— У нас что, час художественного чтения? — попытался пошутить Робер.
Пушкиндт шутки не понял, яростно зашипел:
— Экий вы, право, недогадливый!
— А о чём я должен был догадаться?
— Сразу видно, — вздохнул Пушкиндт, — вы не прочитали ни одной книжки Буссенара. Так знайте же, Буссенар не написал ни одного, — вы слышите? — ни од-но-го художественного произведения от первого лица! Лишь документальные очерки, в которых писатель-путешественник рассказывал о действительных событиях своей полной удивительных приключений и разнообразных происшествий жизни. А все романы написаны им исключительно от третьего лица.
— Но ведь и «Через Австралию. Десять миллионов Рыжего Опоссума», как я понимаю, тоже роман.
— Роман, — с некоторой неохотой признал Пушкиндт. Затем взмахнул рукой, точно Владимир Спиваков перед «Виртуозами Москвы», сказал: — Но не вполне обычный. Скорее даже не роман, а стилизованный под авантюрное повествование отчёт о реальном путешествии в Австралию! Впрочем, редакция «Журнала путешествий» сразу весьма недвусмысленно на это намекнула. Даже публиковалось произведение не в разделе «Необыкновенные приключения на суше, на море и в воздухе», а в рубрике «Рассказы о путешествиях».
— Я не вполне понимаю, к чему вы клоните?
— А клоню я, мой драгоценный друг, всё туда же, — расплылся в елейной улыбке Пушкиндт. — Буссенар был в Австралии! И он рассказал об этом своём путешествии на страницах популярного французского еженедельника. При этом путешественник несколько завуалировал рассказ о реальном предприятии, преподнеся его в виде увлекательнейшего приключенческого романа. Но вывод здесь однозначный: путешествие в страну чёрных лебедей имело место! И именно в тот самый отрезок времени, который мы для него определили: в 1876 году. То есть в промежутке между возвращением писателя с войны и публикацией романа, а вернее отчета о путешествии.
— И всё равно я отказываюсь понимать, какой из всего выше сказанного следует вывод? Как всё это связано с сокровищами Буссенра, о которых говорит мой Дед?
— Экой вы право, барин, недогадливый, — в шутку посетовал Пушкиндт. — Если бы вы читали книгу, вы сообразили бы сразу.
— Ну, не читал я Буссенара, — развёл руками Робер. — Просветите меня неразумного, намекните хотя бы, в чём там суть.
— Суть там проста. Группа европейцев — в основном англичан — отправляется вглубь континента, с целью отыскать золотой клад, — ни много ни мало три с половиной тонны самородного золота общей стоимостью десять миллионов фунтов стерлингов! — спрятанный на территории племени нга-ко-тко. Тайну золота охранял вождь племени, бывший каторжник, шотландец Джо МакНайт. За характерный цвет волос и бороды местные аборигены прозвали его Рыжим Опоссумом. Отсюда собственно и второе наименование произведения… Дальше всё как в знаменитой песне. — Пушкиндт запел на удивление приятным бархатным баском (по-русски): — Kto vesel, tot smeiotsya, kto hochet, tot dob'iotsya, kto ishchet, tot vsegda naydiot! — Вновь перешел на французский: — Золото нашли, всех негодяев одолели, и вполне счастливые вернулись в Европу.
— И Буссенар? — спросила Анна.
— И Буссенар, — подтвердил Пушкиндт.
— И как же он распорядился своей долей сокровищ? — поинтересовался Боб.
— А вот об этом в книге не говорится ни слова. Скажу больше: из текста вообще не понятно, получил ли Буссенар хоть малую толику из того золота, что отыскали в Австралии путешественники.
— Вот те раз! — всплеснул руками Боб. — Вы режете меня без ножа! Тогда на кой чёрт Дед оставил мне книгу, в которой ничего не говорится о сокровищах Буссенара?!
— Напрямую не говорится, — поправил молодого человека Пушкиндт. — Не забывайте, произведение было напечатано в популярном парижском издании, затем не единожды издавалось в виде отдельной книги. Какой смысл во всеуслышание кричать о многомиллионном сокровище? Буссенар, естественно, зашифровал сведения о кладе. Надо признать, весьма умело зашифровал. Ведь до сегодняшнего дня все считали произведение «Через Австралию» обыкновенным приключенческим романом о поисках сокровищ. Таким же, как, например, «Копи царя Соломона» Хаггарда, или тот же «Остров сокровищ» Стивенсона… И вот — спустя век с лишним наконец-то отыскался человек, что разгадал загадку романиста! Этот человек — ваш дед, Франсуа Робер. Он расколол код Буссенара!
