— Ты, дорогой Сталин, ты, доброй матерью выращенный, на краю далекой земли, в дремучей тайге дал нам хороший, счастливый день.
Дорогими соболями и чернобурыми лисами полны наши леса. Много-много разных птиц поют и щебечут в наших богатых лесах. Словно камень падает с горы в быструю реку, так упали в пропасть все царские законы. Легко теперь хантам. Вечно светит над тайгою солнце-Сталин.
Теперь мы, народы Северной земли, получили счастье, теперь в наших колхозах радость{1211}.
Принимали или нет коренные северяне какое-либо участие в создании подобного фольклора, он — вместе с литературой о «большом путешествии» — был единственным источником информации об их жизни, доступным советскому читателю. С исчезновением этнографии, особого правового статуса, а теперь и отсталости история коренных народов Севера завершилась. Будущее стало настоящим.
Часть 4.
ПОСЛЕДНИЕ СРЕДИ РАВНЫХ
Глава 9.
СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ НАЦИОНАЛЬНОСТИ
Сидеть с супругою в ненастье у камина —
Нет в мире выше счастья для мужчины.
Роберт Бернс. Д-ру Блэклоку[96] Социалистический реализм в общественных науках
Полноправное членство в семье советских народов предполагало равную ответственность перед лицом Советского государства. В 1939 г. первые северяне были призваны на службу в армию, а в 1941 г. многие вызвались «защищать великие достижения Октября до последней капли крови». Те, которые остались в тылу, должны были работать сверхурочно, безвозмездно отдавать личных оленей, вносить деньги на нужды фронта, подписываться на государственные облигации и делать все возможное, чтобы помочь стране в час тяжелых испытаний{1212}.
Однако к концу войны выяснилось, что члены семьи не вполне равны. Русские, которые в 1941 г. выступили в роли «старшего брата», превратились в патриарха или вообще ушли из семьи, чтобы взять на себя роль учителя или вожатого{1213}. Юный коряк, обещавший защищать великие достижения Октября, воевал «за Родину, за Сталина». Причем и Родина и Сталин являлись законными наследниками Древней Руси, Московского царства и Петербургской империи — т.е. того самого Российского государства, которое совсем недавно считалось безжалостным угнетателем северных народов, и разрушение которого считалось великим достижением Октября. Имена, которые чаще всего звучали с высоких трибун, принадлежали князьям и генералам, прославившимся в сражениях «за веру, царя и отечество», а не героям революции, провозгласившим создание семьи народов, частью которой мог стать юный коряк. Война велась за Россию, и, как объявил Сталин на торжественном приеме в Кремле, выиграл ее русский народ, «наиболее выдающаяся нация из всех наций, входящих в состав Советского Союза», «руководящий народ», обладающий «ясным умом, стойким характером и терпением», «великий народ», который «обеспечил разгром Германии» своим бесконечным «доверием Советскому правительству»{1214}.
В следующее десятилетие тема избранного народа и священной миссии России стала центральной в официальной риторике — научной, литературной и политической. Если в начале 1930-х «социализм» был переосмыслен как «модернизация, осуществляемая государством», то в конце 1940-х он превратился в русскую национальную черту. Будучи изначально выше всех остальных народов, русские стали средоточием всемирной истории, воплощением вечных чаяний человечества и хозяевами земного рая, куда со временем войдут все и каждый. М.В. Ломоносов заложил основы современного естествознания, И.И. Ползунов изобрел паровой двигатель, А.С. Попов изобрел радио, А.Ф. Можайский построил первый самолет, а П.И. Яблочков и А.И. Лодыгин создали первую электрическую лампочку. Выяснилось, что Россия всегда была известна на Западе как «родина света»{1215}. «Великий русский народ дал миру величайшего гения, вождя и учителя мирового пролетариата и всего трудящегося человечества Владимира Ильича Ленина», под чьим руководством он обновил мир в огне Октябрьской революции{1216}. Русская наука всегда была самой научной, русское искусство всегда было самым близким к народу, а русские солдаты всегда были самыми храбрыми.
