Читать интересную книгу Операция «Оверлорд». Как был открыт второй фронт - Макс Хастингс

Немецкие пехотные противотанковые средства также заметно превосходили аналогичные средства союзников. Английские батальоны были оснащены пехотными противотанковыми гранатометами, которые могли поражать цель только в пределах 115 ярдов гранатой в 2,5 фунта. Пользование этим гранатометом требовало крепких нервов у стрелка, ибо тот знал, что если он замешкается слишком долго, чтобы выстрелить по цели с шансом на успех, то неудача может закончиться для него самого гибельными последствиями. Испытания гранатомета даже на коротких дистанциях в Англии дали только 57 процентов попаданий. Американская базука имела совершенно недостаточную эффективность, чтобы пробить броню немецкого танка. Между тем немецкие части в Нормандии были оснащены отличными фаустпатронами, лучшим пехотным противотанковым оружием второй мировой войны. Воздушно-десантные войска Гэвина захватывали у противника фаустпатроны и затем сами их использовали.

Более тяжелая артиллерия союзников и противотанковые средства были достаточно хороши и многочисленны. В самом деле, каждая армия, сражавшаяся в Нормандии, видела в английской и американской артиллерии наиболее эффективное оружие союзников. На артиллерию приходится свыше половины всех потерь, нанесенных противнику во второй мировой войне. В нормандской кампании англичане впервые применили подкалиберные боеприпасы для своих противотанковых орудий со снарядами весом в 6 и 17 фунтов. Новые боеприпасы обладали мощной бронепробивающей силой. Однако буксируемое противотанковое орудие оказалось малополезным в наступлении, и даже очень точный артиллерийский огонь был недостаточно эффективным против хорошо окопавшихся вражеских солдат. Английское 25-фунтовое орудие превосходило американскую 105-мм пушку по дальности огня (13 400 ярдов и 12 200 ярдов) и успешно прижимало к земле солдат противника, но не обладало достаточной разрушительной мощью против оборонительных позиций. Для решающего воздействия нужно было использовать среднюю или тяжелую артиллерию, а ее всегда не хватало.

Не было у союзников такого оружия, которое по физическому и моральному воздействию можно было бы сравнивать с немецким 88-мм орудием. Это зенитное орудие с большой скорострельностью с первых дней войны использовалось с исключительной эффективностью против наземных целей. В ходе кампании в Нормандии время от времени полностью срывались атаки союзных войск, когда эти 88-мм орудия ставили завесу огня. Для пехоты большую опасность представляла стрельба из этих орудий осколочно-фугасными снарядами дистанционного действия незабываемое впечатление осталось от стрельбы 88-мм орудием у всех участников кампании, вышедших из войны живыми. Для армий союзников было загадкой, почему их собственная промышленность не могла изготовить точные копии 88-мм орудий, автоматов Шмайссера или «картофелемялки».

Однако самой крупной неудачей союзников был их танк. Как могла американская и английская промышленность выпускать множество великолепных самолетов, поразительно разнообразное радарное оборудование, радиовзрыватели, трехосный грузовик-амфибию, джип и тем не менее посылать свои армии сражаться против вермахта, снабдив их танками, сильно уступающими танкам противника по бронезащищенности и убойной силе орудий? Один английский офицер-танкист, только что прибывший во Францию, в июне 1944 года записал разговор со своим полковым адъютантом о танковых делах на фронте.

— Что у немцев самое важное?

— «Пантеры». «Пантера» может проткнуть «Черчилля», как масло, за целую милю.

— А как «Черчилль» настигает «Пантеру»?

— Подкрадывается к «Пантере». Когда произойдет непосредственное соприкосновение, наводчик пытается произвести выстрел в ставень амбразуры вражеского танка ниже орудия. Если ему это удастся, то снаряд пройдет сквозь тонкую броню над головой водителя.

— Кому-нибудь это удалось?

— Да. Дэвису из эскадрона С. Он теперь в тылу в штабе, пытается восстановить свои нервы.

— А как «Черчилль» настигает «Тигра»?

— Как считают, нужно подойти на расстояние двухсот ярдов и выстрелить через перископ.

— Кому-нибудь это удалось?

— Нет.

