своим демонским нутром я чувствовал, что перед нами Бессмертный. Это был Пожиратель Жизни, который устроил всю эту карусель с апокалипсисом, и из-за которого уже погибли десятки тысяч разумных. Я не видел боя за столицу, но представлял, какая там была резня, и сколько мёртвых с обеих сторон осталось на том поле.
В каждой руке он держал скрученную цепь, на конце которой болталась глефа – длинный наконечник, заточенный с обеих сторон, напоминающий широкий и чуть изогнутый меч. Подобное оружие я никогда не видел в действии, но пригодилась информация, которую мне дали вампиры, когда я только попал в этом мир и гостил в замке у лорда Лугата. Непрофессионал, рискнув воспользоваться подобным оружием, обязательно сам себе раскроил бы черепушку, но в умелых руках глефы на цепях делали бойца непобедимым, такого можно было задавить только толпой или гасить из арбалетов. И туповатая секира, которую я выдернул из поломанного трупа гнолла, сейчас выглядела смешно, но другого варианта у меня не было.
– Я ждал вас и хочу с вами поиграть, – сообщил Атона-Макр на общем наречии этого мира, – За миллионы циклов изоляции у меня было мало развлечений, поэтому не буду убивать вас сразу, но вы всё равно здесь подохнете. А ты, Демон, убил моего аватара! За это ты умрёшь последним, но сначала посмотришь, как уходит жизнь из твоих друзей.
– Неужто тот кусссок дерррьма, что из него вылеззз, верррнулся к сссвоему папашшше? – сдерзил я в ответ, а у самого было чувство, что я нахожусь в какой-то заурядной компьютерной и туповатой игре, в которой все уровни сводятся к банальному истреблению монстров, в предпоследнем уровне надо убить главного монстра, которым оказался Гурон, и вот сейчас мы дошли до финала, и надо завалить главного злодея и босса. Вот только отличие от игры было в том, что сохранение здесь не предусмотрено, и второй попытки не будет.
– Зачем тебе всё это? Может, просто свалишь в какой-нибудь тихий мирок и будешь там жути наводить? Мы-то чем тебя расстроили? – не побоялся нахамить гном, хотя всем нам уже опасаться было нечего, каждый знал, что идёт на смерть.
– Этот мир напоминает мне о моём поражении в схватке с демиургами, и я уничтожу его. Демиургов больше нет, так что не переживай, гном, другие миры я тоже обязательно осчастливлю своим появлением. А вы просто-напросто жалкие микробы, живущие короткий миг в равнодушной вселенной, и ваша смерть служит всего лишь пищей для такого могущественного существа, как я. К тому же я люблю вести себя адекватно, жаль, что не умею! – насмехаясь над нами, ответил этот больной на голову маньяк.
– Эта напыщенная гнида ещё и шутить умеет?! – хмыкнула Виола.
– А не боишься мироззздание расссердить? – поинтересовался я, пытаясь оттянуть время начала схватки, чтобы успеть придумать хоть какую-нибудь уловку, но в голову ничего не приходило. Существо, стоящее перед нами, действительно, было очень могущественным, и ему нас раздавить, всё равно, что высморкаться.
– Если бы я был неугоден мирозданию, то оно уничтожило бы меня ещё миллионы циклов назад. И если оно позволило мне освободиться именно сейчас, то, значит, ему необходимо, чтобы я подчистил миры от таких паразитов, как вы, – ответил этот ублюдок, одержимый манией величия, и, судя по всему, он искренне верил в свою индивидуальность и высшее предназначение. Хотя, может он был прав, и мироздание, действительно, его вытащило из могилы, чтобы поработать санитаром леса в бесконечности миров, но это мы скоро выясним: тот, кто останется жив, за тем и будет правда.
– Ну, хватит болтать! Начнём! – гаденько усмехнулся Пожиратель, сбросил лезвия глеф на землю и ринулся в бой.
Глава 18. Фокусник убийца
ВИОЛА ДЭ МОР.
Когда этот ублюдок – маг бросил на нас несколько сотен тварей, я схватила Тару за шкирку и в буквальном смысле прорычала ей в лицо, чтобы она держалась за моей спиной. Иначе эта девчонка просто не выжила бы в предстоящей бойне. У неё даже меча не было в силу того, что она просто не умела им пользоваться, но зато у неё получалось быстро перезаряжать сразу два компактных гномьих арбалета, которые где-то раздобыл Везунчик, а учитывая, что в то время в городе уже не работала ни одна оружейная лавка, то у меня были подозрения, что этот влюблённый в ведьму болван за эти арбалеты явно чьи-то яйца на кулак намотал. К тому же стоили они очень дорого, а у него такой суммы быть не могло.
Честно говоря, сейчас я сомневалась, что, вообще, кто-то из нас сможет выжить, гноллов было слишком много, и никакой боевой опыт не поможет против такого количества противников, нас просто задавят числом, но всё же я надеялась на своего демона и держалась позади него. Я видела, как Вой бросился навстречу своим дальним родственникам и, вцепившись первому же гноллу в горло зубами, повалил его и начал рвать того на куски. Волколак даже не отреагировал, когда сородичи его жертвы больше десятка раз воткнули в него свои мечи, уже лёжа, истекая кровью, он из последних сил грыз уже давно дохлого гнолла. Я не знала насколько близко они сблизились с Угольком, так как большую часть времени в звериной личине оба шарахались во дворе, охраняя дом, но судя по безумству, охватившему Воя после смерти подруги, они успели проникнуться чувствами друг к другу. Как он испустил дух – я уже не видела, так как стало не до этого, впереди мой демон уже убивал первых лохматых тварей.
Он одним своим видом наводил жути, и гноллы старались не лезть под его секиру. Но в какой-то момент его поведение изменилось. Илвус схватил одну из псин и буквально вытянул из нее всю энергию тела, скорее всего, вместе с душой. Отбросив высохшую мумию в сторону, он броском воткнул секиру в гнолла и начал убивать голыми руками. А когда в разные стороны полетели оторванные части тел тварей, я поняла, что с Илвусом что-то не так, не может адекватный разумный устроить такую мясорубку, а он словно наслаждался этим процессом и зрелищем.
Вот Демон оторвал собачью голову, и мне показалось, что он её поднял за ухо, чтобы полюбоваться трофеем, а вот, сбив с ног одного гнолла, он взял его за задние лапы и с размаху саданул того об дерево, переломав все кости. Следующую псину ему пришлось даже догонять, потому что твари, видя участь своих сородичей, боялись приближаться к моему мужу, который