Но самым главным источником света было государство, а величайшей чертой русского народа был патриотизм — или доверие правительству, как выразился Сталин. «В борьбе за отчизну русский народ всегда проявлял мужество, стойкость, героизм и терпение в преодолении трудностей и опасностей, дальновидность в понимании обстановки»{1217}. История Российского государства была воплощением истории русского народа и тем самым — подлинной историей всемирного продвижения к социализму. А стержнем и внутренней логикой истории Российского государства была история централизации и территориальной экспансии (при этом территориальная экспансия часто трактовалась как необходимое условие еще большей централизации).
В истории географических открытий и исследований русский народ по праву занимает первое место. Он дал миру наибольшее число выдающихся путешественников-географов. И это не случайно. Русский народ был всегда народом-открывателем. Мужество, упорство в достижении поставленной цели, выносливость и неистребимая жажда открытий отличали его сынов на протяжении всей многовековой истории России{1218}.
Если бы не их «замечательная скромность» и «глубокое уважение к коренным народам», не говоря уже о бессовестных фальсификациях со стороны западных путешественников и ученых, то карта мира содержала бы сотни русских топонимов{1219}. Если бы не тупость и трусливый космополитизм царских бюрократов (в большинстве своем немцев), то большая часть мира содержалась бы в пределах карты России. Русские люди (Чириков, а не Беринг; Лазарев, а не Беллинсгаузен; Лисянский, а не Крузенштерн) открыли Антарктику, Центральную Азию, значительную часть территории Эфиопии и большую часть Тихого океана. Но величайшим и наиболее успешным из русских открытий было покорение огромных пространств Северной Азии (а также, по мере нарастания «холодной войны», Аляски и Дальнего Востока){1220}. Меньше чем через десять лет после того, как коренные северяне достигли формального равенства в семье советских народов, смыслом их истории стало создание благоприятных условий для российской имперской экспансии.
Причины продвижения на Восток не вызывали споров. Как писал Л.П.Потапов,
растущее экономически и крепнущее политически Русское государство нуждалось в расширении и укреплении своих границ. Включение в его состав Сибири, открытой русскими людьми, вполне отвечало этой задаче. В Сибири, которая являлась естественным продолжением территории русского государства за Уралом, богатой природными дарами и почти не заселенной, московское правительство видело серьезный резерв для территориального и экономического роста России{1221}.
Иными словами, присоединение было легитимным, потому что в нем нуждалось Российское государство. А присоединение к Российскому государству было легитимным благодаря коренным народам. Вернее, 1) поскольку на «больших, никем не освоенных территориях», на которые «никто… не претендовал и никто… не защищал», практически не было коренного населения; 2) поскольку коренные народы были слишком плохо вооружены и плохо организованы, чтобы оказать сколько-нибудь серьезное сопротивление{1222}; 3) поскольку коренные народы согласились платить ясак, а «сбор и уплата ясака служили в те времена признаком подчинения народности тому или иному государству»{1223}; 4) поскольку коренные народы радушно приняли новопоселенцев ради предложенных ими полезных товаров и защиты{1224} и, наконец, 5) поскольку коренные народа были слишком отсталыми, чтобы самостоятельно развиваться или правильно использовать природную среду. Русские открыли новые территории для науки: нанесли на карту огромные пространства, заложили рудники для добычи полезных ископаемых, описали растения и животных, взялись за изучение коренного населения. Но, самое главное, они направили коренное население на путь прогресса, познакомив его с новыми орудиями труда и новым оружием, разрушив устаревшие родовые институты, распространив земледелие, усовершенствовав торговлю, предотвратив межродовые военные столкновения и заложив основу для начальных стадий национального развития. Наложение ясака привело к значительно большей, чем прежде, политической стабильности и большему равенству (для мужчин). Даже христианизация была важным шагом в правильном направлении{1225}.[97]