Читать интересную книгу Посмертные записки Пикквикского клуба - Чарльз Диккенс

— С величайшим удовольствием.

И, выпив этот стакан вместе с любезным другом, мистер Пикквик налил еще другой, единственно для того, чтобы испробовать, не было ли в пунше апельсинной корки, которой он терпеть не мог. Оказалось, к счастью, что апельсинной корки совсем не было; поэтому мистер Пикквик выпил еще стаканчик за здоровье отсутствующего поэта. Затем немедленно предложил он тост во славу неизвестного изобретателя пунша.

Постоянная смена пуншевых стаканов произвела могущественное действие на организм ученого мужа. Скоро лицо его залучезарилось солнечной улыбкой, смех заиграл на его устах, и добродушная веселость заискрилась в его глазах. Уступая постепенно влиянию живительной влаги, мистер Пикквик выразил сильнейшее желание припомнить какую-то песню, слышанную им в детстве: песня вертелась на уме, но на язык никаким образом не шла; поэтому, для оживления младенческих воспоминаний, мистер Пикквик выпил еще стаканчик, уже совершенно затмивший его память. Позабыв слова песни, он разучился, по-видимому, произносить всякие слова, и язык его лепетал какие-то бессвязные звуки. Поднявшись, наконец, на ноги для произнесения перед собранием великолепной речи, мистер Пикквик повалился в свою тележку и немедленно погрузился в глубокий сон.

Опустелые блюда были вновь уложены в корзину, ружья заряжены опять, и компания приготовилась к возобновлению охоты. Мистер Пикквик сопел, кряхтел и храпел во всю носовую завертку. После бесполезных попыток вывести его из этого оцепенения, приступлено было к рассуждению: должен ли мистер Уэллер катить назад своего господина, или уж не лучше ли оставить его на этом месте вплоть до окончания охоты. Последнее мнение взяло перевес над первым. Дальнейшая экспедиция, на которую убедительно напрашивался и мистер Уэллер, должна была продолжаться не больше одного часа. Решено: оставить мистера Пикквика в тележке и завернуть за ним при возвращении домой.

Так и сделали. Джентльмены и собаки отправились в дальнейший путь; мистер Пикквик остался один под развесистым дубом.

Не могло быть никаких сомнений в том, что мистер Пикквик будет храпеть здоровым храпом до возвращения друзей или, за отсутствием друзей, вплоть до заката солнечных лучей, и не могло быть никаких подозрений в том, что никто не возмутит здесь спокойствия его души и тела. Последний расчет не оправдался: судьба не оставила в покое ученого мужа.

Капитан Больдвиг был небольшой гордый человечек, в накрахмаленном галстуке и синем сюртуке. Обозревая свои владения, капитан Больдвиг опирался правой рукой на толстую камышовую палку с медным наконечником, и позади капитана Больдвига, на почтительном расстоянии, шли садовник и его помощник, ребята смирные и кроткие, которым капитан Больдвиг отдавал свои повеления с величавой важностью и всегда торжественным тоном, потому что сестра жены капитана Больдвига была замужем за маркизом и дом капитана Больдвига назывался виллой, и владения его были обширны, роскошны, славны.

Всхрапнул мистер Пикквик не больше тридцати минут, как на место его отдыха, выступая сановито и плавно, появился капитан Больдвиг, сопровождаемый двумя садовниками, которые шли сзади на почтительном расстоянии. Подойдя к развесистому дубу, капитан Больдвиг приостановился, приосанился и бросил на окрестность величественный взгляд, воображая, по-видимому, что весь этот ландшафт должен взыграть от восторга, как только удостоит его своим вниманием капитан Больдвиг. Ударив палкой по земле, капитан Больдвиг повернулся назад и позвал к себе главного садовника таким образом:

— Гонт!

— Чего изволите? — отвечал садовник.

— Выровнять и выгладить это место к завтрашнему утру, — слышите, Гонт?

— Слушаю, сэр.

— Примите меры, чтобы все здесь было в хорошем порядке, — слышите, Гонт?

— Слушаю, сэр.

— Смотреть хорошенько за браконьерами, караулить дичь, разгонять бродяг. Слышите, Гонт, слышите?

— Буду помнить, сэр.

— Прошу извинить, сэр, — сказал другой садовник, выступая вперед и отвешивая низкий поклон.

— Что вам нужно, Вилькинс? — сказал капитан Больдвиг.

— Прошу извинить, сэр, но, мне кажется, сегодня здесь были браконьеры.

— А?! — заметил капитан Больдвиг, хмуря свои брови.

— Да, сэр, были, и, кажется, они обедали здесь, если не ошибаюсь.

— Будь они прокляты! — вскричал капитан Больдвиг, когда понурый взор его встретил кости и крошки, рассеянные на траве. — Вы правы: они жрали здесь. Если бы увидеть их! — продолжал капитан, вонзая в землю медный наконечник. — О, если бы я встретил здесь этих бродяг! — заревел капитан Больдвиг яростным тоном.

