— Известны ли вам славные Де Ли?
Ах, вот в чем дело. Прекрасно, что он подстраховался и успел приказать Миррону убрать невесть откуда взявшегося мальчишку с клинком Гелигранта. Ничего на эту тему король не накопает.
— Я слышал о Гелигранте Де Ли. Говорят, он был прекрасным воином и верным вассалом его величества.
— Вы были с ним знакомы?
— Немного. Вскользь. Мой незаконнорожденный сын Оррик решил жениться на дочери Гелигранта. Я объяснял парню невозможность затеи, но на того словно затмение нашло — он настаивал и преследовал наследницу Де Ли. Мне пришлось вмешаться и объясняться с Гелигрантом.
— Чем закончилось дело?
— А собственно, ничем. Разве что пришлось устроить хорошую трепку сыну. Де Ли были возмущены ухаживаниями Оррика, наследница, девушка слишком юная, чтоб думать о замужестве, испугана напористостью моего сына. Мне пришлось настаивать на его домашнем аресте в замке Верфул, пока тот не откажется от своих притязаний. Мы сошлись на том что я отдаю ему родовую вотчину и он перестает преследовать девушку, что знать его не желает.
— Он согласился?
— Да. Оррик разумен и понял, что лучше иметь замок, чем хлопоты с юной девушкой и ее родней.
— А знаете ли вы, что случилось с Де Ли?
Боз изобразил грусть:
— Увы, на их замок напали разбойники. Говорят с ними был граф Куртунуа, но, по чести говоря, ваше величество, я в то не верю. Граф Куртунуа человек благородный и не стал бы бесчестить себя подобным преступлением, да и при вашем дворе он часто бывает. Значит, молва, как обычно преувеличивает. Народ любит плести небылицы.
— А не вы ли пригласили графа в замок Де Ли?
— Я? Бог с вами! Разве я хозяин владений Де Ли? Какое же право было бы у меня вызывать, кого бы то не было к ним?
— Разве меж вами не было ссоры? И вы не писали ему, что серьезно заболели и желаете покаяться перед ним, и просили не отказывать умирающему в последней просьбе? И не намекали, что, дабы уладить недоразумения и загладить пустую ссору, сговорились с Гелигрантом, милостиво приютившему вас, и сосватали его дочь, красавицу Исвильду, богатую наследницу, славному графу?
— Что за нелепость? — почти искренне удивился Даган.
— А разве не вы расписали достоинства юной Исвильды Де Ли и богатое приданное, что дают за нее?
— Ничего подобного! — возмутился Боз.
— И суть вашей ссоры с графом не наследные земли Куртунуа?
— Это было, — согласился Даган. — Но суд решил наш спор в мою пользу. Граф был неправ, претендуя на земли, доставшиеся мне по брачному контракту с Хельгой Куртунуа, что доводилась ему сестрой. Андриас сильно задолжал ростовщикам и решил неправым делом поправить свои дела. Мы повздорили, было. Но после все уладилось. Достаточно вызвать его сюда и расспросить, чтоб вы ваше величество убедились в правоте моих слов.
— Мы так и сделаем, — кивнул Гай, приказывая позвать графа. На лице Боз не дрогнула ни одна мышца. Он был уверен, что Андриас не признается в своем проступке, побоится гнева государя и опалы, впрочем — плахи. А что еще положено преступнику?
Нет, Куртунуа дурак, но не глупец и не станет подставлять шею топору.
Тем более, все улики — против него, а против Боз у него ничего кроме слов.
Кому они нужны и кому важны?
Тем более на два «а» Куртунуа, у Даган десять «б».
В залу ввели прихрамывающего хмурого мужчину. Он с ненавистью глянул на Боз и сел на любезно предложенное ему место с позволения короля. Мэло привел его к присяге и после пары незначительных вопросов перешел к делу:
— Расскажите высочайшему суду и своему государю, какова была причина вашей распри с герцогом Даган.