— Может быть, он что-то там и расколол, — проворчал Боб, — да вот только рассказать об этом не удосужился.
— Что вы такое говорите, юноша?! Ваш дед дал нам в руки все ключи!
— А мне кажется, — не расцветал Робер, — он вручил нам не ключи, а замок. Огромный такой, — каскадёр потряс перед носом собеседника толстенной книгой, — навесной замок. Да ещё с хитроумным шифром.
— Вы шутите, — улыбнулся Пушкиндт, — значит, ещё не всё потеряно. Включайте мозг, любезный. Мы в полушаге от ответа на вопрос: «где Буссенар сокрыл свои сокровища?».
— В полушаге? — недоверчиво посмотрел на оптимистично настроенного старичка Боб. — А мне показалось, мы отдалились от ответа на этот животрепещущий вопрос на неимоверно большое расстояние. Вы же сами сказали, что в этой книге ни слова не говорится о том, куда Буссенар подевал свою часть найденного золота. Там даже не сказано, привёз ли он его во Францию.
— Тепло, — лукаво прищурился Пушкиндт.
— Что значит «тепло»? — не понял Робер.
— Вы близки к отгадке. Вспоминайте биографию писателя. Чем он занимался по возращении из Австралии?
— Увы, здесь я пас, — сдался без боя Боб.
— Я тоже, — всхлипнула из своего угла «наследница по прямой».
— На правах главного буссенариста-летюрковеда, — измыслил новый литературоведческий термин Пушкиндт, — немного вам помогу. Как пишет в своем очерке Тьери Шеврие, из Австралии Буссенар вернулся весной 1878 года. Вернулся и…
— Принялся сорить деньгами направо и налево, как граф Монте-Кристо, — в шутку предположила Анна.
— А вот и нет. Не угадали, деточка. Он становится журналистом. Да-да, обычным журналистом: корреспондентом, газетчиком, репортёром, хроникёром, акулой пера, колумнистом, — называйте, как вам будет угодно. Буссенар сотрудничает с такими газетами как «Корсер», «Эклипс», «Пёпль», Марсейез», «Пти Паризьен», «Жюстис». А в 1878 году — с публикации произведения «Через Австралию» — начинается взаимовыгодное сотрудничество с уже известным нам «Журналом путешествий». Оно продлится до самой смерти писателя в 1910 году. Как говорят у нас в России, — Пушкиндт вновь перешел на родной язык: — Vot takie pirogi.
— Вы меня, конечно, извините, — сказал Робер, — но как-то всё это не вяжется со статусом миллионера. Ведь клад, как вы изволили заметить, оценивался в десять миллионов фунтов стерлингов. Это даже для XIX века весьма солидная сумма. А уж если перевести её во франки.
— О, да! — перебил Боба всё ведающий Пушкиндт. — Один фунт стерлинг тогда содержал примерно 7,3 грамм чистого золота, а франк — всего 0,3 грамма. Так что…
— Так что, — настала очередь Робера перебивать говорливого старика, — с такими деньжищами Буссенару впору было самому открывать свою газету, а не бегать по улицам с блокнотом и пером в поисках жареных фактов.
— Точно! — возрадовался русский, даже не обижаясь на то, что ему не дали высказаться. — И о чём это нам говорит?
— О том, что никаких сокровищ не было! — резко отрезал Боб. — Дед что-то напутал.
— Так-то вы доверяете своему дедушке, — укоризненно покачал головой Пушкиндт. — А вот я более чем уверен, что Франсуа Робер не ошибся. Что сокровища Буссенара существуют. И ваш дед их отыскал. И дал нам в руки подсказки, чтобы мы смогли пройти его путём.
— Вот только этот путь постоянно заканчивается тупиком.
— Вы так думаете?
— Да.
— А других мыслей у вас нет?
— Нет.
— А вот у меня имеются, — вновь вступила в беседу Аннет. — Если мой прапрапрадедушка не привез из Австралии золото, то это вовсе не означает, что он его там не нашел. Просто сокровища, по какой либо причине, — (ну мало ли? всё-таки три с половиной тонны — отнюдь немалый груз, даже по нашим временам), — остались в Австралии.