— Прошу извинить, сэр, — сказал Вилькинс, — но…

— Что еще? — проревел капитан Больдвиг.

И, следуя взором по указанию робкого садовника, он завидел несчастную тележку, где возлежал знаменитый основатель Пикквикского клуба.

— Экая бестия! — вскричал капитан Больдвиг, тыкая толстой тростью в мистера Пикквика. — Как вас зовут?

— Холодный пунш, — пробормотал мистер Пикквик, бессознательно поворачиваясь на другой бок.

— Как? — вскричал капитан Больдвиг.

Никакого ответа.

— Как он назвал себя?

— Пунш, кажется, — отвечал Вилькинс.

— Какова наглость! — сказал капитан Больдвиг. — Каково гнусное бесстыдство! И он притворяется, будто дрыхнет! Этот наглый плебей просто пьян! Прочь его, Вилькинс, прочь его, отсюда!

— Куда ж мне его девать, сэр? — робко спросил Вилькинс.

— К черту на кулички! — отвечал капитан Больдвиг.

— Слушаю, сэр, — сказал Вилькинс.

— Остановитесь! — проревел капитан Больдвиг.

Вилькинс остановился.

— Отвезти его на скотный двор и подождать, пока проспится. Увидим, какой он пунш. Он не застращает меня… да, не застращает! Тащите его!

И мистер Пикквик, повинуясь настоятельному приказанию, покатился к жилищу джентльменских скотов. Капитан Больдвиг, раздутый негодованием, продолжал свою прогулку.

Невыразимо изумились пикквикисты и спутники их, когда, после возвращения с охоты, должны были увидеть, что мистер Пикквик исчез, не оставив по себе никаких следов, — исчез, унеся с собою походную тележку. Случай необыкновенный, обстоятельство непостижимое, тайна неразгаданная! Как? Хромой старичок, погруженный в глубочайший сон, не только убрался с собственными ногами, но даже угораздился, забавы ради, утащить с собою походную тележку! Чудо неслыханное, невиданное! Напрасно осиротелые джентльмены, все вообще и каждый порознь, шарили по всем углам и закоулкам, аукали, кричали, свистели, смеялись, звали, хохотали — напрасный труд! Сгинул мистер Пикквик, и нигде не оказывалось следов миниатюрной тележки. После всех этих бесполезных поисков, продолжавшихся несколько часов, надлежало прийти к печальному заключению, что обратное путешествие домой должно быть совершено без ученого мужа.

Мистер Пикквик между тем благополучно прикатился на скотный двор и продолжал храпеть в своей тележке — к невыразимой потехе и наслаждению не только всех деревенских мальчишек, но и трех четвертей народонаселения, обступившего сарай в ожидании пробуждения забавного арестанта. Легко вообразить, во сколько тысяч раз увеличился бешеный восторг этой толпы, когда, наконец, мистер Пикквик, открыв глаза, машинально произнес:

— Самуэль! Самуэль!

Не получив ожидаемого ответа, он сел в своей тележке и устремил остолбенелый взор на сотни окружавших его лиц.

Общий гвалт служил сигналом его пробуждения, и когда мистер Пикквик невольно спросил: «Что тут такое?» — толпа заревела громче и дружнее.

— Потеха, ребята! — закричали сотни голосов.

— Где я? — воскликнул мистер Пикквик.

— На скотном дворе, — отвечала толпа.

— Когда я сюда попал? Что я делал? Откуда меня привезли?

— Больдвиг — капитан Больдвиг, — был единственный ответ.

— Дайте мне выйти, — кричал мистер Пикквик. — Пустите меня. Где мой слуга? Куда девались мои товарищи?

— Ура! Ура!

И с этим залпом восклицаний на несчастную голову мистера Пикквика посыпались куски репы, моркови, картофеля, яиц и многие другие веселые подарки.

Как долго могла бы продолжаться эта сцена и какие терзания претерпел бы мистер Пикквик, — никто сказать не в состоянии; но, к великому его благополучию, посреди улицы вдруг остановилась джентльменская коляска, обратившая на себя внимание толпы. Из коляски мигом выскочили старик Уардль и мистер Самуэль Уэллер. Первый с быстротой мысли подскочил к президенту Пикквикского клуба и втащил его в коляску, между тем как Самуэль Уэллер совершил победоносную борьбу с коренастым сторожем.

— Судью зовите! — кричали двенадцать голосов.

— Да, зовите его, черт вас побери! — сказал Самуэль Уэллер, занимая свое место на козлах. — Скажите ему поклон от мистера Уэллера и объявите, что я приколотил сторожа! Прибавьте, что завтра я возвращусь и задам ему новую потасовку, если он этой не удовольствуется. Ну, приятель, поворачивайся! — сказал он кучеру.