Читать интересную книгу Московские эбани - Елена Сулима

— Она после концерта с девчонками дальше, в ночной клуб пошла.

— Нормально. — Тихо, чтобы не возмутился сын, произнесла Виктория в сторону и позвала панка Мишу к столу. На что панк Миша пояснил ей, что панки за столом не едят, а едят только из помойки.

— Нормально. — Среагировала Виктория на это заявления и, не подав виду, что оно рассмешила её, взяла помойное ведро. Ведро было почти новое, потому что мусор клали в пакеты вставленные в него, но на всякий случай она его тщательно вымыла дезинфицирующими средствами. Потом положила на дно ведра пластиковую тарелку, прикрыла её макаронами, сверху положила сосиски, кусок хлеба и отнесла их панку Мише плотно воцарившемуся на вершине строительного мусора. Дала вилку. Но от вилки панк Миша отказался. Ел грязными руками из принципа.

Пока ел, вел беседу с Викторией и Митей ужинавшими на кухне, перекрикиваясь с ними. Но поближе подсесть и не подумал. И все-таки Виктория вызнала у него телефон родителей. После ужина ушла к себе в комнату, так чтоб не слышал панк Миша звонить им.

Мать Миши, то плакала, то ругалась и на Мишу и даже на Викторию, подозревая её в совращении малолетних, потом, извинялась и снова ругалась. Сделать категорический вывод, что она алкоголичка, после разговора с ней Виктория не могла, но понимала, что женщина явно не в себе, и к ней просто опасно посылать ребенка, видимо и без того загнанного ею, так сказать, в угол. Поэтому, сводя разговор на нет, все-таки смогла договориться, что Миша пока что поживет у них.

От предложенной на ночь раскладушки, постели, тем более простыни и наволочки панк Миша презрительно отказался. Пришлось кинуть ему на кучу старый туристический спальный мешок. Он упаковался в него, как хорек в норку и тут же засопел.

Проснулся лишь тогда, когда пришедшие с утра рабочие стали выгребать из-под него строительный мусор. Рабочие по просьбе Виктори делали это молча. Куча к растерянности "царя горы" медленно таяла. Виктория позвала его завтракать. Подросток забыл, что он панк, пошел в ванную комнату, помыл руки и сел за стол.

К обеду он даже решился принять ванну. Вечером поехал домой к маме. После этого дня он часто навещал Викторию, к недовольству Ани. Если Аня видела его — презрительно морщила свой вздернутый носик и уходила.

Впрочем, Аня редко выходила из Митиной комнаты. Постоянно, если Митя не брал её на съемки какого-нибудь концерта или очередной молодежной тусовки, сидела перед телевизором и попивала портвейн через соломинку. На тихие замечания Виктории, что так легко стать алкоголичкой, отвечала, что отец её каждый день уже много лет по вечерам пьет портвейн, и алкоголиком ещё не стал. Виктория понимала, что учить эту девушку жизни бесполезно. Не понимала она только, что её связывает с её сыном, находящимся постоянно в работе, о которой Аня отзывалась весьма пренебрежительно. Денег он особо много не зарабатывал, хотя и производил, как и все его сотрудники, впечатление обеспеченных молодых людей. Виктория, тоже отказывалась выдавать ему деньги на приятные мелочи. И Ане было непонятно, зачем он так много времени и сил тратит на работу. Аня любила отдыхать.

— Она уже три месяца ничего не делает! Неужели тебе интересно с такой? — как-то не стерпев, обратилась она к сыну.

— Мама! Не смей! Это, считай, моя жена. Мы поженимся в сентябре, и я не позволю её оскорблять.

— Я не оскорбляю. Но три месяца!..

— Она отдыхает.

— Отчего?

— Она сдала сессию. Она учится на математическом факультете!

— Какая радость! Но она же пьет!

— Она не пьет. Она потихоньку успокаивает нервы, потому что тоскует по мне. А мне некогда постоянно быть с нею. У меня то командировка, то поездка.

"Не может же быть, чтобы только постель связывала их, да ещё в таком возрасте, когда стремления не ограничены! — рассуждала про себя Виктория. Нет. Это все равно когда-нибудь кончится. Мне не надо вмешиваться. Вмешиваться — только портить отношения с Митей".

Кончилась их связь так же неожиданно, как и началась. Рано утром в дверь позвонили. Виктория открыла дверь. На пороге стояла пухлощекая девушка с чемоданом у ног и корзинкой в руке. Корзина была на полнена фруктами, тяжелые грозди винограда красиво свисали через край.

— Здравствуйте! — радостно воскликнула девушка и её легкому акценту Виктория поняла, что она южанка. — Я невеста вашего сына!

