и Никс тоже поднимаются, но, в отличие от осторожных шагов Святого, Никс даже не пользуется веревкой. Она просто идет по опасным ступеням, будто делает это постоянно.
– Вульф тоже решил прыгнуть? – спрашивает меня Никс, первая поднявшаяся ко мне.
Я протягиваю руку и даю ей пять.
– Это было потрясающе. Да, думаю, он собирается прыгнуть.
– Надеюсь, он захватил полотенце, чтобы не промочить сиденье шикарной машины Джейса? – смеется Святой, проходя мимо нас. – Я принесу наши.
– Спасибо, детка, – Никс смотрит на задницу Святого, пока он карабкается наверх, а затем вздыхает. – Слушай, не думаю, что у нас есть много времени до того, как Вульф вернется.
– Что? – поднимаю я брови.
– Они хорошие ребята, на самом деле, – говорит она, внимательно наблюдая за моей реакцией. – Я не думаю, что тебе обязательно выбирать кого-то одного.
– Кого-то одного? – хмурюсь я.
– Я читаю любовные романы, – заявляет она. – И некоторые героини проявляют довольно-таки творческий подход в твоей ситуации.
– Ты что, предлагаешь мне создать свой собственный маленький гарем? – качаю я головой. – Это же безумие.
– Это лучше, чем разбивать их сердца.
Я хмыкаю. По правде говоря, мне претит сама идея выбирать между Аполлоном и Вульфом. Оргазмы, которые они мне дарили вместе, были впечатляющими, но отношения с ними обоими?
И с Джейсом, раздается голос в моей голове.
Черт возьми.
Вульф на вершине утеса издает вопль, от которого по моей спине пробегают мурашки. Это тот же самый вой, который они издавали, охотясь на меня четыре месяца назад. И он повторяет его снова, но у меня нет времени паниковать. Паника отступает сама собой, когда Вульф прыгает. Я прикрываю рот рукой, чувствуя, что не могу дышать, когда он находится в воздухе, а затем он врезается в воду в идеальном прыжке, и волна поглощает его. С каждой секундой, пока мы ждем его появления, в моей груди становится все теснее и теснее.
Он не всплывает.
Глава 20
Кора
Я вижу, как выражение лица Никс меняется с веселого на озабоченное, и спешу спуститься по каменной лестнице. Я добираюсь до самой воды, как вдруг Вульф появляется в двух футах передо мной. Он трясет головой, и капли воды разлетаются во все стороны, а затем его пристальный взгляд встречается с моим.
Моя грудь расслабляется, позволяя мне сделать вдох, и я прислоняюсь спиной к скале, подавляя желание ударить его.
– Кора, что случилось? – спрашивает Вульф, легко выбравшись из воды и присаживаясь передо мной на корточки.
К черту подавление желаний.
– Ты засранец! – выкрикиваю я и толкаю его в воду.
Падая, он размахивает руками, и это смотрится довольно комично.
Ухмыляясь, Вульф вылезает из океана и, не дав мне шанса оттолкнуть его, обхватывает меня мокрыми руками, поднимая вверх. Я автоматически хватаюсь за его плечи, взвизгиваю и зажмуриваюсь, когда он выпрямляется во весь рост. Мне требуется какое-то время, чтобы снова открыть глаза и поверить, что он не собирается кинуть меня в воду. Но даже тогда я не отпускаю его, а наслаждаюсь его крепкими объятиями, хотя пальцы моих ног едва касаются мокрой каменной ступеньки.
– Ты волновалась, – констатирует он, и, кажется, это открытие доставляет ему удовольствие.
Господи, в один прекрасный день эти парни убьют меня.
– Заткнись, – шепчу я, впиваясь ногтями в его кожу.
– Ну уж нет, – он хватает меня за задницу и поднимает выше, побуждая обхватить его талию ногами. – Хочешь промокнуть?
Я сцепляю лодыжки, обнимая его крепче, и смотрю в сторону воды, а он – на ступени, которые нам придется преодолеть.
В отличие от более высокой точки, в этом месте волны жестче и достигают ступеней. Вода проходит через лодыжки Вульфа, ударяется о стену и забрызгивает мои ноги.
– Я уже промокла, – говорю я, и это не совсем ложь, ведь, судя по тому, насколько тесно мы прижаты друг к другу, вода с его тела уже пропитала мою рубашку насквозь.
С моими джинсами дела обстоят не намного лучше. Да и мой разум мне отказывает, когда я нахожусь в объятиях Вульфа.
Он заразительно смеется, а затем начинает подниматься по ступеням, не отпуская меня, и кажется, этот подъем ему дается очень легко. Он совершенно бесстрашен.
– Отличное шоу, – восклицает Никс, когда мы достигаем вершины утеса.
Я чувствую, как объятия Вульфа становятся крепче, будто он спорит сам с собой, отпускать меня или нет. Я бы хотела, чтобы мы вернулись в особняк, потому что мое желание раздеться и почувствовать его внутри себя почти невыносимо, а мои эмоции стали походить на американские горки, и я не могу их контролировать. Вверх, вниз, вверх, вниз… Я понятия не имею, как это остановить.
– Мы уходим, – внезапно объявляет Вульф, и Святой следует с нами к машине, бросая на капот два полотенца.
– Нашлась пара добровольцев, которая отказалась от них.
– Я уже и забыл, каково это – тусоваться с нормальными людьми, – говорит Вульф, и Святой смеется.
– Нормальными? Это моя компания.
И кто же они?
Вульф оглядывает толпу, кивает, и его подбородок на мгновение касается моего плеча.
– Что ж, тогда передай, кто бы это ни был, что я оценил их жест.
– Ну ладно, оставлю вас двоих… – Святой пятится назад. – Чем бы, черт возьми, вы ни собирались заняться.
Некоторое время Вульф молча стоит, ожидая, пока Святой скроется из виду.
– Теперь ты можешь меня отпустить, – говорю я ему на ухо.
– Я знаю, что могу, просто не хочу.
– Чем скорее ты меня отпустишь, тем быстрее мы сможем найти тихое местечко…
Вульф смотрит на меня, и я различаю в его глазах озорство и похоть.
– Да?
Я киваю и прикусываю губу, а он опускает меня на землю и спешит воспользоваться одолженными нам полотенцами. Внезапно он подмигивает мне и сбрасывает свои боксеры, а я не могу притворяться, что не пялюсь, осознавая, что за последние двадцать четыре часа я видела два члена, которые превосходят все, которые я когда-либо видела до этого.
Вульф натягивает джинсы на голое тело, а затем надевает рубашку. Если бы не влажные волосы, я бы никогда не догадалась о том, что он прыгал в океан.
– На что это похоже? – спрашиваю я, снова смотря на утес.
Сейчас на вершине стоит не знакомый мне парень, и у меня складывается ощущение, что он набирается смелости перед прыжком.
– Это похоже на освобождение, – Вульф встает рядом со мной, тоже наблюдая за парнем. – Наши избранные в «Олимпе» проходят через это, но у них ситуация похуже.
Я знаю,