Если такое изложение граничило с сатирой, то реальное положение дел мало чем отличалось от вышеприведенного рассказа — следствие чрезвычайно слабой предусмотрительности союзников. Специалист, который с самого начала был тесно связан с английской программой проектирования танков, полковник Джордж Маклеод Росс, говорил после войны, что военное министерство допустило роковую ошибку, отделив разработку боевых машин от разработки танковых пушек. Росс, как и другие эксперты, доказывали, что важно было сначала создать нужную танковую пушку, а затем уже создавать подходящую машину, на которой можно было бы установить эту пушку. Вместо этого на протяжении второй мировой войны англичане последовательно изготовили ряд моделей танков без учета того, с каким вражеским противотанковым средством ему придется встретиться на поле боя и какую броню противника ему придется пробивать. Проектирование танков осуществлялось в Чобхэме, а проектирование орудий — в Вулвиче. Несмотря на то что конструкция прекрасного английского орудия со снарядом в 17 фунтов была одобрена и был изготовлен его прототип в июне 1941 года, он был установлен на танке «Шерман» запоздалого выпуска только в августе 1943 года, притом в слишком малом количестве, чтобы оказывать решающее влияние на ход операции «Оверлорд». «Не будет несправедливым отметить, — сказал Росс, проведший значительную часть времени в Управлении артиллерийско-технического снабжения армии США в Детройте в качестве английского технического офицера связи, — что очень немногое из того труда и материальных ресурсов, потраченных англичанами на производство 25 000 танков, помогло выиграть войну».[164] В результате визита в 8-ю армию, когда она воевала в пустыне,[165] от одного технического эксперта в военное министерство поступила зловещая докладная, якобы одобренная Монтгомери, в которой утверждалось: «Все, что нам нужно, это 75-мм пушка». Докладная определила судьбу английской политики в области танкового вооружения на многие последующие годы войны: танки «Черчилль» и «Кромвель», оснащенные 6-фунтовыми и 75-мм пушками, составили основу английских бронетанковых сил. «По-видимому, никто в нашем руководстве не понимал, что во время войны необходимо постоянно совершенствовать оружие, как это делали немцы», — писал Росс.[166]

И тем не менее, решающую роль в производстве танков в годы войны сыграли Соединенные Штаты. Рассел Вейгли, выдающийся американский исследователь проблем армии США во время войны, детально осветил неудачу стремления творцов технической политики сочетать цели — использование концентрированной мощи на поле боя со средствами: в принципе это танк «Шерман». В отличие от немцев, изготовивших 24 630 танков, и англичан, изготовивших 24 843 танка к концу 1944 года, американцы произвели ошеломляющее количество — 88 410 танков, из которых 25 600 были поставлены англичанам. В подавляющем большинстве это были «Шерманы», впервые сошедшие с конвейера в 1942 году и ставшие основой бронетанковых сил союзников в операциях 1944–1945 годов. Из общего числа танков, использованных англичанами в Нормандии, две трети составляли «Шерманы», и одну треть английские танки, главным образом «Кромвели» (7-я бронетанковая дивизия) и «Черчилли» (79-я дивизия и отдельные бронетанковые бригады). «Шерман» была надежная машина, очень удобная для технического обслуживания, долговечность ее гусениц в пять раз превышала эксплуатационный ресурс гусениц немецких танков. Вес танка составлял 33 тонны по сравнению с 43 тоннами «Пантеры» и 56 тоннами «Тигра». Скорость «Шермана» при движении по пересеченной местности отражала американскую приверженность доктрине быстротечных операций бронетанковых сил. «Шерман» обладал двумя важными преимуществами над его немецкими оппонентами: большая скорость разворота башни для поражения цели и более высокая скорострельность. В то же время у «Шермана» было два очень серьезных недостатка: во-первых, легкая воспламеняемость, из-за чего солдаты на поле боя прозвали его «спиртовкой для разогревания пищи». Это явилось следствием скорее конструктивных особенностей и слабой брони, чем излишнего количества боеприпасов, загружаемых в башню экипажами, как с раздражением объясняло военное министерство США в ответ на первые жалобы. Второй недостаток, более важный, — слабые тактико-технические показатели. Снаряд 75-мм пушки имел начальную скорость 2050 футов в секунду против 2900 футов в секунду у английского 17-фунтового орудия и 3340 футов в секунду у немецкого 88-мм орудия. На дистанции в 200 ярдов бронебойная сила английского орудия почти в три раза превышала аналогичные возможности 75-мм пушки. «Тигр» мог поразить «Шермана» на дистанции в 4000 ярдов, в то время как американский танк вообще не был в состоянии пробить лобовую броню «Тигра». Даже когда на «Шермане» было установлено 76-мм орудие, он был вынужден идти на сближение с «Тигром» до 300 ярдов, чтобы иметь шанс его подбить. «Немецкие танки T-V и T-VI не только выдерживают большее число попаданий в них, — мрачно отмечалось в одном оперативно-исследовательском докладе штаба верховного главнокомандующего союзными экспедиционными силами в 1944 году, — но и значительно реже загораются при попаданиях». Даже легкий немецкий танк T-IV, который составлял почти половину танкового парка танковой дивизии, был вооружен 75-мм пушкой, снаряд которой имел начальную скорость на 20 процентов выше, чем у 75-мм пушки на «Шермане». Первая пробивала броню в 92 мм с расстояния до 500 ярдов, в то время как пушка на «Шермане» — только в 68 мм на такой же дистанции.