршанием падали на газету. Юрий невольно скользнул взглядом по скомканной странице. «Гу… Ве…» – было начертано большими красными буквами на черном фоне, и он едва не хлопнул себя по лбу, сообразив, куда с самого начала надо было идти, не тратя времени на телефонные переговоры.

В «Губернские ведомости»! К подружке Римме! Потому что если со студией Тамары Шестаковой была связана хоть одна грязная сплетня (а этого не могло не быть!), Римма ее непременно знает. И сплетню, и студию.

Он поглубже вздохнул и потянул на себя дверь, так и не придумав, что наврет, если у входа будет дежурить тот же цербер Гоша, который не мог не запомнить бурного предыдущего пребывания Юрия в редакции. И с трудом сдержал смех, увидев, что история повторяется: кресло рядом со столиком и телефоном снова пустовало. «Крючок для пираньи», – гласила надпись на обложке очередной книжки. Боже! Неужели с пираньями не только… это самое… но их еще и ловят и в пищу употребляют? Хотя, судя по прикиду очередного манекена, опять курс молодого бойца. А вот и сам боец!

За маленькой дверью раздался характерный шум унитаза-»компакт», и Юрий, не чуя ног, взлетел по лестнице на второй этаж.

История повторялась и здесь. Тишина и безлюдье! В знакомой комнате знакомый рыжий дедушка, как и в прошлый раз, сидел, вперившись в синий «Нортон». Знакомо затрещали сразу два телефона, он вскочил и, врастопырку схватив трубки, прокричал: «Не знаю! Нету его!» – и опять уткнулся в компьютер.

«Неужели все еще спрашивают Ал. Фавитова? – изумился Юрий. – Что же он снова натворил, поганец этакий?»

Он прошел по коридору дальше. В приемной опять исходил паром чайник, и, выключая его, Юрий прислушался, не донесутся ли из-за двери знакомые охи-вздохи Лоры. Там было тихо, однако Юрий потянул на себя дверь (ручку починили, ого!) не без некоторой опаски.

Первый взгляд на стол вызвал у него вздох немалого облегчения. Стол был пуст! То есть нет, совсем не пуст, а завален горой бумаг, однако того, чего Юрий боялся там увидеть, – распутного женского тела, – на нем не было.

Да, Лора отсутствовала, но вторая участница недавнего настольного действа имела место быть. Римма сидела в кресле, уткнувшись в какие-то бумаги, и, когда она вскинула голову на звук открывшейся двери и уставилась на Юрия, глаза ее какое-то время еще были словно устремлены куда-то внутрь – вернее, в то, что она с таким увлечением изучала. Однако в следующее мгновение лицо ее вспыхнуло гневом, бумаги полетели в разные стороны, а сама Римма вскочила с кресла и ринулась на Юрия с таким пылом, что он едва не отпрянул назад, в приемную. Однако в таком случае она заперлась бы и вызвала Гошу, или кто там у них сегодня опробовал «компакт» на первом этаже, поэтому Юрий подался вперед и оказался в кабинете прежде, чем Римма успела добежать до двери.

Конечно, она могла бы вцепиться в него, но, похоже, до мужчины ей и дотронуться-то было противно, поэтому Римма резко остановилась, словно налетев на незримое препятствие, и с выражением воскликнула:

– Вы! Опять вы! Хватает же наглости…

– Вы так негодуете, как будто это я на вашем столе трахался с собственной женой, а не вы… с бывшей моей женой, – хладнокровно сказал Юрий, усаживаясь на какой-то стул, с которого бесцеремонно снял пластиковый ящичек с дискетами.

Он чувствовал, что по отношению к Римме нельзя давать ни малейшей слабины, однако и слишком активно качать права тоже не следует. Для усиления впечатления грохнул ящик прямо на пол и с улыбкой уставился в черные, недобро прищуренные глаза.

– Надо полагать, вы опять пришли вымогать что-то? – с отвращением, но уже сдержаннее спросила Римма. – Становитесь завзятым шантажистом!

