Читать интересную книгу "Тренер Култи - Мариана Запата"

давно не навещала родителей. А ты?

Она распустила хвост, и длинные черные волосы рассыпались по плечам.

– Уезжаю завтра утром. У нас через несколько дней начинаются товарищеские матчи. Вернусь только через две недели.

Под «нами» она подразумевала национальную сборную.

Я болела за Дженни и Харлоу и всегда их поддерживала. Но сейчас, впервые за долгое время, ощутила укол чего-то, похожего на тоску.

– Классно, – сказала я, когда наскребла немного энтузиазма по отношению к человеку, который всегда старался меня поддержать. – Попрошу Харлоу передать Эмбер привет, – добавила я с коварной улыбкой, и Дженни расхохоталась.

– Какая ты злая!

Я хлопнула ее по попе.

– Могу, когда захочу.

* * *

Знакомый стук в дверь, который я начала плотно ассоциировать с Култи, раздался на следующий день в семь пятнадцать утра. К тому времени я бодрствовала уже больше часа: успела сходить на пробежку и вернуться домой, чтобы собраться, принять душ и пораньше выехать в Сан-Антонио. Чего я не ожидала, так это немца на пороге моего дома, тем более в семь утра.

Пока я искала толстовку в груде одежды, валяющейся на кровати, стук стал в два раза настойчивее. «Вот же нетерпеливая жопа». Вздохнув, я пошла с толстовкой к двери, даже не потрудившись заглянуть в глазок.

– Сарделька? – спросила я, отпирая замок.

– Ja.

Распахнув дверь, я махнула ему, чтобы заходил, но остановилась, заметив его одежду: рубашку, джинсы и потертые ботинки из коричневой кожи. Я впервые видела, чтобы он изменил спортивным штанам или шортам. Хм. А мгновение спустя я заметила еще кое-что.

На плече у него висел рюкзак.

И он на меня пялился.

Осмотрел старую майку, которую я накинула поверх спортивного лифчика, затем эластичные шорты, больше напоминающие нижнее белье, чем нормальную одежду, и я заметила, как у него дернулась сначала челюсть, потом веко, а потом он посмотрел мне в глаза, и подергивание усилилось.

– Что? – спросила я, устав ждать какой-то адекватной реакции.

Болотно-зеленые глаза вновь прошлись по моей одежде.

– Ты всегда открываешь дверь полуголой? – ровным тоном поинтересовался он.

О господи.

– Да, папа. – Я моргнула и отошла, пропуская его. – Ты заходишь, – я покосилась на рюкзак, – или уходишь?

– Я уезжаю, – ответил он, но прошел внутрь, недовольно поглядывая на мою одежду.

– Куда? – спросила я, закрыв за ним дверь.

Култи сбросил рюкзак прямо рядом с моими рабочими ботинками.

– В Остин.

– Серьезно? Зачем? – Нет, в целом мне нравился Остин. Я была там раз сто, но не назвала бы его любимым городом на планете. Как-то не ожидала, что человек, который мог позволить себе любой уголок мира, решит провести отпуск в Остине.

Немец прошел на кухню, где направился прямо к шкафчику и достал себе кружку.

– У меня там сегодня встреча. По записи.

Не знаю почему, но первым делом я подумала о пластической операции. Опершись ладонями о разделяющую нас стойку, я наклонилась вперед и недоверчиво посмотрела на Култи.

– Не надо.

Тот оглянулся через плечо: как раз нашел небольшой чайник и набирал в него воду.

– Что?

– Рей, ну правда, не надо. Ты и так красивый, а результат пластики всегда заметен. Уж не знаю, что тебе наплели хирурги, но просто поверь, – на полном серьезе сказала я.

Он поставил чайник на плиту, но не включил конфорку. Опустив широкие плечи, поднял руку и сжал переносицу. Потом повернулся ко мне, закрыв глаза и уткнувшись кончиком языка в уголок губ.

– Буррито. – Он приоткрыл один глаз. – Я хочу перебить татуировку.

– А-а-а. – Я ощутила себя полной дурой.

Он кивнул, всем своим видом показывая, что так и есть.

– Которая на руке? – Других я не знала.

Он снова кивнул.

Я не представляла, зачем ехать в Остин, когда в Хьюстоне полным-полном своих тату-мастеров, ну да ладно.

– Классно. А я еду домой. – Запоздало я поняла, что он не в курсе, где именно это «домой». – В Сан-Антонио. От Остина недалеко.

Я обалдела, когда он ответил:

– Знаю. Я заплачу тебе тысячу долларов, если отвезешь меня в Остин.

– Чего?

– Я заплачу тебе тысячу долларов, если отвезешь меня в Остин. – Он махнул рукой в сторону рюкзака, брошенного у входа. – И покрою бензин.

Я почесала нос, толком не понимая, шутит он или нет. Чутье подсказывало, что нет, очень даже не шутит.

– Ты хочешь, чтобы я отвезла тебя в Остин к тату-мастеру? – не удержалась я.

Немец кивнул.

– Ясно. – Я сощурилась, раздумывая, как бы так намекнуть ему помягче, но потом решила, что все равно не получится. – Не хочу показаться неблагодарным другом, не ценящим столь щедрое предложение, но… не хочешь попросить своего водителя?

– У его дочери сегодня день рождения, – пояснил он.

– И ты хочешь поехать со мной, хотя мог бы нанять кого угодно ему на замену, причем за меньшие деньги? – медленно уточнила я.

– Да.

Ой-ой. С одной стороны, я хотела провести все четыре дня с родителями и мотаться туда-сюда с Култи мне было лень. С другой – отказывать ему неловко.

– Я еду к родителям, я не смогу отвезти тебя назад в Хьюстон.

Он пожал крепкими плечами.

– Мне все равно больше нечего делать.

Ну вот, я почувствовала себя полной дрянью.

Ему все равно больше нечего делать.

Почему это меня так расстраивало?

Но я не могла поддаваться жалости. Я уже договорилась с родителями.

– Рей, я останусь у них на выходные. Я не смогу отвезти тебя назад. Я уже пообещала, что приеду.

– Я с первого раза услышал, – ответил он тоном, который мне совсем не понравился. – Я же сказал: мне все равно больше нечего делать. Я останусь с тобой.

Он…

Он останется со мной?

Перед глазами мелькнуло папино лицо.

– Останешься со мной у родителей?

Он лениво повел плечом.

– Да.

– На выходные?

Засранец закатил глаза.

– Ja.

Вот же ехидна.

– Тебя что-то не устраивает? – произнес он, когда молчание затянулось.

Я кашлянула и снова подумала о папе.

– Ты помнишь, что мой отец твой фанат? – Култи кивнул. – Он тебя просто обожает, так что если решишь к ним… поехать, – я сглотнула, – жди, что он будет вести себя соответствующе. Не удивляйся, если он упадет в обморок, а потом все выходные будет делать вид, что не знает английский. – Я подумала еще немного. – А еще он будет на тебя пялиться. Просто смотреть и молчать.

Немец, посвятив моим словам секунд пять раздумий, пожал плечами, словно его это ни капли не волновало. Ну вот совершенно.

– Хорошо.

Я глубоко вздохнула: на что я только что подписалась?

– Ты уверен? – медленно уточнила я.

Он красноречиво посмотрел на меня и