Дальше все происходило как в дурном сне. Из комнаты вышел Митя, за ним Аня. Аня заплакала. Митя кричал на Аню. Невеста-южанка в полной растерянности кинулась к Виктории и, заняв прочную позицию за её спиной, задавала наивные вопросы Мите, о том, что он же "обещал!.. Обещал!". Виктория хотела удалиться из эпицентра этого сыр-бора, но южанка, она оказалась Крымчанкой, вцепилась в пояс её джинсов и не отпускала. Кончилось тем, что Виктория взорвалась и выгнала Митю из дома. Две девушки, оставшись без жениха, впали в шокообразную тишину. Виктория приготовила яичницу и, не говоря лишних слов, пригласила их к столу.

Они молча сели и принялись есть.

— Ой! У меня ж с собою томаты привезены! — вспомнила крымчанка и достала помидоры из корзины. Аня взяла помидоры со стола и помыла их. Они снова принялись молча есть.

— Ой! Да где ж мне тетерь-ча останавливаться? У меня обратный билет лишь через неделю. — Снова нарушила тишину крымская невеста.

— У меня родители на неделю на рыбалку на Волгу уехали, можно и у меня остановиться. — Участливо, шмыгнув ещё красным от слез носом, предложила Аня.

Тут Виктория чуть сама не прослезилась. Оставив недоеденный завтрак на столе, ушла к себе в комнату. Сквозь стенную перегородку было слышно, как Аня собирает свои вещи, мирно переговариваясь с соперницей.

Митя появился в доме лишь через трое суток. Виктория решила не разговаривать со своим блудливым отпрыском.

— Мама! Но ведь у тебя в молодости тоже было не мало романов! — Митя не мог смириться с её молчанием.

— Да. Но мир устроен так, что мужчины не впадают в зависимость от женщины, женщины же слишком зависимы от мужчин, тем более, когда те берут на себя слишком много. Как ты мог соблазнить девушку из провинции — где все про всех все знают?! Там общество куда более жестокое, чем здесь — на неё все будут пальцем теперь показывать, гадости говорить, испортят ей жизнь из-за одного глупого поступка!

— Но мама! Это не я её соблазнил, а она меня! Знала бы ты, как тонко она все проделала так, чтоб со мной в постели оказаться! А потом плачет и говорит: — "Для тебя это — так, командировочный роман, уедешь и забудешь" Да нет, сказал я — не забуду. Тогда она попросила дать адрес. А я, дурак, правильный адрес дал, думаю, человечек ведь она хороший, что случись или в Москву приедет, пусть ко мне обращается. Но что она вот так, вдруг без звонка явится и невестой в наглую тебе представиться!.. Да скажи мне кто тогда — я б не поверил!

Ты ответственен за их переживания.

— А что я могу делать, если они постоянно сваливаются на меня со своей любовью, как снег на голову. Одна в окно обещает выкинуться, другая пьет от тоски!

— Не провоцировать. И вообще, я бы посоветовала тебе наметить три года не смотреть на женщин. Заняться плотно своими делами, карьерой…

— Но мама! Как же, ну… без этого?! Я же живой!

— Когда ты перестанешь смотреть на женщину, как на возможность удовольствия — тогда найдешь женщину своей с судьбы. Она сама появится, и искать не надо будет.

— Но мама! Когда она появится?!

— Появится. Когда блуднем быть перестанешь.

— Да и не блудень я! Знала бы ты, как мои сверстники живут! Мы же современные люди!

— Да нигде в цивилизованных странах нет такого безответственного блуда между равными себе! Эта чертовые семидесятилетние последствия революции совсем разложили народ! Но ты-то!

— Нигде нет? А улицы красных фонарей?!

— Это совсем другое дело. Да и пользуются ими вполне определенные люди, чаще иностранцы из любопытства. Тут никто ни кому не пудрит мозги, не смущает ни сердца, ни душу. А что делают у нас — чуть что мелькнуло сходятся; чуть что не так — расходятся. Тратят свою жизнь впустую. А как опустошают душу! И никто не несет за это опустошение никакой ответственности! В Европе люди годами приглядываются друг к другу, прежде чем начать жить вместе, потому что уважают и себя и партнера. Да и брачные контракты там — ой-е-ей! Посмотрела бы я, как ты бы поблудил после такого брачного контракта. Оно и правильно — за все надо уметь отвечать.

— А твой любимый Тайланд! А тайки, как временные жены?!

— Но это же Митя от нищеты! Безграмотности! Да и то — с иностранцами, же! Не со своими! Они деньги зарабатывают, а душу не тратят. И все понимают это, и никто их за это не укоряет. Но во взаимоотношениях со своими, равными им, они бережно относятся к своим душам, к своими судьбам!.. Там тоже нет такого — чтоб раз два и сошелся. Начать жить вместе, это взять на себя большую ответственность и можно это делать лишь с человеком своей судьбы.