не нравится драться со своими друзьями.
– Где ты научилась?
– Сначала я просто наблюдала за другими людьми и, когда наступал подходящий момент, использовала каждую возможность, чтобы повторять за ними. А потом я связалась с этими ребятами и последние несколько лет провела в серьезных тренировках.
Никс очень хорошенькая. Ее волосы такие темные, что кажутся иссиня-черными, как вороново крыло. Кожа девушки бледная, а полные губы постоянно растягиваются в улыбке, будто она не может ее сдержать.
– Тебе нравится «Олимп»?
Настала моя очередь смущаться.
– Ну… там нормально.
– А цветочная маска?
Вульф хихикает и хлопает меня по руке.
– Вы пока поболтайте, а я скоро вернусь.
– Цветочная маска, в которой я была прошлой ночью? – я вопросительно смотрю на нее, и она кивает.
Интересно.
– Она была прекрасна, – говорю я. – Мне интересно, как в ней оказались настоящие цветы?
– Ее сделал мой жених, – Никс подходит ко мне и указывает на высокого мужчину с татуировками, прислонившегося к одной из машин.
Как и на Никс, на нем надета толстовка с капюшоном и черные пляжные шорты.
Когда его взгляд отрывается от толпы, он сразу же находит Никс.
– Повезло мне с ним, – бормочет она.
– Да?
– Он гений во всем, что касается рисования и татуировок.
– Его зовут Святой, да?
– Вульф упоминал о нем?
– Он познакомил нас сегодня утром, когда твой жених приезжал к нам домой.
Произнеся эти слова, я невольно обнимаю себя за талию. У Никс легкая энергетика, но, возможно, сама обстановка на утесе немного выводит меня из себя.
– Еще Вульф упомянул ваши имена, когда заметил, что вы тоже здесь.
– Понятно, – она жестом приглашает меня следовать за ней, и мы присоединяемся к толпе. – Ребята, это Кора. Кора, это все.
Они машут руками и хором здороваются со мной, а Вульф, увидев наше приближение, оставляет Святого и встает рядом. Его рука скользит в задний карман моих брюк, как будто мы школьники, и в ответ на этот жест я искренне краснею, снова. Потому что в школе я никогда не заводила нормальных романов, а Вульф воплощает их лучшую версию.
– Никс, ты следующая, – зовет ее кто-то, а девушка в ответ улыбается и подталкивает меня локтем.
– Пойдем, лучше всего наблюдать с лестницы.
Я поднимаю брови и смотрю на Вульфа.
– Сюда.
Никс снимает толстовку, и я вижу, что верхняя часть ее тела тоже покрыта татуировками. Во время боя я уже видела их, но вблизи они выглядят просто потрясающе. Большинство из них серые или черные, при этом все рисунки замысловаты и переплетаются друг с другом. Прямо под ключицей у нее изображен свернувшийся дракон, его глаз открыт и будто бы наблюдает за нами.
– Похожая татуировка есть и у Святого, – говорит Вульф мне на ухо, и я вздрагиваю от неожиданности.
– Я не видела…
– Дракон привлекает всеобщее внимание, ведь это его лучшая работа. Говорят, на теле Никс есть еще один дракон, спрятанный в интимном месте.
Я слегка толкаю Вульфа локтем в живот. Он наклоняется вперед и обнимает меня, а его смех отзывается вибрацией в моей груди. Мы подходим к обрыву и видим, что в скале высечена лестница, про которую говорила Никс. По обе стороны от нее стоят металлические столбы, к ним прикреплены веревки, образуя что-то вроде своеобразных перил. Лестница поворачивает, спускаясь по краю обрыва ниже того места, где сейчас стоит Никс.
Тихий звук воды успокаивает меня, а волны здесь кажутся не такими жестокими. Возможно, дело в направлении ветра или высоте, но вода не бьется о скалу, а мягко подбегает к ней, приветствуя, а затем удаляется.
Я осторожно иду вперед за Вульфом, который протягивает мне руку. Благодарная за помощь я беру ее, потому что каменные ступени лестницы неглубоки и находятся под наклоном. Едва ступив на них, я чувствую, что нахожусь на волоске от того, чтобы соскользнуть вниз. И я не могу представить, как буду карабкаться наверх, насквозь промокшая.
– Вода очень холодная? – спрашиваю я, просто желая, чтобы он отвлек мое внимание от камней, на которых мы стоим.
Вульф пожимает плечами.
– Наверное, не особенно. Конечно, летом воде требуется целая вечность, чтобы прогреться, но сейчас здесь самое теплое время. Давай, нам осталось всего несколько шагов.
Мы доходим до того места, где ступени поворачивают к лежащему на склоне утесу, одна сторона которого поднимается к вершине, а другая – это прямой спуск в воду. Веревки перил продолжаются только со стороны скалы – они прикреплены к ней болтами. Каменные ступени кажутся мне шириной в один фут[12], а возможно, и меньше.
– Черт, – если оглянуться, то отсюда я могу увидеть лицо Никс, которая показывает нам поднятые вверх большие пальцы, а затем исчезает, собираясь взять разгон.
– Готова? – спрашивает Вульф.
Я киваю. Мне нравится чувствовать адреналин, бурлящий в моей крови. Он согревает меня. Когда маленькая группа начинает аплодировать Никс, я выпрямляюсь.
Никс прыгает с края обрыва. Она отталкивается от земли и, подпрыгнув в воздух, группируется в клубок. Сначала Никс переворачивается, а затем выпрямляется и ныряет ногами вперед в двадцати футах[13] под нами.
– Вот это да! – я пружиню на носочках, жалея, что все закончилось так быстро.
Я могла бы продолжать наблюдать еще сотню прыжков.
Я вижу, как Никс выныривает и кому-то машет. Видимо, Святому, который стоит на краю утеса и машет ей в ответ. Спустя секунду он тоже разбегается и прыгает в воду. Его погружение не похоже на грациозный прыжок Никс, но он выныривает в нескольких футах от нее и, подплыв ближе, целует свою невесту.
Мое сердце замирает, и я жалею, что у меня нет с собой фотоаппарата, потому что это кажется мне идеальным моментом для фотографии. Я позволяю зависти захлестнуть меня. Я завидую не только смелости Никс, но и тому, что она кажется искренне счастливой. Во всяком случае, в этот момент. Когда наконец они разрывают поцелуй и плывут к лестнице, на их лицах сияют широкие улыбки.
– Хочешь попробовать? – губы Вульфа касаются моего уха.
Я настолько удивлена, что, кажется, мои глаза вот-вот вылезут из орбит.
– Не в этой жизни.
– Надеюсь, ты бы думала по-другому, если бы на кону стояла моя жизнь? – подтрунивает надо мной Вульф и кусает меня за мочку уха.
Жар, который не имеет ничего общего с адреналином, пронизывает меня насквозь, ударяя током прямо между моих ног.
– Ладно, тогда оставайся здесь, – говорит он и уходит, а я хватаюсь за веревку.
Он что, собирается прыгнуть?
Вульф карабкается наверх, а я сажусь на ступеньку. Святой