дождь за окном. – Ты хочешь быть свободной?
– Что, сэр?
– Эд!.. Я полагаю, что имею право отпустить тебя на волю. Ты бы не хотела стать независимой?
– Это… очень мило с твоей стороны. Но только…
– Что?
– Чем я буду заниматься? Мне пришлось бы спуститься на нижние этажи, выйти замуж за мещанина, стать прислугой или проституткой. Других вариантов нет.
– Хорошенькая у вас система. Наверху ты по крайней мере под защитой и окружена равными по уму. Ладно, выбрось из головы. Можешь считать себя частью домашней обстановки.
– Ты… хороший, – хихикнула Марин. – Мне сильно повезло.
– Какое там к черту везение! Видишь ли, я согласился тебя оставить, потому что мне не хватило духу тебя выгнать. Однако быть со мной опасно. Я нахожусь в самом разгаре межзвездной партии в покер… Если запахнет жареным, я постараюсь тебя не впутывать, но получится или нет, предугадать не могу. Честно скажи, тебя не пугает перспектива быть убитой или чего похуже?
– Нет, Эдви. В этом суть моей подготовки. Мы не знаем будущего и должны иметь смелость его принять.
– Мне не нравится ход твоих мыслей, – мрачно заметил он. – Впрочем, ты, пожалуй, иначе не можешь. Люди в низах не изменились, а вот верхушка думает по-другому. Что поделаешь…
– Какая опасность тебе грозит, Эдви? Я чем-то могу помочь? – Девушка положила на его колено ладонь. Она была узкой, но с сильными короткими пальцами. – Я хочу помочь. Правда, хочу.
– Нет. Я не скажу тебе больше того, что нужно, потому что как только люди поймут, что ты что-то знаешь, ты немедленно превратишься в игровой чип. – Он невольно вставил в речь английское слово. – И не пытайся дойти своим умом. Это тоже опасно.
Девушка поднялась и без видимого умысла наклонилась и погладила Эдварда по щеке.
– Извини, – прошептала она, – для тебя, наверное, ситуация очень неприятная.
– Ничего, переживу. Продолжим обсуждение. Я не желаю тебе зла, но сейчас я под воздействием успокоительного. Твое появление меня шокировало, и шок пройдет не сразу. Держись поодаль, Марин. Если я начну швыряться всякими предметами, прячься. Не пытайся проявлять сочувствие, не лезь ко мне в душу. Усекла?
Рабыня молча кивнула.
Несмотря на принятое успокоительное, голос Эдварда звучал с хрипотцой. Грудь все еще болела, как от удара ножом.
– Спать будешь вон в той комнате.
– Хорошо, – спокойно ответила Марин. – Я понимаю. Если передумаешь, я тоже пойму.
И после паузы:
– Если хочешь, можешь поменять мою внешность еще раз.
Лэнгли не ответил, но задумался. Отрицательный ответ напрашивался сам собой. Забыть уже не получится. Он не верил, что от фактов можно отвертеться.
Дверь издала звон и сообщила: «Вас желает видеть министр Чантхавар Танг во Лурин, сэр». На экране сканера промелькнуло лицо агента. Оно было перекошено от едва сдерживаемой ярости.
– Хорошо, впусти.
Марин ушла в другую комнату. Лэнгли не стал вставать при появлении Чантхавара и попросту ждал, когда тот заговорит первым.
– Вы были сегодня у Бранноха.
Лэнгли приподнял брови. Он все еще не растерял холодность, позволяющую остужать горячее негодование.
– Разве я нарушил закон?
– Что он от вас хотел?
– А вы как думаете? То же самое, что Вальти, вы и все остальные. Я ответил «нет», потому что мне нечего предложить.
Темный гладкий череп Чантхавара наклонился вперед.
– Неужели? Сомневаюсь! Очень сомневаюсь. До сих пор мое начальство не разрешало вскрыть ваш разум. В случае, если вы точно не знаете, но могли бы догадаться, где прячется Сарис, процедура навсегда лишила бы вас такой возможности. Ощущение, скажу вам, не из приятных. Вы уже никогда не будете прежним человеком.
– Валяйте! – бросил вызов Лэнгли. – Я не в состоянии вам помешать.
– Будь у меня время переспорить начальство, я бы так и сделал, – не стал скрывать Чантхавар. – К сожалению, все события происходят одновременно. Сегодня был взорван склад боеприпасов на Венере. Я расследую подпольную организацию, которая пытается взбаламутить и вооружить мещан. Естественно, постарался Браннох. Он поставил на кон всю свою шайку, лишь бы отвлечь меня от поисков Сариса. А следовательно, верит, что его можно найти.
– Я уже говорил: я думал до посинения и… ничего не придумал. – Жесткие серые глаза Лэнгли выдержали взгляд разъяренных черных глаз. – Вы же не считаете, что я нарываюсь на неприятности по глупости? Если бы я знал, то давно бы сказал – не тому, так другому – и не стал бы валять дурака.
– Допустим, – угрюмо произнес Чантхавар. – И все-таки я вас предупреждаю: если в ближайшие дни вы не посоветуете что-нибудь путное, я лично займусь вашим допросом. Охота продолжается, но мы не можем заглянуть в каждый уголок и закоулок на планете, тем более когда так много влиятельных министров капризничают по поводу осмотра своих владений. Сариса мы все равно найдем, даже если ради этого придется прочесать всю Землю. И ваши мозги в придачу.
– Я сделаю все, что смогу.
– Хорошо. Я потерплю – немного, очень немного. И еще: мои наблюдатели сообщили, что Браннох прислал вам рабыню. Я хочу ее видеть.
– Послушайте…
– Без разговоров. Зовите ее.
Марин вошла, не дожидаясь приказа. Она поклонилась Чантхавару и спокойно выдержала его ищущий взгляд. Возникла долгая пауза.
– Ага, – прошептал агент. – По-моему, я понял. Что скажете, Лэнгли? Решили оставить ее у себя?
– Да. Если вы не согласны, то гарантирую, что сделаю все, чтобы вы никогда не нашли Сариса. Хотя я не намерен рисковать ради нее судьбой всей цивилизации.
– Ну, этого я не боюсь. – Чантхавар стоял, широко расставив ноги, сложив руки за спиной, хмуро глядя в пол. – Просто мне интересно, о чем он думал? Это у него такое чувство юмора? Не знаю. За ней тоже будут присматривать.
Агент на минуту замолчал. Лэнгли попытался представить себе, что за мысли бродят в круглом черепе.
Чантхавар поднял голову, в его глазах промелькнуло загадочное оживление.
– Ладно, – сказал он. – Я тут вспомнил один анекдот. Посидите и как следует подумайте, капитан. Мне пора идти. Желаю приятно провести время.
Чантхавар четко поклонился и вышел.
Глава 11
Ближе к закату дождь стих, но над городом по-прежнему нависали тучи и мгла. Лэнгли и Марин в одиночестве поужинали в квартире. Действие успокаивающего закончилось, капитану приходилось напрягать мозги, чтобы сохранить беспристрастность, – он все еще не мог думать о Марин как о реальном человеке. Лэнгли задавал ей вопросы, девушка отвечала. Услышанное подтвердило рассказ Вальти об Обществе: это были настоящие кочевники с самобытной культурой, патриархальной и полигамной, владеющие космическими кораблями, но избегающие войн. Правители неизвестны, история туманна. О центаврийской культуре и ее намерениях Марин отзывалась менее лестно,