— В Стоктон, — безучастно сказала я.
— Маловероятно. Комиссии стало известно, что Фло посещает группа лиц, живущих в Сиднее. Думаю, ее переведут в Глейдсвилл.
— Вот с Фло и разделались. — Я посмотрела на него в упор. — Мистер Хаш, мне плевать на то, что говорят в отделе опеки: я хочу подать официальное заявление. Я буду заново подавать его, сколько бы раз мне ни отказывали. Если понадобится, я потрачу на это годы. Когда Фло вырастет, она поймет, что я не оставляла попыток вызволить ее. Если она будет еще жива, в чем я сомневаюсь. В этом суть трагедии.
Домой я возвращалась через парк Домейн, сбросила туфли, стащила чулки и прошлась по жесткой пружинистой траве. Зачем я только унизила миссис при всех? Зачем вытащила ее из машины на виду у обитательниц борделей, а потом запихнула обратно? Доказала, что она мелочное ничтожество? Она мне отомстила. Но даже если бы я не напала на нее тогда, она не упустила бы случая навредить мне. Ничего, я с ней еще поквитаюсь. Начну прямо на следующей неделе. Поскольку мой моральный облик уже признали сомнительным, я могу сколько угодно принимать у себя джентльменов. Позвоню Дункану прямо домой и приглашу его к себе на всю ночь. Если уж мы начали грязную игру, миссис Форсайт, вы еще узнаете, какой бывает грязь. Тараканы… Наберу самую большую банку тараканов и подброшу их в вашу шикарную машину. Специально выберу летающих, хе-хе. А еще устрою перед следующим собранием комитета «Черное и белое» пикет и буду размахивать большим плакатом с надписью «Миссис Дункан Форсайт лишает мужа секса, поэтому он связался с девушкой сомнительного морального облика, которая годится ему в дочери».
Сладкие мечты. Они завели меня аж в Вулумулу, где я надела туфли и остановилась, думая о том, как отомстить миссис, чтобы моя месть не отразилась на Дункане. Тараканы — это удачная мысль. Пригласить Дункана провести ночь в моих объятиях — тем более. Мало, мало: я еще прокляну ее. Пусть у нее будет потливость и халитоз. И неизлечимый стоматит. И пусть сколько угодно морит себя голодом, но только набирает вес. Морщины. Отеки ступней и щиколоток, чтобы ей больше не втиснуться ни в одни туфли и ковылять вперевалку. Конъюнктивит. Перхоть. Глисты, чтобы задница вечно чесалась. Вот так! Долгих вам мучений, миссис Форсайт! Чтоб тебе сдохнуть, тварь тщеславная! Пусть все зеркала в твоем доме потрескаются, а модные тряпки превратятся в джутовые мешки и резиновые бахилы!
Я дошла до самой Макэлхон-Стейрз, где на полпути наверх остановилась и заплакала. Фло, моя Фло! Ангеленок! Как же мне вернуть тебя?
Плача, я открыла дверь и даже сквозь серую завесу слез разглядела, как поблекли каракули на стенах. Фло уходила от меня, я осталась на обочине ее жизни и мучилась потому, что не могла видеть ее каждый день. Я слишком молода, бедна и вдобавок не замужем. Я должна работать. Завтра пойду и извинюсь перед сестрой Агатой. Бог тебе судья, миссис Дункан Форсайт, хоть ты и мстительная гадина. Ты погубила больше жизней, чем твой бесхребетный муж.
Я бросилась на постель, расплакалась, незаметно уснула и проснулась уже в темноте. Окна дома 17d ярко светились, до меня долетали обычный смех и болтовня, потом яростная ссора мисс Благоразумия и мисс Постоянство, которые никак не могли ужиться вдвоем. «Удачи вам, дамы, — думала я, кормя проголодавшуюся кошку. — Кое-кто зарабатывает и другими, более грязными способами. К примеру, миссис Паразитка Дункан Форсайт».
Придется обдумать похищение и бегство через границу Северной территории, где почти нет людей. Как тоскливо… Нельзя признаться даже маме с папой, нельзя связаться с ними, дать свой адрес. Мы с Фло должны исчезнуть с лица земли. Тайна, которую знают двое, — уже не тайна. Придется снять все деньги с моего счета и спрятать их под платьем Фло. Найти одежонку попроще. Пусть все думают, что мы с трудом сводим концы с концами. Платья Фло сойдут, а мне придется ограбить кого-нибудь из нищих возле Салвоса или Сент-Винсент-де-Ора — шучу, хе-хе. Да, это выполнимо. Почему? Потому что я сумею спрятать все белые нитки на изнанку. Меня бросил муж — обычная, всем известная история. Австралия кишмя кишит покинутыми женами. Не забыть только купить обручальное кольцо. Моя бедная дочка так скучает по папочке, что даже говорить разучилась. Нет, слабо верится — с какой это стати ей скучать по ублюдку, который втоптал в грязь ее мать? А не говорит девочка потому, что ее папаша как-то напился и поколотил ее. Вот так-то лучше. Убедительнее. Марселина! Бедный старичок доверил мне своего ангеленка — разве я могу его подвести? Придется. Кошки плохо переносят путешествия. А может, удастся. У Марселины есть своя сумка, где она сидела смирно. Надо будет ради эксперимента прогуляться вместе с ней до Голубых гор. Если получится, значит, возьмем хвостатого ангеленка с собой в побег.
…Все это было написано гораздо позднее. Наверное, только около полуночи я перестала вышагивать из угла в угол, строить планы и продумывать детали. Я ничего не ела, но не чувствовала голода. Ни чаю, ни кофе мне не хотелось, а тем более бренди. Во рту ощущался противный привкус, будто вырвало Марселину. Хорошо еще, мне уже незачем прятать дневники от Гарольда. Старые тетради я переложила обратно в шкаф.
На пути к столу мое внимание привлек Хрустальный Шар — самая броская вещь во всей комнате. Он стоял на привычном месте и отражал розовые стены. Жульнический атрибут. От него так и веет мелодрамой. Я задумалась, не посмотреть ли в него, пока я не легла спать, и не дожидаться, когда старуха разбудит меня ночными скачками и смехом. Может, хотя бы на этот раз Шар заработает? Черта с два! Я плюхнулась на стул и поклялась, что больше никогда не буду заглядывать в этот отполированный кусок диоксида кремния. В самый обычный расплавленный песок.
Я сидела и думала о том, как ужасно обошлись со мной все, кого я сегодня видела. Мало того, они жестоко обращались с Фло. Место подавленности заняла злость. А когда злишься, приятнее всего дать обидчику в глаз или по яйцам коленом. Только не подумайте, что у теток из отдела опеки нет яиц — есть, притом здоровущие, как у всех крыс.
Я заглянула в Шар, и в голову закралась неожиданная мысль. Что это с миссис Дельвеккио-Шварц? Если она каждую ночь носится по лестнице, значит, земную юдоль еще не покинула. В таком случае почему же она не защитит своего ангеленка? Почему не поможет нам? Она не может не знать, как все запуталось после ее смерти! Значит, надо просить помощи у нее. В чем-то она безнадежно глупа, а в других делах на удивление умна. В моем распоряжении всего две подсказки: о том, что судьба Дома заключена в Шаре и в том, что все зависит от этого Шара. Неужели миссис Дельвеккио-Шварц так твердо верила в себя и свои способности и надеялась, что я все увижу в Шаре? Она приложила мои ладони к Шару, как будто благословила. Но я ничего не вижу в этом стекле! Я пыталась целый месяц, но все напрасно. Никаких результатов.