все: как домино. Не так давно там каталась Эмма, но вот она уже на другой стороне льда, тренирует нижнее вращение, а тренер нарезает круги возле нее, поправляя.
Я больше не видела Амелии, тебя или Шарлотты.
Мой пульс успокоился, когда я вернулась к машине. Я села за руль и включила двигатель. Когда по стеклу кто-то резко постучал, я даже подпрыгнула от неожиданности.
На улице стояла Шарлотта, закрывая шарфом рот и нос, глаза ее слезились от ветра. Я замешкалась, потом наполовину опустила стекло.
Выглядела она такой же несчастной, какой я себя чувствовала.
— Мне… мне просто надо тебе кое-что сказать, — прерывисто проговорила она. — Это никогда не касалось лично нас с тобой.
Молчание причиняло мне боль, я стиснула зубы.
— Мне предложили возможность дать Уиллоу все, в чем она будет нуждаться. — Ее дыхание на холоде окутывало ее лицо, словно гало. — Я не виню тебя, что ты меня ненавидишь. Но ты не можешь осуждать меня, Пайпер. Будь Уиллоу твоим ребенком… уверена, ты бы сделала то же самое.
Эти слова повисли между нами, разделенные гильотиной окна.
— Шарлотта, ты не знаешь меня достаточно хорошо, — холодно сказала я и уехала с парковки, подальше от катка, не оглядываясь.
Десять минут спустя я ворвалась в кабинет Роба во время консультации.
— Пайпер… — ровным голосом произнес он, опуская взгляд на родителей и их малолетнюю дочь, которые смотрели на мои растрепанные волосы, текущий нос; слезы струились по моему лицу. — Я сейчас занят.
— Э-э-э… — подала голос мать. — Может, нам стоит оставить вас наедине.
— Миссис Спифилд…
— Все в порядке, — сказала она и поднялась, собирая всю семью на выход. — Мы можем немного подождать.
Они заторопились прочь из кабинета, ожидая, что я в любой момент разрыдаюсь. Наверное, они были недалеки от истины.
— Ты счастлива? — взорвался Роб. — Возможно, ты лишила меня нового клиента.
— А что насчет Пайпер и того, что с ней произошло? «Чем мне тебе помочь, дорогая?»
— Прости, но я так часто изображал сочувствие, что лицо уже устало. Господи, я пытаюсь вести здесь дела!
— Я только что натолкнулась на Шарлотту на катке.
Роб заморгал, глядя на меня:
— И что?
— Ты шутишь?
— Вы живете в одном городе. Маленьком городе. Чудо, что ваши дороги еще не пересеклись. Что она сделала? Бежала за тобой с мечом? Вызвала на поединок на детской площадке? Пайпер, пора тебе повзрослеть.
Я чувствовала себя быком, которого выпустили из загона. Свобода, облегчение… а потом приходит пикадор и бросается на него с копьем.
— Я ухожу, — тихо сказала я. — Я заберу Эмму. Надеюсь, прежде чем вернуться сегодня вечером домой, ты подумаешь о том, как обращался со мной.
— Как я с тобой обращался? — повторил Роб. — Я только и делал, что поддерживал тебя. Я и слова тебе не сказал, хотя ты забросила свою клинику и превратилась в женскую версию Тая Пеннингтона. Мы получаем счет на строительные материалы на две тысячи долларов? Без проблем. Ты забыла про репетицию в хоре Эммы, потому что болтаешь про сантехнику в «Обушон хардвер»? Забыли. С каких пор ты стала королевой ремонта? Тебе не нужна наша помощь. Тебе нужно, чтобы тебя пожалели.
— Это не жалость.
Мои щеки горели. Слышат ли нашу ссору сидящие в приемной Спифилды? А ассистент стоматолога?
— Пайпер, я знаю, что тебе нужно от меня. Я просто не уверен, что могу это дать. — Роб прошел к окну и посмотрел на парковку. — Я много думал о Стивене, — спустя секунду сказал он.
Когда Робу было двенадцать, его старший брат покончил с собой. Именно Роб нашел его, висящего на штанге в гардеробной. Я знала все об этом, знала до того, как мы поженились. Не сразу я убедила Роба завести детей. Он переживал, что умственное заболевание брата сидит у них в генах. Однако я не знала, что эти несколько месяцев, проведенных со мной, отбросили Роба в детство.
— Тогда никто не знал, что такое биполярное расстройство и как его лечить. Семнадцать лет мои родители провели как в аду. Все мое детство зависело от настроения Стивена: хороший для него день или плохой. И поэтому у меня так хорошо получается заботиться о тех, кто погружен в себя.
Мое сердце треснуло от угрызений совести. Шарлотта навредила мне, а я в ответ навредила Робу. Может, так мы поступаем с теми, кого любим: стреляем в темноту и слишком поздно понимаем, что ранили тех, кого пытались защитить.
— Как только на тебя подали иск, я стал думать об этом. А что, если бы мои родители знали обо всем заранее? — сказал Роб. — Что, если бы им еще до рождения Стивена сказали, что он покончит с собой до своего восемнадцатилетия? — (Я застыла на месте.) — Согласились бы они на эти семнадцать лет? На все хорошее, что случалось бы в перерыве между кризисами? Или избавили бы себя — и меня — от этих эмоциональных качелей?
Я представила, как Роб заходит в спальню, чтобы позвать Стивена на обед, и находит старшего брата на двери в гардероб. За время нашего знакомства с моей свекровью я ни разу не видела, чтобы радость касалась ее глаз. Может, причина как раз в этом?
— Это несправедливое сравнение, — напряженно сказала я.
— Почему?
— Биполярное расстройство нельзя диагностировать в утробе. Минус балл.
Боб посмотрел на меня:
— Разве?
Марин
Февраль 2008 года
— Просто будьте самими собой, — наставляла я. — Мы не хотим от вас ничего особенного перед камерой. Представьте, что ее нет.
Я хихикнула и посмотрела на двадцать два круглых лица, которые уставились на меня в ответ: класс мисс Уоткинс.
— У вас есть вопросы?
Маленький мальчик поднял руку:
— Вы знаете Саймона Коуэлла?
— Нет, — с улыбкой сказала я. — А кто-то знает?
— Уиллоу — кинозвезда?
Я посмотрела на Шарлотту. Она стояла позади, с видеооператором, которого я наняла сделать фильм «День из жизни Уиллоу» для жюри присяжных.
— Нет, — ответила я. — Она просто ваш друг.
— Я здесь! Я здесь!
Невероятно симпатичная девочка, которой суждено стать чирлидером, подняла руку, и я указала на нее.
— Если я сегодня притворюсь, что дружу с Уиллоу, меня покажут в «Развлечениях сегодня вечером»?
Вперед шагнула учительница:
— Нет, Сапфира. И не надо притворяться, что ты с кем-то дружишь. Мы здесь все друзья, верно?
— Да, мисс Уоткинс, — отозвался класс.
Сапфира? Девочку и правда звали Сапфира? Когда мы впервые пришли сюда, я обратила внимание на липкую ленту над деревянным домиком для игр — там были такие имена,