конечностей уже слишком!
Сидящие рядом трое офицеров выражали полное одобрение словам капитана. Особенно молодой поручик, который прямо-таки полыхал эмоциями и с вызовом, смотрел в мою сторону. Едва ли старше меня нынешнего, молодой человек явно хотел многое сказать, но его сдерживала субординация.
— И это без учёта того, что ваши люди, пусть и формально, напали на офицеров Императорской армии. Пусть ваших людей не смущает тот факт, что мы не взялись за оружие. Это я приказал господам офицерам, не усугублять ситуацию. Видно же, что ваш казак не нападал на Кашкарова, а наоборот, защищал служку от его придирок.
— Избиение свободного человека, да ещё отставного солдата вы называете придирками? — здесь уже я не выдержал. — А где же вы были, господа офицеры, когда этот подлец выдёргивал бороду и бил по лицу служку? Попивали здесь глинтвейн и наслаждались представлением из окошка?
— Я не намерен терпеть эти оскорбления, — молодой поручик аж подскочил от возмущения. — Благородного человека я бы вызвал на дуэль. Но вас это не касается!
Мне его мнение до одного места. Не стал даже смотреть в сторону, уходящего поручика.
— Князь ещё молод и горяч, — начал оправдывать поручика Бердяев. — А что касается ваших упрёков, то, как вы это представляете? Помещик в своём праве. Служка проявил нерасторопность и неуважение, за что и поплатился.
— Этот «служка», двадцать пять лет своей жизни отдал армии. Имеет благодарность от самого генерала Тотлебена за штурм Берлина. Участвовал в нескольких войнах. Думаю, он заслужил того, чтобы всякая гражданская сволочь не била его в морду просто так из прихоти. И от вас, офицеров русской армии, как раз зависит, чтобы к отставным солдатам относились по-человечески. Потому что завтра, такой вот Онуфрий будет бить турка с вами в одном строю. И может, спасёт какого-нибудь бесполезного князя ценой собственной жизни. Вернувшись же домой, его низведут на уровень скотины, при вашем молчаливом бездействии.
Офицеры, которые более или менее удачно изображали равнодушие как-то изменились. Не сникли, но задумались. Хотя дворянскую солидарность и сословные закидоны никто не отменял. Может для них дико слышать мои нравоучения о необходимости достойного отношения к ветеранам. Я же продолжил.
— Никто не заставляет дворян считать отставника ровней. Но уважение к заслугам человека, проливавшего кровь за Россию, должно быть законом. Вашему князю вместо выдуманных обид, надо было вызвать подлеца помещика на дуэль. Судя по моральному облику Кашкарова, тот струсил бы. После такого поступка он становится парией. Ни одна уважающая себя семья не пустит такого человека даже на порог. Пока же подобный произвол считается нормой, эти помещики будут наглеть ещё сильнее. К вашему сведению, ни в одном уложении не указано право дворянина телесно наказывать людей других сословий, кроме собственных крепостных. Я бы на месте отставника дал отпор подлецу. Только закон всё равно окажется на стороне нападавшего. И человек справедливо отстоявший свою честь и достоинство поедет на каторгу.
Чего-то меня занесло не в ту степь. Кому я читаю нотации и взываю к справедливости? Времена сейчас не те. Хорошо, что капитан оказался вменяемым человеком и не стал вызывать подмогу для нашего ареста. Может, это и был его вклад в борьбу с несправедливостью.
— Всё же прошу вас отнестись к угрозам помещика серьёзно, — капитан обратился к доку. — Человек он не бедный, наверняка имеет связи. Не оставит Кашкаров это дело просто так. А вы смотрю не боитесь мести и возможных кар?
Это офицер уже обратился ко мне. Рассказать ему, что мне плевать и вообще все события происходят в моём сне? Это я так шучу.
— Меня беспокоит только то, что этот душевнобольной мерзавец побежит срывать зло на ни в чём не повинных людях. Запорет насмерть какого-нибудь крепостного мужика, а его маленькую дочку изнасилует. Просто так или в назидание, не важно. И ничего ему за это не будет.
Была у меня мысль припугнуть помещика или вообще его аккуратно удавить. Но Шафонский, видя моё состояние, просил не делать фатальных ошибок. Законным путём получится надёжнее и безопаснее.
Выныриваю из неприятных воспоминаний и понимаю, что док — всё это время что-то говорил. А с помещиком Шафонский повёл себя максимально жестко, пообещав тому написать жалобу генерал-губернатору Москвы. Будет ли какой-то толк неизвестно, но пусть подлец помучается.
— Я решил послушать ваш совет, Афанасий Филимонович. Будут вам сказки, которые пойдут в народ.
— Мне не нравится ваша улыбка, Дмитрий. Думаю, я поспешил и излишне давил на вас. Вы же не остановитесь на полпути и обязательно придумаете какую-нибудь каверзу. Только прошу, не затевайте ничего против власти. Нам с вами предстоит огромная работа к вящей пользе отечественной медицины. Прошу вас отнестись к этому крайне серьёзно.
Но я уже обдумывал новую задумку. Рисую я неплохо, в детстве даже ходил в студию при нашем ДК, пока не увлёкся самбо. Не знаю, как насчёт карикатуры, но неплохой комикс я исполню. И ещё текст забористый придумаю. Вроде сейчас это называется лубок. Начнём с пропаганды гигиены и прочего ЗОЖа, чего бы доктор себе ни придумал. А вот далее можно будет рассмотреть и политическую сатиру.
Ночи стали длиннее, а утром заметно прохладнее. Но конец августа — это лучшее время для занятий спортом на улице. Сегодня бегу почти без отдышки. Организм быстро набирает утерянную форму, аж самому удивительно. Мнится мне, что есть прямая связь между моими снами и этой ситуацией. Или я просто схожу с ума? Вариантов немного. А вообще, странно меня начало забрасывать в сон. Иногда ночи обходятся вообще без привычных уже грёз. А затем попадаю в XVIII век и понимаю, что прошло уже несколько дней. Братик говорил, что он сам справляется с ролью, главное — чтобы не произошло каких-нибудь неординарных событий. И ещё совершенно нет никакой синхронизации по времени. В XVIII веке сейчас октябрь, в XXI — август.
— Феликс, — услышал чей-то крик сквозь музыку в наушниках.
Сначала не обратил внимания, а потом стало поздно. Из кустов на меня прыгнула какая-то здоровенная животина. Ну, мне так показалось от неожиданности. Машинально ухожу с линии атаки и бью нападавшего ногой. Тело отлетело на пару метров, обернулось и попробовало напасть снова. Сука! Какой имбецил отпустил гулять бультерьера без поводка? Я уж молчу про намордник. Животина сделала новый заход, и я опять удачно отбил её ногой. Жалко, что кроме ключей и телефона с собой ничего нет. Вдруг появляется новое действующее лицо и с криком закрывает грудью ебанутого пса. Будто это я на него напал, а