– Нет, я подразумевала, что сообщу тебе, если мне действительно станет больно. Сейчас не больно, но это так…так странно.
Энтони улыбнулся, и наклонился к ней, поцеловать кончик ее носа.
– Меня еще не называли странным, когда я занимался любовью.
На мгновение показалось, что она хочет оскорбить его, затем ее рот сложился в улыбку.
– Возможно, - сказала она мягко, - ты занимался любовью с неправильными женщинами.
– Возможно это так, - ответил он, возобновляя свое продвижение.
– Можно я расскажу тебе секрет? - спросила она.
– Конечно, - пробормотал он,
– Когда я впервые увидела тебя… той ночью…я подумала…
– При всей моей дурной славе? - подразнил он ее, высокомерно поднимая бровь.
Она довольно очаровательно сморщила носик и нахмурилась.
– Я не думаю, что это сильно повлияло.
– А можно я тебе расскажу секрет? - произнес он в ответ.
– Конечно.
– Твой секрет, - еще один небольшой толчок, и он уперся в ее девственную плеву - вовсе не секрет.
Ее брови нахмурились. Он усмехнулся.
– Это было написано на твоем лице.
Она снова нахмурилась, и он чуть было не рассмеялся.
– А теперь, - сказал он, неотрывно глядя ей в глаза, - Я хотел бы спросить тебя.
Она пристально посмотрела на него, ожидая, что он скажет дальше.
Он наклонился к ней, поцеловал ее в ухо, и прошептал:
– Что ты думаешь сейчас?
На мгновение она замолчала, затем он почувствовал ее удивление, когда она, наконец, поняла, о чем он спрашивал.
– Мы уже сделали это? - недоверчиво спросила она.
На сей раз, он рассмеялся.
– Еще далеко до этого, моя дорогая жена, - задыхался от смеха, вытирая глаза одной рукой.
– Далеко, очень далеко до этого.
Когда его глаза стали серьезны, он добавил:
– Сейчас, будет немного больно, Кэйт. Но я обещаю, боль больше никогда не повторится.
Она кивнула, и он почувствовал, как напряглось ее тело. Зная, что так будет больнее, он попробовал успокоить ее.
– Ш-ш, - пропел он, - расслабься, милая.
Она кивнула и закрыла глаза.
– Я расслабилась.
Он был рад, что она не может видеть его улыбку.
– Ты, все еще не расслабилась.
Ее глаза удивленно открылись.
– Я расслабилась.
– Я не могу поверить в это, - Энтони сказал так, будто обращался к кому-нибудь третьему, находившемуся сейчас в спальне, - Она спорит со мной, во время моей брачной ночи
– Я-я…
Он прервал ее, приложив палец к ее губам.
– Ты боишься щекотки?
– Я? Щекотки?
Он кивнул.
– Щекотки
Ее глаза подозрительно сузились.
– К чему бы это?
– Я понял, это означает да, - проговорил он с улыбкой.
– Нет,… Охх! Ай! - она завизжала, поскольку одна из его рук нашла чувствительное местечко у нее подмышкой.
– Энтони, прекрати! - задыхалась она, корчась под ним. - Я не могу это вынести! Я-я…
Он резко рванул вперед.
– Ой! - задохнулась она.
– О, Боже! - простонал он, неспособный поверить в то, как же хорошо, полностью погрузиться в нее.
– Ох, действительно. Мы все сделали уже?
Он медленно покачал головой, поскольку его тело само стало двигаться в древнем, как мир движении.
– Нет, это только начало.
Он жадно впился поцелуем ей в губы, его рука ласкала ее грудь. Она была самой прекрасной женщиной на свете, лежа под ним, поднимая ему навстречу бедра, сначала медленно и неловко, а затем все быстрее и яростнее двигаясь инстинктивно в одном ритме с ним.
– О Боже, Кэйт, - простонал он, полностью утратив способность осмысленно думать и говорить.
– Ты так хороша, так хороша.