— В свое время земли Куртунуа были поделены меж братьями — моим отцом и отцом миледи Хельги. После смерти дяди все его имущество странным образом перешло к Даган. Мой отец судился с ним. Но когда я был в Палестине, с ним произошел несчастный случай и процесс выиграл Даган за неимением других претендующих сторон. Я не знал о том, и не смог изменить решение бальи. Свои земли мне пришлось заложить, но по возвращении домой я узнаю что владения моего отца так же перешли Даган…
— Я не понимаю, о чем он говорит, государь! Вы лжете, граф! Я по закону забрал лишь то, что принадлежало моей несчастной жене!
— Это не так. Он выкупил мои расписки, лишив меня родового замка путем лжи и обмана. Моя попытка выкупить земли ни к чему не привела. Я предлагал мирное решение вопроса, давал отступное. Почти год он тянул и вот прислал мне письмо.
— Оно сохранилось?
— Увы. Я могу лишь дословно пересказать его содержание. Даган взывая к милосердию вызвал меня к Де Ли, где находился по болезни, внезапно настигшей его. Так как двигаться ему возможности не было и он ждал своей кончины, я был приглашен в замок Де Ли, чтоб решить наши проблемы, примириться и… получить в знак компенсации и благорасположения Даган, руку Исвильды Де Ли вместе с недурным приданным. Я не смог отказать умирающему, к тому же, признаюсь, я нуждался, и был рад подобному благоприятному повороту дел. Получить наконец свои земли имело для меня огромное значение и я готов был примириться с умирающим, тем более после столь лесного предложения стать мужем миледи Де Ли. Я посчитал, что был неправ по отношению к герцогу и поспешил на его зов.
Мужчина смолк, помрачнев, сжал кулаки.
— Что было дальше, граф?
Андриас молчал, разглядывая свои колени.
— Не заставляйте вашего государя ждать! Отвечайте на вопрос! — приказал Мэло.
— Дальше?… Дальше был кошмар, — глухо сказал Куртунуа и тяжело уставился на Даган. — Думаете я стану молчать? — и встал, гордо расправил плечи и посмотрел на короля. — Я виновен ваше величество. Три года назад, когда вы спросили меня был ли я в замке Де Ли, я солгал, заявив что не был. Вы по великодушию своему поверили мне и милостью своей оставили при дворе. Я оказался в западне собственной низости. Промолчав, я отдал Даган свои земли, оставил его преступление безнаказанным и… попрал свою честь. Стоило мне заикнуться о повторной тяжбе с Даган, и мой проступок бы открылся.
— Значит, вы были там?
— Да. В темноте ко мне присоединились люди Даган, сказав, что едут к своему господину, и я не заподозрил подвоха, хоть и несколько удивился их количеству. Но утром следующего дня, как только ворота замка Де Ли были гостеприимно распахнуты перед нами, их оказалось еще больше. Они сходу напали на стражу, подожгли амбар, начали убивать слуг. Я был серьезно ранен и увы, мог лишь смотреть на варварство что они творили. Мне было ясно, что они никого не оставят в живых, но не понятна причина столь вопиющего зверства… Гелигрант принял меня за предателя и кричал мое имя, чтоб слышали все и знали, кто виновник злодеяния. Я не мог говорить, государь, как не мог помочь Гелигранту. Мне довелось видеть как он погиб, защищая свой дом и детей. Как умер сражаясь как мужчина юный Максимильян Де Ли, как погибла леди Де Ли, прикрывая дочь. Миледи удалось бежать, но вряд ли она далеко ушла, учитывая погоню за ней. Я слышал как, вернувшись, разбойники хвастались, что обесчестили ее и убили, видел, как они поджигают строения и добивают раненых. Замок пылал почти сутки… Меня вытащил старый слуга Де Ли и служанка, что чудом остались живы, и бросили, чтоб я смотрел как пылает замок и жил после с позором. Мне привелось уйти и довелось выжить, хоть о том я не помышлял. После мне хотелось отомстить Даган, но не хватало ни сил, ни средств и пришлось смириться. И в этом я так же, виновен.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});