Читать интересную книгу Почему забыли русских героев? Параллельная история Первой мировой войны - Валерий Евгеньевич Шамбаров

это открылось только в ноябре… Россию подло подставили. Накануне летних сражений она осталась без боеприпасов.

Глава 30.

«Христианский вопрос»

Еще в 1910 г. на съезде партии «Иттихад» в рассуждениях о перспективах Великого Турана от Балкан до Желтого моря было обращено внимание на «помеху». Территорию предполагаемого Турана пересекала полоса христианских народов. Возле Черного моря жило много греков. В восточных вилайетах (губерниях) Турции — Ванском, Эрзерумском, Битлисском, Сивасском, Диарбекирском, Харпутском и в Киликии — большинство населения составляли армяне. У озера Урмия и в верховьях Тигра проживали айсоровы, юго-восточнее — халдеи, южнее — сирийские христиане. Получался «барьер» между турками и исламскими народами Кавказа, Ирана, Средней Азии. А ну как армяне вслед за сербами и болгарами вздумают отделиться?

Идеолог партии доктор Назым уже тогда заявлял: лучший способ решения проблемы — попросту истребить христиан. Его взгляды разделяли другие лидеры «Иттихада», а войну сочли подходящим моментом. Даже до ее начала к русским стали поступать сведения о подготовке резни. Посол США Моргентау писал, что весной 1914 г. младотурки «не делали секрета из своих замыслов стереть армян с лица земли», а 5 августа, сразу после заключения союза с немцами, Энвер начал формировать «Тешкилят-ы мехсуссе» — «Специальную организацию». Для этого из тюрем выпустили 30 тыс. уголовников.

Армяне и прочие христиане, призванные на войну, сражались честно и добросовестно. Ведь в армии действуют законы товарищества по оружию, общей судьбы. Опять же, неужели начальство не оценит отличной службы, не пойдет на поблажки твоему народу? Под Сарыкамышем Энвера отбили у русских именно армянские солдаты. Среди них было много грамотных, их брали в артиллерию, и они метко всаживали снаряды в британские и французские корабли. Нет, и это в расчет не принималось. В тылу на христиан перелагали налоги, реквизиции на нужды войны. Местные начальники и жандармы гребли еще и в собственный карман. В прифронтовой полосе армян забирали возчиками или носильщиками — доставлять войскам продовольствие и боеприпасы. Нагружали до упора, подгоняли побоями, почти не кормили — если упадет, в ближайшем селении брали другого. Надорвавшиеся замерзали на дорогах.

А кому-то уже не терпелось резать. В конце декабря запаниковавший Мышлаевский приказал отряду Чернозубова отступить из занятых районов Турции и Ирана. Туда двинулся вали (губернатор) Вана Джевдет-бей, двоюродный брат Энвера, с частями жандармов, отрядами курдов и уголовников. В Баш-кале он перебил 1600 армян. Изобрел новое истязание, подковывать людям ноги, как лошадям. За это Джевдета прозвали «подковщик из Баш-кале». Потом он вступил в Иранский Азербайджан и учинил побоище айсоров возле озера Урмия. Так, в городке Дильман уничтожили 707 человек — рубили головы, руки и ноги или просто полосовали горло, вспарывали живот.

А в конце января на секретное совещание собралась вся верхушка младотурецкой партии — Энвер, министр внутренних дел Талаат, министр финансов Джавид, идеолог Шакир, Фехми, Назым, Шюкри и др. (впоследствии один из секретарей, Мевлян Заде Рифат, раскаялся и опубликовал протоколы). Обсуждались конкретные планы геноцида. Решили сделать исключение для греков, чтобы нейтральная Греция не выступила против Турции. Относительно других христианских народов «единогласно голосовали за полное уничтожение».

