страха, безысходности и от всего, что сейчас творится со мной. Из моих глаз хлещут слезы, потому что я больше не в силах сдерживать то, что накопилось у меня внутри. Не могу удерживать в ежовых рукавицах боль и угнетение судьбы, которая словно издевается надо мной все последние полгода.
Шон ведет машину зигзагами, а Майкл решается на ответный огонь. Я закрываю уши, чтобы не слышать всего этого. Мне хочется раз и навсегда проснуться, выбраться из этого кошмарного сна и понять, что все это не взаправду. Ремень безопасности сдавливает грудь, отчего становится почти невозможно дышать. Я стараюсь успокоиться, чтобы хоть как-то вздохнуть, и отчетливо понимаю, что истерикой лишь затуманю свой и без того обеспокоенный разум. А мне сейчас нужны ясность и порядок в мыслях.
– Нам нужно свернуть куда-то туда, где нет людей Бена…
– У нас есть только запасной план, – перебивает Майкл Шона.
Я слышу щелчки. Поднимаю голову и вижу, что Майкл меняет магазины с патронами.
– Правда, я не думал, что мы прибегнем к нему…
– У нас не остается вариантов, – говорит Шон.
* * *
Мы мчим по свободной полосе. Кроме нас, здесь больше нет ни единой машины.
– Все в порядке? – вновь интересуется Майкл.
Его обеспокоенные глаза, словно черное море, окутывают мою душу заботой и любовью.
– Да, – выдыхаю я, утирая слезы. – Я в порядке.
– Потерпи еще чуть-чуть.
В этот момент Шон сворачивает на магистраль с достаточно плотным движением.
– Переходим к плану Б, – говорит он в рацию.
– Минут через пять будет сближение, – сообщает Майкл, глядя в боковое зеркало, явно наблюдая за хвостом.
– Да, – тихо соглашается Шон. – От плана не отклоняться. Конец связи.
– Я думал, Бен не будет нас ждать.
– Майкл, он чертов главарь города. Ты понимаешь, что будет стенка на стенку?
– Да, – сухо отвечает Майкл.
Я слышу, как он шумно сглатывает. Где-то внутри, под ребрами, глубоко в душе, я понимаю, что он тоже переживает за все, что сейчас происходит, хотя по его виду этого не скажешь. Он не выказывает ни единой эмоции и дает себе слабину лишь тогда, когда обращает свой взор на меня. От этой мысли мне становится не по себе. Но я отвожу взгляд в окно и слежу за тем, как мы обгоняем другие машины, перестраиваясь из ряда в ряд.
– Тебе хватит патронов? – интересуется Шон, обгоняя небольшой минивэн, который следует со скоростью не более восьмидесяти километров в час.
– Надеюсь, что да.
– А… какой у вас план? – тихонько спрашиваю я, не выдержав напряжения, которое растет с каждой секундой.
Майкл, не поворачивая головы, следит за хвостом.
– Уехать туда, где ты будешь в безопасности.
– Но вы же говорили о какой-то стенке на стенку…
– Это не твоя забота, – холодно отвечает Майкл. – Сперва нужно доставить тебя в безопасное место. А с остальным…
Майкл поворачивается ко мне, и я вижу в его глазах отблеск грусти и страха. Наверное, я впервые вижу такое лютое беспокойство, которое Майкл всеми силами старается скрыть глубоко внутри себя.
– С остальным разберусь я.
– Бен – психопат, – вырывается у меня со свистом.
– Я знаю.
Тягостное молчание отдается в висках. Я все понимаю, Бен – брат Майкла, и их, по-видимому, связывает нечто большее, чем просто братские междоусобицы, но…
– Я такой же влиятельный человек, как и Бен, – говорит Майкл, не дав мне даже раскрыть рот. – И ни один из нас не остановится ни перед чем, если у нас есть цель.
– А какая цель у Бена?
– Убить меня, – заявляет Майкл и отворачивается.
Нам с Шоном нечего ответить. Вернее, Шон, быть может, что-нибудь и вставил бы, но мне точно нечего сказать. Ужасно осознавать, что твой родной брат хочет твоей смерти. Я совершенно не помню, что их связывает и с какого момента началась эта драка.
Да и вообще, сейчас у меня у самой есть цель – выжить.
* * *
Минуты через три к нам вплотную с разных сторон подъезжают такие же внедорожники, как наш – с высокой посадкой, большим кузовом и затемненными стеклами. Невольно замечаю, что у всех машин одинаковые номера. Кроме того, они еще и прострелены в тех же местах. Наверное, и наша машина выглядит так же, ведь по нам точно стреляли.
– А почему у них одинаковые номера?
Мое любопытство вырывается быстрее, чем я осознаю это.
– Так нужно, – отвечает Шон, следя за дорогой.
Майкл копошится на переднем сиденье, а потом прикладывает руку к уху и говорит:
– Первый пошел.
Я не понимаю, что происходит, но через какие-то доли секунды машина справа ускоряется и встает перед нами.
– Второй пошел.
Теперь машина, которая была сзади, приближается и практически дышит нам в спину.
– Третий пошел.
Очередная машина перестраивается, беря нас в кольцо.
– Четвертый пошел.
Я сижу, не роняя ни слова. От властного и холодного голоса Майкла внутри все замирает.
– Пятый пошел.
Я сижу молча, лишь шумно дышу через нос.
– Шестой пошел… Седьмой пошел… Восьмой пошел.
Шон тоже перестраивается то влево, то вправо, и до меня постепенно доходит смысл их плана. Они стараются запутать хвост. А учитывая то, как Майкл ведет себя, хвост явно есть.
– Держать строй, – приказывает он.
Мы едем по магистрали, которая плавно перетекает в трассу, ведущую куда-то в другой город. Я уже не читаю указатели, мои мысли заняты лишь тем, чтобы выжить. Мне хочется верить, что Майкл знает, что делает. В противном случае… все его попытки могут обернуться для нас не тем, что мы ожидаем.
– Команда «Альфа».
Машины спереди набирают скорость. Вижу в навигаторе Шона, что впереди – большая развилка. Мы вместе с левой машиной сворачиваем влево, а остальные разъезжаются кто куда.
* * *
Извилистая дорога уводит нас в глубь леса, который становится все гуще и гуще. Движение двустороннее, поэтому нам то и дело встречаются машины.
– Черт! – вдруг ругается Майкл.
Шон озадаченно поворачивается к нему.
– Хвост?
– Да, – отвечает он, беззвучно постукивает пальцами по ноге и сообщает по рации: – Хвост на «Альфе».
Сопровождающая нас машина сбавляет ход, а через три секунды слышатся выстрелы. Я вновь пригибаюсь вниз, накрывая голову руками. Несколько пуль попадают по машине, отчего до слуха доносится противный скрежет по металлу. Майкл, не теряя времени, ведет ответный огонь, взяв более тяжелое оружие. Очередь пуль, вылетающих справа от меня, заставляет мое сердце уйти в пятки. Мне страшно. Я так больше не могу. Заглушая в себе истерику, я едва заметно покачиваюсь взад-вперед, молясь о том, чтобы все это прекратилось как можно