Она дышала все чаще и чаще, и каждый ее всхлип и стон воспламеняли его страсть все больше. Он хотел непрерывно обладать ей, заявить на нее все возможные права, и держать ее в спальне, как минимум неделю, не позволяя ей выйти оттуда. И с каждым толчком было все труднее сдерживать себя. Его разум кричал ему, что это ее первый раз, что он должен очень осторожно действовать, но его тело требовало разрядки.
Со стоном, он вынудил себя прекратить движение, и попытался поймать ее взгляд.
– Кэйт? - позвал он ее, с трудом узнавая свой голос. Он звучал хрипло, жарко, и отчаянно.
Ее глаза закрытые, в то время как ее голова моталась из стороны в сторону, медленно открылись.
– Не останавливайся, - задыхалась она, - Пожалуйста, не останавливайся. Я так близка к чему-то…, чего я совсем не понимаю.
– Бог мой, - простонал он, погружаясь в нее до упора, - Ты настолько красива, так невероятно… Кэйт?!
Она напряглась под ним, но не в кульминации. Он замедлился.
– Что случилось? - тихо прошептал он.
Он успел заметить краткую вспышку боли - эмоциональную, не физическую - промелькнувшую на ее лице, прежде чем она успела скрыть ее, и прошептать: - Ничего.
– Это неправда, - произнес он низким голосом.
Его руки напряглись и обхватили ее. Он все свое внимание сосредоточил на ее лице, которое было почти непроницаемо, и отражало боль, несмотря на все ее попытки скрыть ее.
– Ты назвал меня красивой, - еле слышно прошептала она.
В течение десяти секунд он молча уставился на нее. Он никак не мог понять, в чем дело. Он никогда толком не мог понять женский разум, особенно своих сестер.
Он подумал, что наверно ей необходимо еще раз подтвердить, что она красива. Но потом решил, что сейчас один из тех моментов, когда независимо оттого, что сказал, все равно будет совсем не то. Поэтому, решив продвигаться очень медленно, он пробормотал лишь ее имя, которое, как он чувствовал, было единственным верным словом.
– Я не красива, - прошептала она, и ее глаза встретились с его глазами.
Она выглядела разбитой и смертельно уставшей, и прежде чем он успел возразить, спросила:
– Кого ты представлял?
Он удивленно моргнул.
– Прошу прощения?
– О ком ты думал, когда занимался со мной любовью?
Энтони почувствовал, как будто его ударили в живот.
– Кэйт, - произнес он медленно, - Кэйт, ты сумасшедшая. Ты -
– Я знаю мужчина, может не чувствовать желание к определенной женщине, но получить удовольствие с ней в постели, - яростно выкрикнула она.
– Ты думаешь, я не желаю тебя, - задохнулся он от возмущения.
Бог свидетель, он тут был готов буквально взорваться внутри нее, даже не двигаясь в течение последних нескольких минут.
Ее нижняя губа задрожала, а глаза наполнились слезами.
– Т-ты…ты думаешь об Эдвине?
Энтони замер.
– Как я могу вас двоих спутать.
Кэйт почувствовала, как по ее лицу потекли слезы. Она не хотела плакать, тем более сейчас, лежа под ним, но ей было так больно, так больно и…
Его руки схватили ее за щеки с ошеломительной скоростью, вынуждая ее смотреть прямо ему в лицо.
– Слушай меня, - его голос был четкий и интенсивный, - И слушай меня внимательно, потому что я скажу лишь один раз. Я желаю тебя. Я горю из-за тебя. Я не могу спать ночью из-за желания к тебе. Даже когда ты мне не нравилась, я жаждал тебя. Это была самая раздражающая, омерзительная и в тоже время самая соблазнительная вещь. И если я еще раз услышу, что ты некрасива, я свяжу тебя в постели, и проведу с тобой в спальне столько времени, сколько потребуется, чтобы вбить в твою глупую голову, что ты - самая красивая и желанная женщина во всей Англии. И если никто этого не видит и не замечает, то они все полные идиоты.