Ленинград
Будьте, Бога ради, здоровы и счастливы!
22. XII — 1972 г.
1 + 9 = 10
7 + 3 = 10
_________
Всего: 1973 год.
Оле.
Ленинград
Как мой зятюнчик, зятеныш, зятюшечка — как его здоровье, как он спит? Как кушает, помнит ли еще меня? Целую!
Олечка. 15. VII — 73 г.
Таллин
Мамочка, жду писем. Целую тебя крепко. Будь здорова. Вот тебе признание Даля:
I love you!
О. Даль.
(перевод: Я люблю Вас)
31/VIII-73 г.
Ленинград, 24 ноября 1973 г.
Дорогой Олег Иванович!
Пишет Вам любящая Вас особа, которая очень соскучилась, очень хочет опять увидеть Вас, мечтает с Вами пообщаться, поговорить о том о сем; как бы хорошо было, если бы Вы появились и осветили бы все вокруг сиянием Ваших голубых глаз.
Ленинград, 4. XII —74 г.
Алечка!
Вот приехать бы сюда, обалдевшим от цивилизации, хоть ненадолго!
А статью Б.М., если будет время, пробеги — некоторые места.
Целую.
Оля.
Ленинград.
Аличка!
Ты не очень уж огорчайся! Ты должен знать, что ты не М. и не Н. Куда тебе до них и им до тебя! Ты помни о том, что талантливым людям всегда было трудно жить и творить. Талант требует мужества и жертв. И юмора тоже! И обидно бывает, и зло берет, но… делай свое дело, люби жену, если она того стоит, люби тещу, если она того стоит, люби мать и люби, извини, свою страну, даже если она не всегда того стоит.
Я прожила с отцом рядом очень трудные годы, когда его били наотмашь, а он не мог ответить. И все же он был веселый, легкий, смех и шутки были его оружием.
Я просто тебе хочу сказать: не думай, что вонючий М. или сопля Н. — счастливые люди! Они всем надоели (под всеми я имею в виду 1-й сорт людей).
Ничего, поживем — увидим!
А вот что тебе надо бы сделать — это добиться постановки или написать сценарийчик — не торопясь, с умом подойти к этому делу!
Надо иногда брать в свои руки инициативу или стараться это делать.
Не сердись, если я и пишу прописные истины, так именно потому, что знаю — иногда мы о них забываем. А они хоть и прописные, а все же истины.
А ведь главное-то у нас есть. Самое главное. Любовь, дружба, извини опять же, взаимопонимание.
И еще нам очень нужен, говоря словами Райкина, «личный покой»! А он у нас будет, когда мы будем вместе!
Итак, по коням, вперед, к победе!
Целую крепко моего славного и умного зятя!
Поцелуй мою дочь!
Оля. 30. XII — еще 1974 г.
Ленинград.
Бедный мой, маленький!
Так хорошо отдохнул в Авангарде и вдруг такое! Да! Нужна своя корова! А с едой сейчас, в такую жару, надо быть предельно осторожными. Я тут тоже немножко отравилась, но не так сильно и скоро с этим справилась. Я бы очень хотела, чтобы ты, приехав в Ленинград, питался бы у нас, особенно если ты будешь в «Октябрьской». Будешь есть «пульон», курочку и т. д. Вот кофе здесь нет совсем!
Ну, целую крепко вас обоих! Будьте здоровы!!!
Ешьте продукты, ешьте продукты, ешьте осторожно!
Оля. 5. VIII — 77 г.
Прости за несовершенство этого экспромта.
Цереза Бубалус
Посвящаю О. Б. Эйхенбаум в день ее рождения.
О. И. Даль
Ах, в октябре. Ах, в октябре…Рябина в сумерках сгораетИ день янтарной свечкой таетАх, в октябре. Ах, в октябре…
И желтизна твоя дорога,И синева твоя печаль…Ты проплываешь недотрогой,Забыв и пристань и причал.
И дробность каблучков твоихПодобна ходу славного брегета,Лицо под тенью яркого берета,Воинственность волос стальных.
Ты баркентина… ты сестра морей.Дочь вольности и ветра слова.И над тобою небо в перекрестье рей…И вечность под тобой — всего основа!
8. Х. 80. В канун сего дня. О. ДальЦЕРЕЗА БУБАЛУС
Читаю «дробность каблучков твоих», и сразу возникает воспоминание…
Я шла по Садовому кольцу, по той стороне. У меня действительно были туфли, которые очень стучали, а походка моя тогда еще была довольно быстрая и легкая, да и сейчас — тоже. Когда я дошла до перехода, машин не было совершенно, но горел красный свет. Я сделала шаг, думая: что же я буду стоять, когда ни одной машины нет? В это время мне на плечо легла рука Олега, который стоял позади меня. Он шел за мной довольно долго — от Смоленской площади. Так что эта строка точно оттуда, потому что я так «отчеканивала» шаг, что он, наверное, это запомнил. И он мне сказал:
— Стой! И никогда не иди на красный свет! Это мой приказ.
И действительно, когда у меня теперь возникает желание пойти через пустое Садовое кольцо, когда нет никаких машин, он всегда стоит и держит меня за плечо. Так вот…
Точно так же, всего двумя словами, Олег отучил меня от беготни за транспортом. Вечно мимо тебя к остановке проносится троллейбус или автобус… Бежишь, отдуваясь, с умоляющим выражением на лице и всегда на какую-то секунду к нему не поспеваешь. Когда Олежечка однажды стал свидетелем того, как я это делаю, он сказал мне лишь одно:
— Это — унизительно!!!
После этого я раз и навсегда перестала так поступать.
…Конечно, это стихотворение было для меня очень приятно и неожиданно, потому что отношения у нас вообще были интересны: я забывала свой возраст и забывала, что я — теща. Начисто.
А про Церезу Бубалус ничего не знаю… По-моему, мы задавали ему вопрос. Он очень загадочно улыбался — и все. Он никогда нам ничего не говорил о том, что это такое, хотя мы и давали наводящие вопросы. Он не считал нужным объяснять, и откуда это пошло — я не знаю. Что это? Шутка или действительно реальное существо? Очень странное название. Так это загадкой и осталось. Пока неразгаданной.
НАША ПОЧТА
Олег доверял моему вкусу, читал всякие мои литературные опыты, отрывочки, поэтому считал, что я могу как-нибудь «подчистить» его рукопись и не особенно старался сам. Рецензию на «Сто дней…» он делал для Высших режиссерских курсов, куда должен был тогда поступать. В числе других документов, подаваемых в приемную комиссию, нужно было представить рецензию на кинокартину — вот он ее и сделал. Отнесся к этому довольно безразлично, хотя фильм ему очень понравился, поэтому он все написал честно. Но ему лень было это как-то отшлифовывать. Он понимал, что это не для опубликования, никто это всерьез читать не будет, поэтому и дал мне такое задание: выправить на свое усмотрение. Такое доверие мне было, конечно, очень приятно, но я совершенно ничего не стала делать, считая, что у него и так все очень хорошо написано.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});