Акция сулила сплошные выгоды. Во-первых, «Иттихад» спасал свою репутацию, сваливая поражения на «измену». Жупел «внутреннего врага» должен был сплотить народ, возбудить воинственные настроения. Во-вторых, многие армяне жили состоятельно, им принадлежала значительная доля промышленных предприятий, банков, 60 % импортной, 40 % экспортной и 80 % внутренней торговли в Османской империи, были главными конкурентами турецких купцов. Конфискации пополнили бы пустую государственную казну. А турецкая беднота получала дома, поля, сады и славила бы своих благодетелей, партийных лидеров.

Составился штаб. Обеспечение со стороны армии взял на себя Энвер, со стороны полиции — Талаат, ответственность по партийной линии возлагалась на «действующую тройку» из доктора Назыма, доктора Шакира и… министра просвещения Шюкри. Карать непокорных христиан резней турки привыкли испокон веков. Теперь планировалось принципиально иное. Начисто стереть с лица земли несколько народов. Организаторами были вполне «цивилизованные» люди, с европейским образованием, и они осознавали, что «кустарными» способами истребить два с лишним миллиона человек нереально. Предусмотрели комплексные меры. Часть перебить, а других депортировать в такие места, где они сами вымрут. Для этого выбрали малярийные болота около Коньи на юго-западе Малой Азии и Дейр-эз-Зор в Сирии, где гнилые болота на берегу Евфрата соседствовали с безводными песками. Рассчитывали пропускную способность дорог, составляли графики, какие районы «очищать» в первую очередь, какие позже.

О замыслах геноцида знали немецкие военные представители в Стамбуле, германский посол Вангенгейм — личный друг и советник Талаата. Через них дошло до германского МИДа, кайзера. Турция очень сильно зависела от немцев, достаточно было окрика из Берлина, и «Иттихад» пошел бы на попятную. Но его не последовало. Германия исподтишка поощряла чудовищный план. Ведь среди армян и других христианских народов были сильны симпатии к русским, и статс-секретарь МИДа Циммерман приходил к выводу: «Армения, населенная армянами, вредна германским интересам», надо «предоставить армян в полное распоряжение турок». А после Сарыкамыша в Берлине серьезно опасались, как бы Османская империя не вышла из войны. Геноцид — это было именно то, что требовалось. Младотурки отрезали себе путь к сепаратному миру.

Начало операции намечалось на апрель, когда подсохнут дороги, а в феврале-марте развернулась подготовка. Вооружали «исламскую милицию», вовлекали в нее городскую и сельскую чернь — она завидовала зажиточным армянам, не прочь была поживиться за их счет. Требовалось также предотвратить сопротивление христиан. По секретному приказу Энвера всех солдат-христиан разоружали и переводили из строевых частей в «иншаат табури», рабочие батальоны. У гражданских христиан в марте по распоряжению Талаата отобрали паспорта, по турецким законам без них запрещалось покидать место проживания.

Чтобы обезглавить народ, по всей стране покатились аресты активистов армянских партий, депутатов парламента, христианской интеллигенции — учителей, врачей, просто авторитетных граждан. Кроме того, было решено удалить из населения дееспособных мужчин. Призвали в армию тех, кто не попал под прежние мобилизации. Хотя эти действия получились непоследовательными. В одних городах людей хватали на улицах, по домам, и военные комиссии признавали «годными» даже калек. В других еще торжествовали традиционные османские порядки — местные начальники получали «бакшиш», и здоровые молодые мужчины оставались дома.

Началась и кампания по изъятию оружия. В Турции его имели право держать только мусульмане, но оружие у армян действительно было. Ящики с винтовками рассылались по селениям во время революции, когда партия дашнаков выступала союзницей «Иттихада». Да и вообще, власти не защищали христиан, они становились жертвами разбойников, хулиганов, поэтому старались обзавестись хотя бы охотничьими ружьями. Теперь всюду пошли обыски. Жандармы и «исламская милиция» отбирали все, что может служить оружием вплоть до кухонных ножей, при этом грабили, бесчинствовали. Арестованных видных граждан объявляли заложниками, от жителей требовали сдать оружие в обмен на их жизнь. Тех, кого подозревали