– Да нет, просто я хотел воспользоваться правами старого знакомого и предложить вам одну маленькую сенсацию.

– Ладно-ка! – недоверчиво усмехнулась Римма, однако в глазах против воли вспыхнул интерес. – Откуда вдруг такая забота о процветании нашей бульварной, пошлой и отвратительной газетенки? Цитата! – уточнила она с усмешкой, заметив изумление Юрия при виде такой беззаветной самокритики.

– Вообще-то в данном случае я забочусь скорее о себе…

– Ага! – почему-то обрадовалась Римма. – Значит, вам что-то нужно взамен?

– Информацию о студии телевизионного мастерства Тамары Шестаковой, – сказал Юрий и тут же махнул рукой, пытаясь согнать выражение ненависти, исказившее лицо Риммы: – Да вы что?! Что я такого сказал?

– Ничего, – криво усмехнулась она. – Проехало! А вы что, желаете подучиться телевизионному мастерству? Журналистика вдруг привлекла? Лавры Ал. Фавитова покоя не дают?

– Его лавры я, так и быть, Лорику оставлю, – нежно сказал Юрий, и Римма не удержалась от короткого смешка:

– Ну что ж, поехали. Вам вообще-то приходилось когда-нибудь обмениваться информацией? Технологию знаете?

– Представляю себе, – бодро заявил Юрий, однако Римма проницательно усмехнулась:

– Представляете! Неужели? Ладно врать-то! А дело между тем простое. Выдача идет строго по пунктам. Вы мне – я вам. Начинайте!

– А почему я? – заартачился Юрий. – Может, вы и знать-то ничего особенного не знаете, а я вам свою сенсацию на блюдечке с голубой каемочкой…

– Но ведь это вы ко мне пришли? – ласково спросила Римма. – Или нет? Вы пришли ко мне – значит, моя информация нужна вам больше, чем мне – ваша. И вообще, торг здесь неуместен, хотите – выдавайте, чем богаты, не хотите – не надо, но тогда мотайте отсюда, у меня вагон работы.

В голосе ее появилась нотка откровенного нетерпения, и Юрий решил уступить.

– Ну, так и быть. Значит, пункт первый. Было это не в некотором царстве, не в некотором государстве, а в нашем любимом городишке. В феврале сего года некая старушка, бывшая фронтовичка, совершила убийство в целях самозащиты. Прикончила она какого-то отморозка, и вот, вообразите, некоторое время назад ей начал являться призрак убитого.

Несколько мгновений Римма смотрела на него неподвижно, потом сказала:

– Что-то такое я припоминаю… Хотели украсть то ли орден, то ли медаль, и эта старая рухлядь выпустила в бедолагу всю обойму из пистолета, которому тоже сто лет в обед. Так? Но что здесь сенсационного? Разве что призрак… Но всяким инферно у нас занимаются другие люди, специалисты, а я в такие вещи, признаться, не верю. И не пойму, какое отношение эта история имеет к Тамаре Шестаковой?

– Скоро поймете. После второго пункта. Но теперь ваша очередь.

Римма пожала плечами и лениво промолвила:

– Студия телевизионного мастерства Тамары Шестаковой возникла буквально через три дня после того, как господин Чужанин полетел вверх пятами с правительственных высей прямиком в родимый город Нижний Новгород.

– А при чем тут Чужанин? – искренне удивился Юрий. – Он что, тоже посещает эту студию? Ораторское мастерство и все такое?

Глядя на Римму, и осел понял бы, что сморозил глупость.

– Ну? – с досадой спросил Юрий. – В чем дело? Да не хлопайте так демонстративно ресничками, штукатурка вон осыпается!

– К вашему сведению, я вообще не крашусь, ресницы у меня свои такие, – откровенно обиделась Римма. – В отличие от вашей… Ну ладно. Вы спрашиваете, при чем здесь Чужанин? Деточка, а почему у меня создается впечатление, будто вы вообще ничего не знаете о Тамаре?